Всемирная прачечная: Террор, преступления и грязные деньги в офшорном мире
Шрифт:
Перевозить деньги через северную границу, где канадские банки и телеграфы работали в недосягаемости для американских законов и не особенно нарушали канадские законы, было совсем не трудно. Ненамного труднее было перевозить деньги и через южную границу, где действовали мексиканские банки, телеграфы и «Камбио», созданные на берегах Рио-Гранде для обработки этих вливаний. Но легче всего было делать это через Карибы, где такие страны, как Антигуа, сознательно превратились в лондроматы. Там даже имелся транзитный банк в аэропорту для приема денег, поступавших от прибывающих курьеров, причем действовал он настолько оперативно, что курьер мог, положив деньги на счет, вернуться домой тем же самолетом.
На Ангилье в конце взлетно-посадочной полосы стоял деревянный сарай, на котором было написано «Банк», так что пилоты
На Монтсеррате правительство, отчаянно нуждающееся в деньгах, выдавало лицензии сотням банков, не обращая никакого внимания на то, кому именно оно их выдает, или на тот факт, что ни один из этих банков не имел физического присутствия на острове.
Деньги перемещались по планете, преодолевая границы, вливались в подставные компании и выливались из них, проходили через банки на Нормандских островах и в Швейцарии, через подставные компании, зарегистрированные в Люксембурге и Лихтенштейне, и, в конце концов, вновь попадали в руки дельцов из Колумбии и Мексики, Турции и Нигерии, Китая, Японии и изо всех уголков Юго-Восточной Азии. Их невозможно было остановить, потому что люди, которые могли их остановить, богатели: наркодельцы на улицах Филадельфии и Манчестера; банкиры в Майами, Женеве, Лондоне и на Багамах; хозяева телеграфа в Монреале; юристы в Панаме; агенты по регистрации компаний на Кайманах и на острове Мэн; и, конечно же, сами наркокурьеры. Все они огребали кучи денег. Был момент, когда картель Кали получил годовую прибыль в 7 млрд. долларов — втрое больше, чем General Motors.
Но за эти 16 лет американские правоохранительные органы пришли к пониманию того, что остановить деньги можно, лишь проследив их путь, и именно этот путь, шаг за шагом, они и изучали. До принятия «Закона о контроле за отмыванием денег» расследованием финансовых преступлений занимались лишь четыре американских правоохранительных органа: к компетенции Службы внутренних доходов относились налоговые вопросы; ФБР занималось банковским мошенничеством и рэкетом; таможня – импортом и ограничениями на экспорт; Комиссия по ценным бумагам и биржам — мошенничеством с ценными бумагами и манипуляциями на фондовом рынке. Когда речь шла о наркотиках, основное внимание уделялось контрабанде и аресту уличных дилеров.
Первым делом, в котором были отслежены деньги, стала знаменитая «схема с пиццей». Так же как и во французской схеме Лаки Лучиано, морфиновая основа из Турции пересылалась на Сицилию, затем очищалась и направлялась через Канаду в Соединенные Штаты. В период с 1979 по 1984 год через франшизную сеть пиццерий, включавшую промышленный Северо-Восток и Средний Запад, был распространен героин общей стоимостью почти 1,6 млрд. долларов. Первоначально мафия намеревалась отмывать деньги, вырученные от продажи наркотиков, через кассы пиццерий. Но вскоре денег стало слишком много, и наркодельцы переключились на Уолл-стрит. Следы денег были обнаружены в крупных финансовых учреждениях, включая Merrill Lynch, Chemical Bank, E.F. Hutton, Handelsbank и Credit Suisse. Дело расследовал молодой прокурор из Манхэттена Руди Джулиани.
В то время как расследование «схемы с пиццей» шло полным ходом, Управление по борьбе с распространением наркотиков проводило двухлетнюю тайную операцию, в ходе которой агенты, игравшие роль банкиров, пытались раскрыть схему отмывания через Панаму 150 млн. долларов для колумбийского наркоторговца Орозко-Прада. В другом похожем деле под прицелом федеральных властей оказались финансовые сделки наркоторговца по имени Оскар Гуэвас, которому удалось контрабандой вывезти 123 млн. долларов из Лос-Анджелеса в Великобританию, а оттуда перевести их в швейцарские банки.
За этими операциями последовали другие. В операции «Зелень» федеральные агенты, выступая в роли отмывщиков, проводили деньги через банк в Майами в расположенное на Каймановых островах отделение коста-риканского банка BAC International. В операции «Рыбы» Управление по борьбе с распространением наркотиков отмывало наркоденьги прямо в Панаме. В ходе операции «Автострада» ФБР перевело 16 млн. долларов для Медельинского картеля через американские банки в Панаму. В «Полярной шапке» правительство раскрыло многомиллиардную сеть по отмыванию денег и получило возможность осудить главу Медельинского картеля Пабло Эскабара. Его деньги отмывались через ювелирные магазины в Лос-Анджелесе и через подставные офшорные компании и банки в Канаде, Швейцарии, Италии, Германии и Уругвае перекачивались в панамский филиал колумбийского Banco de Occidente. Во второй фазе «Полярной шапки» был изъят 121 млн. долларов с банковских счетов в Великобритании, Швейцарии, Люксембурге, Австрии, Панаме, а также с 1035 банковских счетов в США. В ходе операции «Динэро» Управление по борьбе с распространением наркотиков основало на Ангилье RHM Bank, через который агенты в течение 40 дней «отмыли» 12 млн. долларов для шести клиентов, имевших связи с картелем Кали. Операция «Динэро» была важна по ряду причин: она позволила установить наличие связей между картелем и традиционной сицилийской мафией; вскрыла механизм обмена наркотиков на оружие, продемонстрировав как наркотики, деньги и оружие работают вместе, а также показала, как могут использоваться для отмывания денег легальные предприятия, такие как супермаркеты и агентства по прокату автомобилей.
Но настоящий прорыв в отслеживании денег был достигнут в операции «Погоня за деньгами», проведенной во Флориде. Агенты таможни, работавшие на Медельинский картель, собирали наркоденьги в Лос-Анджелесе, Майами и Нью-Йорке, а затем сливали их в отделение Bank of Credit and Commerce International (BCCI) в Тампе, в то время одного из десяти крупнейших банков мира.
В результате этой в высшей степени сложной и дорогостоящей пятилетней операции, в ходе которой через отделение BCCI в Тампе прошло 34 млн. долларов, было тайно записано 1200 разговоров и отснято 400 часов видеопленки, что позволило разоблачить деятельность офшорных сетей Великобритании, Франции, Италии и Панамы. В 1990 году улики, собранные агентами, позволили осудить десятки людей, включая банкиров BCCI. Но истинное значение операции «Погоня за деньгами» открылось позднее.
Начиная работу, тайные агенты и их руководители считали, что крупнейший из известных им лондроматов, на который они нацелились, находился внутри BCCI. К моменту окончания операции они поняли, что лондроматом был сам BCCI.
* * *
Созданный в 1972 году 50-летним уроженцем Индии, банкиром по имени Ага Хасан Абеди, BCCI первоначально финансировался правителем Абу-Даби шейхом Заед Бином Султаном аль-Нахьяном, членами королевской семьи Саудовской Аравии и Bank of America. Его капитализация составляла 2,5 млн. долларов. Через пять лет Абеди имел уже 146 отделений в 32 странах и утверждал, что контролирует активы в 2,2 млрд. долларов. Один лишь Bank of America заподозрил, что что-то было не так, и вышел из игры. Весь остальной мир поверил обману Абеди, особенно британцы.
Абеди зарегистрировал холдинговую компанию, владевшую BCCI, в Люксембурге, юрисдикции со строгими требованиями к банковской тайне. Однако в действительности ему нужна была уверенность в его кредитоспособности, которую мог обеспечить статус британского банка, поэтому он открыл отделения банка в местах проживания азиатских общин по всей Великобритании. Он зарегистрировал BCCI во второй раз, теперь уже на Каймановых островах, а затем перевел свое высшее руководство в Лондон. В течение последующих 15 лет Банк Англии выдавал Абеди и BCCI сертификат о «стопроцентном здоровье». В ретроспективе легко увидеть, почему это происходило: Абеди заботился о том, чтобы никто ничего не заподозрил; у британского правительства были свои дела, а Банк Англии был в принципе некомпетентным.
Как ни странно, в самом начале Банк Англии проявил некоторую осторожность, отказавшись зарегистрировать BCCI в качестве банка. Вместо этого он предложил Абеди менее солидный титул «лицензированного хранителя вкладов». Позднее Абеди утверждал, что это произошло потому, что BCCI не был «членом клуба», намекая на расистскую подоплеку отказа отнестись к его банку как к серьезной финансовой организации. И в этом действительно могла быть доля правды, если, конечно, не считать того, что его банк на самом деле банком не был. Для клиентов, однако, не имело значения, что BCCI не был официально признан банком, потому что они не знали, в чем разница между банком и лицензированным хранителем вкладов. BCCI имел 45 отделений в Британии, которые выглядели как банки, и работали как банки, и, по своей сути, они и были банками. Если не учитывать мнения о нем нескольких человек на Треднидл-стрит.