Всем оставаться на местах
Шрифт:
– Н-не знаю. А что? Это важно? – спросил мужчина.
– Важно все, Вячеслав Геннадьевич, – заметила я.
– Признаться, мне, в общем-то, не совсем с руки вот так вот сюда мотаться. Ведь живу-то я в «Юбилейном».
– Но ведь вы на машине, – возразила я.
– На авто, да, – вздохнув, согласился со мной Черномашенцев, – но все равно. Однако ничего не поделаешь, я вынужден подчиняться. Отец довольно строг, перечить ему – себе дороже. К тому же младшему брату… ну, лично у меня доверия к нему нет. Видите ли, Валентин моложе меня почти на семнадцать лет. Да, я родился, когда отец только что
К этому времени лифт уже прибыл и приветливо распахнул двери. Вячеслав Черномашенцев пропустил меня вперед и нажал кнопку.
В лифте мужчина молчал, видимо погруженный в свои мысли, скорее всего, о том, не пострадала ли от грабителей квартира отца.
– Вячеслав Геннадьевич, – начала я.
– А? Что? Вы что-то сказали? – встрепенулся Черномашенцев.
– Нет, я пока еще ничего не сказала. Я хотела уточнить: значит, ключи от квартиры Геннадия Александровича имеются только у вас, у вашего брата и… У кого еще есть ключи? – спросила я.
– Ну, естественно, у отца, который сейчас в экспедиции, – ответил Вячеслав.
«Значит, ключи от квартиры Геннадия Александровича Черномашенцева имеются всего у трех человек: у самого хозяина и у двух его сыновей. Учитывая то обстоятельство, что сам хозяин квартиры сейчас находится в командировке, то есть за пределами Тарасова, стало быть, доступ в квартиру имеют всего два человека, – подумала я, – уже легче. Правда, еще неизвестно, не попадал ли ключ от квартиры к посторонним».
Лифт остановился, и мы с Вячеславом вышли на лестничную площадку. Мужчина подошел к двери квартиры своего отца и вставил ключ в замочную скважину.
– Не представляю, что произойдет с отцом, если обнаружится, что и в его квартире побывали грабители. Если обнаружится пропажа раритетных книг отца, то… мне даже страшно подумать о последствиях, – пробормотал Вячеслав, открывая дверь.
– Однако то, что произошло с Екатериной Владимировной, согласитесь, нельзя сравнить с этими последствиями, о которых вы говорите, – возразила я. – Ведь Сальваторскую могли убить. Только чудом с женщиной не произошло ничего трагического и непоправимого.
– Да, я согласен с вами, Татьяна Александровна. Давно уже говорил отцу, что необходимо решить вопрос с обеспечением безопасности квартиры. Да только…
Вячеслав Черномашенцев не договорил и махнул рукой.
– Проходите, – сказал мужчина, когда открыл дверь. – Или, может быть, первым войду я? А то мало ли что?
– Нет уж, предоставьте мне это право, право войти в квартиру первой, – твердо сказала я.
– А что, у вас есть оружие? Пистолет, например? – поинтересовался Черномашенцев.
– Пистолет у меня есть, но думаю, что в данном случае он будет без надобности, – ответила я.
Я вошла в прихожую.
– Давайте я включу свет, Татьяна Александровна, в прихожей ведь темно, – сказал Вячеслав.
Мужчина уже приготовился это сделать, но я его остановила.
– Вячеслав Геннадьевич, на выключателе могут остаться отпечатки пальцев злоумышленников, если они уже успели побывать в квартире вашего отца. Поэтому сделаем так…
С этими словами я открыла свою сумку и достала оттуда перчатки. Только после того, как натянула перчатки, я включила свет. Прихожая тут же озарилась не очень ярким приятным светом. В ней находились встроенный шкаф для одежды, мягкий пуфик и антикварного вида круглый столик.
– А вы действуете как настоящий, профессиональный частный детектив, Татьяна Александровна. Перчатки вот надели, – заметил Черномашенцев.
«Как настоящий, профессиональный детектив?! Вот ничего себе! – подумала я. – А кто же я, по его мнению? Дилетант, что ли? Но возможно, Черномашенцев посчитал, что сделал мне комплимент?»
– Я же объяснила вам, Вячеслав Геннадьевич, что могут остаться чужие следы. Вот поэтому я и не стала включать свет, не предприняв меры предосторожности. Кстати, когда вы вставляли в замочную скважину ключ, вы не заметили ничего подозрительного? – спросила я.
– А что конкретно вы имеете в виду? – несколько удивленно спросил Вячеслав.
– Ключ поворачивался легко или не очень? – пояснила я свой вопрос.
– Да нет, нормально он поворачивался. Как всегда, – ответил мужчина.
Черномашенцев оставил меня в прихожей и стремительно прошел внутрь квартиры. Вскоре я услышала, что Вячеслав раздвигает занавески, раскрывает ящики, хлопает дверцами, – словом, проверяет комнаты. Наконец мужчина вернулся в прихожую.
– Уф, кажется, пронесло! – с облегчением выдохнул Черномашенцев.
– Ну что? Все осталось на своих местах? – спросила я.
– Да, слава богу, все ценные отцовские фолианты как стояли на полках, так и стоят. Так… а где же…
– Что-то не так? – спросила я.
– Да… дело в том, что в прихожей на стене всегда висела маска африканского колдуна, а теперь ее нет, – растерянно проговорил Черномашенцев.
– А что, эта маска – ценная вещь? Геннадий Александрович будет очень расстроен, когда по возвращении домой не найдет эту вещь? – спросила я.
– Нет, ничего особенно ценного в этой маске нет. Это просто, ну, сувенир, что ли. Эту маску кто-то подарил отцу, я уже даже и не помню, кто именно. Так что отец однозначно не расстроится. Но меня напрягает то, что она куда-то делась… Что это может означать, Татьяна Александровна? Значит… в квартире кто-то был? – встревоженно спросил Вячеслав.
– Стало быть, в комнатах все находится на своих местах? – не отвечая на вопрос Черномашенцева, задала я свой.
– Да, все так, как и было, – ответил мужчина. – Коллекция нецке на месте. Этими фигурками отец тоже очень дорожит. Почти так же, как и своими книгами.
– Позвольте, теперь я осмотрю комнаты, – сказала я.
– Да, конечно.
Квартира ученого-археолога состояла из двух изолированных комнат: просторной гостиной и комнаты, немного поменьше по размерам. Эта комната, надо полагать, выполняла функцию спальни. Да, так оно и было: двуспальная кровать, две тумбочки с обеих сторон, на которых стояли лампы под розовыми абажурами, банкетка и кресло в углу. Гостиная была заставлена стеллажами с книгами. Увидела я и коллекцию нецке – маленьких фигурок китайских божков, о которых сказал Вячеслав.