Всемирная история без комплексов и стереотипов. Том 2
Шрифт:
Мурад IV (1622—1640 гг.) принял империю в плачевном состоянии, когда ее экономика пришла в упадок, армия долгое время не получала жалованья, в столице царили бандитизм и мародерство.
Спасти положение могла только сильная и беспощадная рука власти.
Мурад был, по свидетельствам современников, атлетически сложенным и очень сильным человеком. Он не страдал комплексами Генриха VIII или Ивана Грозного, поэтому не торопился рубить первые попавшиеся головы, чтоб другим было неповадно попадаться ему на глаза. Ему не претило рубить головы, только эту
Он принял в своем дворце большую делегацию взбунтовавшихся янычар. Они в ультимативной форме потребовали выдачи им семнадцати чиновников и великого визиря Хафиза Ахмад-пашу. Султан обратился к ним со страстной речью, убеждая не решать все проблемы посредством кровопролития. Делегаты стояли на своем. Тогда визирь Хафиз, решив принести себя в жертву, решительно направился к янычарам. Они его тут же зарезали, прямо на глазах у султана.
Тогда Мурад, тронутый мужественным поступком великого визиря, сказал: «Если будет на то воля Аллаха, вас ждет ужасное возмездие, вас, низкие убийцы, не боящиеся Аллаха и не испытывающие чувства стыда перед Пророком!» Эти слова были откровенно пропущены мимо ушей, и напрасно, потому что на этом лимит терпения молодого султана был исчерпан.
На следующее утро перед дворцовыми воротами можно было увидеть обезглавленный труп Реджеб-паши, подстрекателя взбунтовавшихся янычар.
Этот аргумент подействовал сильнее самых пылких речей, и янычары торжественно поклялись в вечной верности султану.
Затем была казнена большая группа коррумпированных чиновников.
Далее Мурад организовал прочесывание столицы и уничтожение бандитов и бродяг.
А дальше… дальше у него, как и у Грозного, «поехала крыша». Он опьянел от пролитой крови и утратил чувство меры в ее пролитии. Поэтому все его дальнейшие действия были окрашены именно в этот жуткий цвет…
Он строжайше запретил употребление спиртных напитков, ссылаясь на запрет, содержащийся в Коране, но при этом запретил и потребление такого тонизирующего напитка, как кофе. Все кофейни на территории империи были закрыты.
Мурад запретил и табакокурение.
Отныне всякий, кто позволил себе закурить трубку, выпить чашечку кофе или бокал вина, имел все возможности быть немедленно повешенным или заколотым.
Застав однажды садовника и его жену за курением, Мурад приказал отрубить им ноги и выставить, истекающих кровью, на всеобщее обозрение.
Одного француза, встречавшегося с турецкой девушкой, по воле султана посадили на кол.
Мурад стрелял из аркебузы по всем прохожим, которые, как ему казалось, неодобрительно посматривали на султанский дворец.
Он утопил несколько женщин только за то, что они, идя по лугу навстречу ему, слишком громко смеялись.
Он отрубил голову придворному музыканту только за то, что тот исполнял персидскую мелодию, чем, по мнению Мурада, прославлял врагов империи. За первые пять лет своего правления он погубил 25 000 человек.
Но порядок в империи он навел.
Думаю, что если порядок так дорого стоит, то возникает вполне естественный вопрос: «А порядок ли это?»
И кому он нужен — такой…
Наверное, он нужен власти, которая усматривает в порядке не цель, а средство, с помощью которого можно удовлетворить свои темные инстинкты. Впрочем, сама по себе воля к власти — достаточно темный инстинкт.
Наброски с натуры
Каждая эпоха схожа со всякой иной своими мерзостями, но при этом все же существуют те неповторимые штрихи, которые позволяют совершенно безошибочно определять по ним время действия того или иного акта человеческой трагикомедии, вернее, трагифарса.
Такими штрихами эпохи Ренессанса, несомненно, являются так называемые Великие географические открытия.
Причинами этих открытий лишь в последнюю очередь можно назвать жажду знаний, интерес к окружающему миру и т.п., так как на первом месте здесь, конечно же, стояла жажда наживы, которой было тесно в привычных рамках, и поэтому она торопила корабелов создать такие суда, которые смогли бы выдержать путешествие на самый-самый край земли и даже за его пределы…
Такие корабли были построены раньше всех в Португалии, и поэтому именно португальцы первыми начали бороздить дальние моря и океаны.
Прежде всего они освоили, вернее, ограбили западное побережье Африки, выменивая у туземцев за дешевые безделушки слоновую кость и золотой песок. Войдя во вкус, они все меньше выменивали и все больше просто отбирали, пользуясь преимуществом в вооружении и полной безнаказанностью.
Начала процветать и работорговля, когда с западного побережья вывозились тысячи негров для продажи на невольничьих рынках Средиземноморья.
Со временем и этого показалось мало.
В 1486 году португальская морская экспедиция под командованием Бартоломеу Диаша (ок. 1450—1500 гг.) обогнула южную оконечность Африки и вышла в Индийский океан, но вынуждена была повернуть назад из-за бунта матросов, отказавшихся продолжать плавание.
В 1498 году новая экспедиция во главе с Васко де Гамой (1468—1524 гг.) через четыре месяца после отплытия из Лиссабона обогнула южную оконечность Африки и вышла к ее восточному побережью, еще не изнасилованному европейцами.
Целью их путешествия была Индия, и поэтому, не задерживаясь, корабли де Гама взяли курс на Калькутту. Они прибыли туда в мае 1498 года, вызвав восторженный интерес у местных жителей, впервые видевших европейцев, и тревогу у арабских купцов, давно уже монополизировавших торговлю индийскими пряностями.
Васко де Гама побывал на приеме у раджи и заверил его в дружеских намерениях пришельцев и сугубо научном интересе их экспедиции. Вернувшись от раджи, он тут же послал своих матросов скупать по дешевке пряности, на которых арабы наживали 800—1000 процентов прибыли.