Всемирная история без комплексов и стереотипов. Том 1
Шрифт:
Во время военной экспедиции в Северную Африку, исключительно по собственной инициативе и втайне от Гая Мария, заводит дружбу с одним из местных царьков, Бокхом, который, просчитав направление и скорость ветра удачи, выступает с предложением выдать римлянам своего зятя Югурту, вождя непримиримой оппозиции римской экспансии. Сулла, не раздумывая, принимает это предложение. Взяв с собой лишь несколько солдат, он приходит ночью во дворец Бокха и там захватывает Югурту, который доверчиво воспользовался гостеприимством тестя. Конечно, Сулла рисковал головой, потому что ситуация могла измениться с точностью до наоборот, прими
Честь поимки Югурты Сулла подарил своему начальнику Марию, именно подарил, чем только унизил прославленного полководца, а себя выставил в роли скромного героя, совершающего подвиги не ради личной славы, а исключительно во имя счастья родины.
Гай Марий не сделал личных выводов из этого эпизода, считая Суллу не более чем удачливой пешкой в большой игре, и в этом состоял, пожалуй, главный просчет этого незаурядного, но непростительно открытого персонажа римской истории.
Мало того, Марий брал с собой Суллу и в последующие походы, где тот приносил бесспорную пользу общему делу, но неизменно давая понять окружающим, что польза эта была достигнута не в соответствии с волей Гая Мария, а вопреки ей. Вот тогда-то и началась открытая война между ними, война, имевшая достаточно тяжкие последствия для многих и многих людей…
КСТАТИ:
«В природе человека три основные причины войны: соперничество, недоверие, жажда славы»
Томас Гоббс
В этом случае имел место весь набор причин, а может быть, и сверх того, учитывая особенности характера Корнелия Суллы.
Вернувшись в Рим, он выставил свою кандидатуру на выборы городского претора (ни много ни мало — представитель высшей судебной власти в Риме), но потерпел фиаско из-за черни (по его же словам), которая хотела вынудить его искать народного расположения посредством пышных зрелищ с участием экзотических африканских зверей, привезенных им из похода.
Так или иначе, но через год Сулла был избран претором, как тогда говорили, оплатив звонкой монетой народную благосклонность. Когда он после выборов пригрозил кому-то показать свою власть, присутствовавший при этом Секст Юлий Цезарь (дядя Гая Юлия Цезаря) не без сарказма заметил: «Ты прав, считая эту власть своей: ведь она у тебя купленная». Но подобные заявления были для Суллы просто сотрясением воздуха и имели последствиями лишь репрессии для тех, кто их высказывал.
У Суллы была прочная и цепкая память…
Вся дальнейшая его деятельность вне Рима была направлена, в основном, на борьбу с царем Митридатом VI Евпатором, представлявшим реальную угрозу владычеству римлян в Средиземноморье, а внутри Рима — с Гаем Марием, представлявшим столь же реальную угрозу планам Суллы относительно безраздельной власти над Италией.
А тут еще разгорается попутно Союзническая война (90—88 гг. до н.э.), в ходе которой Риму нужно было или доказать свое право занимать лидирующее положение среди италийских союзников, или занять скромное место в общем строю.
Рим доказал со всей убедительностью свое право на верховенство, в чем была немалая заслуга Корнелия Суллы — и полководца, и дипломата. Ну, а то, что в итоге этой войны все италийцы получили права римских граждан, Суллу особо не волновало:
КСТАТИ:
«Определение деспотизма: такой порядок вещей, при котором высший низок, а низкий унижен».
Никола-Себастьен де Шамфор
Сулла избран консулом.
Сулла — герой и благодетель.
Сулла — надежда на скорое процветание, что бы там ни болтали его завистники.
Пятидесятилетний Сулла женится на юной Цецилии, дочери верховного жреца Метелла. Это был уже четвертый брак народного любимца: никакая из первых трех жен не соответствовала его величественным планам, а посему были отпущены за ненадобностью. Цецилия же объективно соответствовала будущей роли супруги самодержца всея Италии.
В Риме начинаются волнения, вызванные противостоянием Гая Мария и Суллы. Дело доходит до уличных боев. В ходе одного из таких эпизодов Сулла вынужден искать спасения от толпы сторонников Мария в доме самого Мария. Тот, конечно, проявил благородство и отпустил с миром политического противника, который, выбравшись ночью за городскую стену, поспешил в военный лагерь.
Несколько дней подряд сторонники Гая Мария бежали из лагеря в город, а сторонники Суллы — из города в лагерь, после чего Сулла, посоветовавшись с гадателями, двинулся на Рим.
По дороге его встретило посольство римских граждан с предложением сесть за стол переговоров во избежание полномасштабной гражданской войны. Сулла со всем вниманием выслушал этих достойных людей и заверил их в своем нежелании проливать кровь сограждан. Они договорились о том, что он не двинется дальше, пока не оговорит все условия гражданского мира с представителями римского сената.
Но стоило посольству удалиться, как Сулла отдает приказ двигаться ускоренным маршем на Рим. После короткого, но яростного штурма город был взят. Население, однако, продолжало сопротивляться захватчикам, осыпая их с крыш градом камней и черепицы. И тогда Сулла отдает страшный приказ: «Жги дома!», причем, воодушевляя своих воинов личным примером. Улицы Рима заволокло дымом многочисленных пожаров.
Гай Марий покидает город.
Утром следующего дня Сулла собирает членов сената и приговаривает к смерти Гая Мария и его ближайших соратников. Ввиду того, что тот бежал из города, победитель назначает денежную награду за его голову. Сенат, даже покорный власти Суллы, был шокирован, помня недавние события, когда Марий великодушно отпустил своего оппонента, нашедшего приют в его доме. Сулла, конечно же, также помнил об этом, и потому сгорал от желания отомстить за его великодушие.
ФАКТЫ:
Гай Марий, бежав из Рима, высадился на африканском берегу Средиземного моря, как раз там, где ранее стоял город Карфаген, сожженный римлянами в 146 году до н.э. Каким-то образом это становится тут же известно римскому наместнику, он посылает своего помощника объявить Гаю Марию о нежелательности его присутствия на территории, находящейся под римской юрисдикцией. Помощник излагает Марию это требование, на что тот отвечает фразой, ставшей знаменитой: «Возвести ему, что ты видел, как изгнанник Марий сидит на развалинах Карфагена».