Всемирная история в 24 томах. Т.9. Начало Возрождения
Шрифт:
За время своего царствования Карл VII провел две важные реформы — финансовую и военную. Он ввел постоянные налоги и постоянную наемную армию, которая всецело зависела от королевской власти. Уже Карл VII подготавливал ту систему союзов, которая была необходима для борьбы с бургундским герцогом и независимыми князьями внутри самой Франции.
Осуществление этой задачи выпало на долю его сына Людовика XI (1461—1483). При Людовике XI Французское королевство сделало значительный рывок вперед по пути государственного объединения. Центральная власть одержала решительную победу над политической раздробленностью
Людовик XI жестоко расправлялся с сеньорами, которые восставали против его власти. Это был крупный политический деятель, который стремился всеми способами покончить с раздробленностью своего государства.
ЛЮДОВИК XI И КАРЛ СМЕЛЫЙ
Людовик XI по праву считается родоначальником современного дипломатического искусства. Этот король, действительно, являлся непревзойденным дипломатом для своего времени.
Ни один государь до Людовика XI не относился столь презрительно к рыцарской военной славе. Людовик XI не любил войны. Он не доверял военному счастью, страшась потерять в случае неудачного сражения в один день плоды долголетних усилий. Излюбленным орудием Людовика XI была дипломатия.
В борьбе со своими многочисленными врагами он, по возможности, старался избегать лобовой атаки. Людовик был глубоко убежден, что хитрость лучше, чем сила. Одной из основных черт Людовика XI была склонность к интриге. Как отмечает его историограф Коммин, Людовик XI день и ночь «оттачивал все новые замыслы».
Ссорить своих врагов, создавать им тысячу препятствий, неожиданно выступить в роли арбитра между ними и добиться таким образом в нужный момент перемирия или мира — такова была тактика Людовика XI. Особой вкрадчивостью и тонко разыгранной сердечностью этот черствый, искусный притворщик умел обольщать и очаровывать людей.
Бургундский хронист Молинэ писал о нем: «Это была сирена». Миланский посол Малета, который зорко следил за дипломатической игрой Людовика XI, сказал о нем: «Похоже на то, как будто король всегда жил и воспитывался в Италии».
Еще будучи дофином и непрерывно интригуя против своего родного отца, смерти которого он так нетерпеливо дожидался, Людовик в течение ряда лет вел тайные переговоры с Венецией, Флоренцией и Франческо Сфорца, герцогом Миланским. Благодаря постоянному общению с итальянцами и особенно с Франческо Сфорца, которого Людовик считал образцом дипломатического искусства, этот способный ученик в совершенстве усвоил манеры и методы итальянских дипломатов. В первую очередь — их гибкость, умение приспособляться к обстоятельствам, их склонность к сложной интриге, коварству и обману.
Людовик XI пользовался славой ловкого соблазнителя. Он не брезговал ничем, чтобы добиться расположения людей, в которых нуждался. Как пишет Коммин, великолепно изучивший характер своего государя, никто так не старался «склонить на свою сторону человека, который мог быть ему полезен или способен был ему повредить. Он отнюдь не смущался первым отказом человека, которого пытался расположить, но упорно продолжал начатое дело, осыпая его щедрыми обещаниями и действительно давая ему деньги и должности, которые должны были его соблазнить».
Скупой по природе, Людовик бывал щедр под давлением политической необходимости. Людовик XI был глубоко убежден в том, что всякого человека можно купить, и что в этом отношении нет никакой разницы между английским королем Эдуардом IV и его, Людовика, брадобреем, а когда нужно, то и палачом, шпионом и вором, пресловутым Оливье де Дэн.
Людовик XI был в курсе всех политических дел, вникал во все детали. Он заявлял, что в политике нет ничего неважного. Большую часть своего времени Людовик тратил на то, чтобы разузнать о нужных ему людях и обстоятельствах, чтобы лично ознакомиться с положением дел и с людьми.
Постоянно измышляя политические комбинации, Людовик XI находил время для оживленной переписки со своими «добрыми и верноподданными городами» и целой массой как высокопоставленных, так и совсем незнатных людей. «Ни один человек,— писал о нем Коммин,— так не прислушивался к людям, не расспрашивал о стольких вещах, не хотел знать стольких людей, как он. И, действительно, он знал всех значительных, пользовавшихся влиянием людей в Англии, Испании, Португалии, Италии, Бургундии и Бретани так же, как своих подданных».
Людовик XI имел у себя на службе разветвленную шпионскую сеть, владел целым рядом досье, в которых хранил тайны, раскрытые им, купленные или украденные. Будучи самым разносторонним образом осведомленным о делах и людях, Людовик мог благодаря этому использовать обстоятельства в своих интересах и предвидеть события.
Людовик XI делал вид, будто дает полную свободу своим дипломатам при ведении переговоров. Он просил их не спрашивать у него слишком часто советов и лишь держать его в курсе всего, что они предпринимают. Но особенно настаивал король на исчерпывающей информации, когда дела шли негладко.
Так, Людовик XI писал своему советнику: «Когда дела идут хорошо, меня надлежит лишь извещать, но когда они идут плохо, то я должен быть в полном курсе, чтобы помочь».
Во время дипломатических переговоров между Францией и Максимилианом Габсбургом в 1480 году, король дал своим послам директиву: «Действуйте, как вам покажется нужным». В действительности же Людовик руководил каждым шагом своих послов. Он решительно высказался против ведения переговоров в больших собраниях.
Он писал своим послам: «Господа, вы дураки, если думаете, что подобные дела надо решать на большом собрании... Там, где много народа, всегда держатся очень заносчиво и много запрашивают, да к тому же перед таким стечением народа было бы стыдно признаться, что нуждаются в чем-нибудь».
Людовик XI советовал своим послам подкупать слуг своих врагов. Он считал даром неба искусство преуспевать в этом деле. Эта система Людовика была в совершенстве усвоена главным дипломатом французского короля Коммином, который сформулировал ее следующим образом: «Послы не выходят из рамок своих обязанностей и не злоупотребляют своим долгом, предаваясь шпионажу и торговле совестью».
По мнению Людовика, наибольшие политические усилия следовало направлять на то, чтобы обмануть врагов. Особенно король предостерегал своих дипломатов, чтобы они не дали себя провести. Когда во время переговоров 1480 года его послы оказались обмануты человеком, к которому отнеслись с излишней доверчивостью, король пришел в ярость.