Всемирная история в 24 томах. Т.5. Становление государств Азии

Бадак Александр Николаевич

Это было, что называется, «соединение по воле неба». Во время этих встреч исполнялись красивые песни и танцы, посвященные богине, и молодые люди могли веселиться сколько хотели. Те, у кого не было сыновей, приходили к храму просить мужское потомство. Так Нюйва стала не только богиней бракосочетания, но и богиней, дарующей детей.

В каждом царстве подобные жертвоприношения совершались в разных местах, то в горах или лесах, как, например, в тутовом лесу — Санлинь в царстве Сун, или на озерах и реках, например на озере Юньмэн в царстве Чу, и т. д., одним словом, в какой-либо красивой местности. На алтаре обыкновенно вертикально, стоял камень, к которому люди относились с чрезвычайным почтением. Значение этого символа связано

с широко распространенным в древние времена фаллическим культом.

После того как Нюйва создала род человеческий и установила систему брачных отношений между людьми, она в течение многих лет жила в полной безмятежности. Неожиданно дух воды Гунгун и дух огня Чжужун неизвестно из-за чего подрались и нарушили счастливую и спокойную жизнь людей.

Гунгун слыл на небе злым духом, имел человеческое лицо и тело змеи, на голове его росли красные волосы, он был невежественный и злой. Его помощник по имени Сян-лю имел девять голов с человеческими лицами и синее змеиное тело, был жесток и жаден. У Гунгуна был еще сподвижник по имени Фую, помогавший ему творить зло. Неизвестно, как выглядел Фую при жизни, а после смерти он, превратившись в бурого медведя, прибежал в дом цзиньского правителя Пин-гуна, лег за пологом и, внимательно подсматривая оттуда, в конце концов так напугал хозяина, что тот заболел.

У Гунгуна имелся еще сын без имени, который был не лучше других. Этот сын умер в день зимнего солнцестояния, превратившись после смерти в злого беса, напускавшего на людей наваждения. Этот бес ничего не боялся, кроме красных бобов. Умные люди знали это и, чтобы избежать его наваждений, каждый год в день зимнего солнцестояния варили из бобов похлебку. Увидев эту еду, он немедленно убегал.

Из всего окружения Гунгуна только его сын Сю был хорошим. Нрав у него был мягкий, он не имел никаких пороков, любил бродить и любоваться знаменитыми горами и реками, и везде, куда можно было добраться в повозке, на лодке или пешком, виднелись следы его беззаботных и веселых путешествий.

Люди с благодарностью относились к нему и после его смерти почитали как бога путешествий. В древние времена люди всякий раз, отправляясь в путь, приносили ему жертву, выставляли вино и угощение, чтобы испросить у него безопасности и благополучного пути отъезжающему, и этот образ назывался цзудао или цзуцзянь — проводы. Во время борьбы Гунгуна и Чжужуна, надо полагать, Сю находился в дальнем странствии и не принимал в ней участия. Но и без него силы у Гунгуна были очень велики, так как вместе с ним бились девятиглавый Сянлю с телом змеи, превратившийся после смерти в медведя Фую, а также тот самый сын-бес, который боялся красных бобов. Однако в древних книгах имеются лишь краткие записи об этом событии и неизвестны подробности битвы. Известно лишь, что эта битва была чрезвычайно жестокой и с неба она перешла на землю. Стихии воды и огня по сущности своей несовместимы, поэтому нет ничего удивительного в том, что Гунгун — дух воды, как говорится в одной из легенд,— сын Чжужуна, обычно восседавшего на колеснице из облаков, запряженной двумя драконами, в конце концов начал битву со своим отцом — духом огня Чжужуном.

Гунгун и его помощники сели на огромный плот и, вздымая высочайшие волны, поплыли по реке, чтобы напасть на Чжужуна. Все водяные существа большой реки, видимо, служили ему боевыми конями. Дух огня, не сдержав гнева, направил на них всепожирающее пламя и изрядно опалил полководца и его воинов. В конечном счете добро победило зло — дух огня, выразитель светлого начала, победил, а зловредный и воинственный дух воды, олицетворение мрака, потерпел поражение.

Для воинства духа воды, потерпевшего поражение, обстоятельства сложились весьма печально. Нетерпеливый Фую не переводя дыхания бежал до самой реки Хуайшуй, сын-бес, который боялся красных бобов, по-видимому, сразу же после поражения испустил дух, девятиглавый Сянлю остался жив, но, исполненный

стыда, бежал в северную часть гор Куньлунь и там поселился, прячась от людей. Гунгун, видя, что из его затеи ничего не получилось, пал духом, от обиды решил покончить с собою и стал биться головой о гору Бучжоу, что находится на западе, но остался жив и, придя в себя, отправился к великому Юю, чтобы помешать ему усмирить потоп. Когда он ударил головой о гору, земля и небо изменили свою первоначальную форму и миру стало угрожать великое бедствие.

Прежде гора Бучжоу служила опорой, на которой покоилось небо, а от удара бога воды Гунгуна она сломалась и одна из сторон земли разрушилась, часть небосвода отвалилась и на небе возникли большие зияющие проемы, а на земле — черные и глубокие провалы.

Во время этих потрясений горные леса охватил огромный жестокий пожар, воды, хлынувшие из-под земли, затопили сушу, и земля превратилась в сплошной океан, волны которого вздымались до неба. Люди не могли спастись от настигавшей их воды, а им еще угрожала гибель от различных хищных животных и птиц, которых потоп выгнал из лесов в горы. Это был настоящий ад.

Нюйва, видя, как страдают ее дети, очень опечалилась. Не зная, как наказать злого зачинщика, которому не суждено было умереть, она принялась за тяжелый труд по починке неба. Работа ей предстояла большая и трудная. Но ради счастья людей Нюйва, горячо любившая своих детей, не испугалась трудностей и смело взялась за дело.

Прежде всего она собрала множество камней пяти различных цветов, расплавила их на огне в жидкую массу и ею заделала отверстие в небе. Посмотришь внимательно — вроде бы есть некоторая разница в расцветке неба, однако издали их цвет не отличается от цвета неба.

Для того чтобы впредь не опасаться обвала, Нюйва убила огромную черепаху, отрубила у , нее четыре ноги, которые поставила вертикально у четырех сторон земли как подпорки, поддерживающие небосвод наподобие шатра. Эти подпорки были очень прочные, и поэтому можно было не опасаться, что небо вновь рухнет. Позднее она поймала на Центральной равнине черного дракона, долгое время творившего зло, и убила его. Она изгнала злых и хищных зверей и птиц, пугавших людей. Потом сожгла тростник, сгребла пепел в кучи и преградила дорогу потопу. Великая Нюйва избавила своих детей от бедствий и спасла их от полной гибели.

ЛАО-ЦЗЫ. ТРАКТАТ О ПУТИ И ПОТЕНЦИИ (Дао-до цзин)

Перевод Б. Б. Виноградского Первая часть

ПУТЬ.

ПЕРВЫЙ ЧЖАН

Постоянный Путь составляется из возможности выбора

Пути и невозможности выбора Пути [1] .

1

Один из многочисленных возможных вариантов перевода первой фразы таков: «На Пути постоянства и отрицание Пути может быть Путем».

Постоянное имя составляется из возможности выбора имени и невозможности выбора имени.

Отсутствием именуется начальное действие Неба-Земли.

Наличием именуется рождение-материнство мириад сущностей.

Причинность:

Стремление к постоянному отсутствию осуществляется созерцанием тончайшей тайны.

Стремление к постоянному наличию осуществляет созерцание его внешнего проявления.