В этой книге – стихи разных лет. Я собрала их в неназванные темы, которые повторяются в жизни, как и темы в музыке. Поэтому в книге нет хронологии. Рядом может быть школьное стихотворение и стих, написанный через много лет. Наверное, если бы к каждому стихотворению я написала музыку, то это можно было бы назвать саундтреком моей жизни.
Но песни написаны только на несколько стихотворений из книги. И это значит, что саундтрек ещё не закончен. И если мир не погибнет в эти тревожные дни, то будет продолжение…
Посвящается Мэй
Половинка
С детства мечтала найти свою половинку,Как возраст – морщинку, как пестик —тычинку,Как горе – слезинку, как хейтер —слабинку…Сидеть на скамейке, обнявшись, в каком —нибудь скверике.Но попадались всегда какие-точетвертинки,Осьмушки
какие-то и четверики.Я влюблялась безжалостно и до боли,Проявляла бешеные эмоции.Но всегда попадались какие-то доли,Какие-то детские, что ли, порции.И поэтому разных и всяких столько.И о том, и о том, и о каждом – строчки.Потому что пытаюсь собрать осколки,В половинку вторую сложить кусочки.И они приходят – седьмые части.И хватаю руками я их обеими.Но ни с кем не случается целого счастья,Чтобы ни пробоины, ни расщелины.
Место
Хорошо бы, чтоб было такое место,Куда можно приехать, когда надоест всё,И найти, просмотрев жизни даты,Всё, что ты потерял когда-то:Куклу в платье из розового сукна,Попугая, вылетевшего из окна,Во дворе – черепашку в мискеВ Минске, мысли,Ключи, очки,Волос пучки,Колпачки и крышки,Номер из записной книжки,Книгу, в центре торговом покупки,Телефон тот, что выпал из курткиГде-то… около дома в Марьино,И расческу, конечно же, мамину,Одноклассника имя и шутки,Что погиб, когда ехал в маршрутке,И прогулки, ногами как шаркалиС дедушкой в меховой шапке,Время и колесо фортуны,Детство… юность,Стихи, записанные на обоях,Встречи с тобою.Просто печали вместоПриехать в то место,Полное красоты,А там – ты.Стоишь и ждешь, как и прежде,С букетом помятым,Потому что приехал в надеждеВстретить меня там.
Венеция
Разбежимся же, как ног поток… чтоб не выплеснуть, как кипяток… в лицо, гнев – в чемоданы пакуем бережно,Как тряпье. Чтоб остынуть, кофе холодный пьем… на набережныхВ лучах солнца и ультрамарина.В каждом доме – Христос распят. Развернемся жеу Риальто на сорок пять, как рыбный рынок.После – плоть утешат жизни новые главы, язык – крэк, помидоры черри…А сейчас – располземся, как тени от сувенирных лавок, как от пьяцца – мерчерии.К необщим друзьям разлетимся, как к конвертам прилипшие марки.Но сперва переклеим указатели до Сан-МаркоВ нашу последнюю ночь, покаВсе спят. Посмотрим, как уткнувшиеся в карты, как в плечо кого-то родного… будут искать выход из очередного… тупика.Напялим смеющиеся венецианские маски, словно собственных чувств нет,И ни один мускул лица не дрог-нет.Кофе допит. Мерцающий вечер дожит.Разойдемся же, как в коридорах дворца – дожи.Расплывемся, как два катера, в противоположные,Заменив очевидное на понятия ложные.Будем считать, что каждый своего достиг.Разорвемся, как сердце – на мине гор-дости.
Куба
«Время остановилось. Где-то в шестидесятых…»
Время остановилось. Где-то в шестидесятых.Социализм, свобода… С чувством и непредвзято:«Сорок девятого года, а все ещё, видишь, в форме», —Выкурив важно трубку, гордо сказал шофер мне.Ветхие закоулки, и каждый дом обшарпан.На барахолках куклы смотрят легко и с шармом.Стекла побиты в окнах и облупились стены.И человек с сигарой счастлив, идя со смены.
«Город-призрак. Мечтать – его главный признак…»
Город-призрак. Мечтать – его главный признак.В переулках помочь затеряться признан.Как никто, дружелюбен… свой шарм и призвук.Круглый год – загорелый народ и лето.По дорогам, катаясь в кабриолетах,Едут дамы в театры смотреть балеты.Из всех баров доносятся звуки сальсы.Пеликан извернулся и сделал сальто.Затянул кто-то Quanta na mera альтом.Если хочешь отправиться куда-либо,Пусть на нем остановится тотчас выбор:Будешь есть Pastelitos, пить «Куба либре».И забудешь, волны аромат вдыхая,Что погода и дружба была плохая,Потому что нет скуки и нет вай-фая.
«Я люблю наблюдать за людьми, заглядывать им в души…»
Я люблю наблюдать за людьми, заглядывать им в душиИ представлять, что я могла бы быть любым из них.Мы бы сидели большой семьей на террасе дружныеНа другом полушарии среди новых родных.Тело каждого могло бы быть моим домом:Мужчины-официанта в очках больших,Женщины-продавщицы с глазами бездонными,Мальчишки, продающего беляши.Я бы могла ощущать всё по-новому,Другие проблемы бы меня волновали.Они бы были самыми важными, безусловно, —Где-то в Мексике, на Карибах или в Непале.Я люблю смотреть на кого-то и ощущать себя им.Полностью погружаться в его разум.Мир необыкновенен и неповторим:Со своим цветом кожи, разрезом глаза.Трудягой, идущим в свои трущобы.Старушкой, делающей замечания.«Ты всё так же любишь меня?» – «Еще бы», —Говорил бы мне кто-то вместо молчания.Я так пытаюсь разнять тиски,Мыслить учусь иначеИ абстрагироваться от тоски,Которая ничего не значит.
Иерусалим
Люди такие разные. Женщин всякие типажи:Одни замотаны с ног до головы, только глаза из-под паранджи;Другие – разряжены, взгляды кроткие, платья в пол;Третьи – юбки короткие, почти голые, смотрят с вызовом и в упор.И мужчины, молча, идут к святыням рядами:Одни – серьезные, с бородами;Другие – в черных сюртуках, с косичками и в шляпах черных;Третьи – в майках, джинсах, без манер утонченных.Одни крестятся и кланяются, зажигают свечи,Целуют иконы и просят шепотом что-то вечно;Другие снимают обувь, ритуал выполняют некий,Молятся пять раз в день, повернувшись к Мекке;Третьи качаются и суют записки с просьбами в щелив стене.Люди такие разные. Лицом к лицу. Спина к спине.Выглядят все по-разному, а заглянешь в души —все похожи:Думают об одном же, просят одно и то же:Здоровья, денег, славы, быть рядом с милыми.Боятся одиночества, что не измеряется милями,Смерти боятся и стать ненужными.Копошатся внизу там со своими нуждами.И я их немного жалею, но лишь слегка.Они изрядно наскучили мне за эти века:Пробуют подкупить, пожертвования несут,Думают, что судьба зависит от их заслуг,Они придумали имена мне, и страшный суд,Грехи, и правила, и как провести досуг.И я послушаю их пение не слишком уж увлеченно,Мысли их, крик муэдзина, погляжу на блеск куполов золоченых,И без любви излишней, без лишней злостиВздохну, зевну – и брошу кости:Чтобы решить судьбу их – кто будет огорчен,Кто награжден и от радости слезы прольет ручьем,А кто не замечен вовсе и не учтен.Чтобы никто не догадался, смысл в чем:Сижу, баламучу воду в океанах тростью —И просто бросаю кости.
Барселона
Ночи – бессонные.Волны – соленые.Что-то нашептывает Барселона мнеТам, где когда-то бродили влюбленными,Я, благосклонная,Кофе с бурбоном пьюВ бежевом доме с большими балконами.Я б зачеркнула все надписи броские,Сюрреализм, на картинах что Босха,Письма писала б тебе в стиле Бродского,Только нет адреса, даже наброска.Только неясен их пункт назначения.Тут ничего не имеет значения.Чувства сквозь сито,И бусы рассыпаны.Как аллергия, их звездная сыпь по мне.И Барселона, веселая, сытая,Что-то нашептывает голосом сиплым мне.О том, как в краске коробок картон линял.Мы с непробитыми сели талонами,И наш автобус с Carrer de Mosc'u тронулся,Ехал до площади Каталонии.Как ты вплетал мне гацанию в локоны.Только те дни, ну, настолько далекие.Ночи – бессонные.Волны – соленые.Что-то нашептывает Барселона мнеТам, где когда-то бродили влюбленными,В твои глаза я смотрела бездонные…Как была счастлива, хоть и бездомная.
Индия
«Волны – под ноги вдребезги со скандалом…»
Волны – под ноги вдребезги со скандалом.И индийские девушки шьют сандалииИ рисуют цветы у дверей сандалом.На лбах – точки… и фрукты в подол собрали.Псы, как яблоки с яблони, в тень попадав,У подруг выедают с любовью блох.И у каждого есть колесо без палокИ свой бог.
