Всемирный следопыт, 1930 № 04
Шрифт:
Лось произнес нараспев:
— Ну, приходите и ешьте мясо. Сытые люди лучше бьют, чем голодные.
Этой формулой вступительная церемония окончилась. Охотники шумной толпой подошли к Бэю и поздравили его с «добрым отцом».
Там временам колдун развел огонь. Пока старшие охотники снимали шкуру с лося, Кру и колдун отвели Бэя и пришедшего с толпой Льока в сторону и велели им раздеться.
— Неужели опять заставят нас рождаться на свет? — испуганно опросил Льока Бэй.
— Знаешь что? — догадался Льок. — Нас, верно, будут посвящать в охотники!
Церемония посвящения в охотники выражалась в том, что раздетых догола братьев сначала натерли лосиным жиром, при чем в грудь втирали жир, взятый с груди лося, в бедра — жир с бедер и т. д. Натертые жиром братья тотчас перестали ощущать холод. После этой церемонии их, попрежнему обнаженных, двое стариков ввели в освещенный круг костра, перед которым сидели охотники.
Среди гробовой тишины охотники чуть слышно шептали каждому из братьев на ухо слова, а те их повторяли вслух, обещая быть смелыми охотниками и, не боясь опасности, помогать друг другу на войне и во всякой беде. После этого колдун, вырвав из каждой части тела посвящаемых по нескольку волосков, дал их им в руки и велел кинуть в огонь с произнесением особого заклинания:
«Если я не буду выполнять всего, что сказал сейчас, пусть со мной случится то, что стало в огне с волосами».
Затем колдун велел посвящаемым съесть по кусочку волчьего сердца и надрезал обоим руку у локтя. К братьям по очереди стали подходить охотники. Каждый из них высасывал из ранки кровь, после чего целовался с посвящаемым, который при этот должен был всосать изо рта охотника немного слюны. Этой, церемонией охотники как бы обменивались с вновь принятыми сочленами частицей своего тела, обязываясь тем самым защищать друг друга от опасности. Через гибель одного из них погибала частица и другого.
Окончив эту главную часть обряда, братьям дали надеть новые одежды, сшитые из шкур ими же убитых волков. Затем главный охотник дал им по новому копью, оказав Бэю:
— Теперь твое имя для нас, охотников, — Разитель Волков.
Льок же получил название Ловца Волков.
Церемония посвящения была окончена, и все с жадностью накинулись на еду. Пожирая лосиное мясо, охотники остерегались поломать хотя бы незначительную косточку.
Три дня тянулся пир. По окончании его колдун со старыми охотниками кинули заботливо собранные кости в расщелину скалы и завалили их камнями.
На обратном пути к стойбищу вновь принятых в охотники предупредили, чтобы они никому не рассказывали о происшедшем: церемония посвящения должна была храниться в тайне.
* * *
Приходила весна. Потянулись солнечные дни, зажурчали ручьи, а в муравейниках забегали муравьи, вестники теплой погоды. Когда растаял снег, Кру повел молодых охотников знакомиться с водой, у которой не было «да начала, ни конца». Это было Онежское озеро, все еще покрытое льдом и оттаявшее лишь в заливе Чура, невдалеке от места, где стояло стойбище.
Бэй с жадностью слушал рассказы старика о желанных гостях — перелетной птице. Охотники его родного стойбища не знали подробностей птичьей жизни. Им и не требовалось никаких знаний, кроме знания места, где останавливалась дичь. Зато онежским охотникам, промышлявшим дичь не только камнями и палками, но и капканами, необходимо было знать навыки и свойства каждой птичьей породы..
Но Льока не интересовали рассказы Кру. Его сразу поразил вид скал, таких же темных и блестящих, как и священная скала у родного водопада. И в его голове вспыхнула мысль, которая быстро разгоралась, захватывая все помыслы: он решил во что бы то ни стало выбить на скале рисунки в память своего пребывания на новом месте.
Как только стойбище погрузилось в сон, Льок, захватив скандинавский меч, тайком побежал на берег озера (рис. 30). Снова в тишине, как когда-то на священном островке, зазвенели гулкие удары.
Рис. 30
Из-за скал появилось солнце. Медленно поднималось оно над головой, потом начало склоняться к западу. Льок не замечал ничего. Лихорадочно выбивал он один рисунок за другим, отмечая главные моменты своей жизни на стойбище: как в его капкан попался волк (рис. 31), как Бэй убил копьем хищника (рис. 32), и как он гнался с собакой за лосем (рис. 33). Немного передохнув, Льок изобразил все виды капканов (рис. 26, 27, 28 и 29). Окончив эти рисунки, Льок вспомнил, что надо бежать осматривать ловушки.
Рис. 31
Рис. 32
Рис. 33
Вечерам, натруженный тремя глухарями, он медленно возвращался на стойбище. Уже издали было слышно, что селение по-особому гудит, словно рой оводов в летний день. Льока окликнул Бэй, бежавший к нему навстречу:
— Что ты наделал! Зачем выбил рисунки?! Старики кричат, что теперь враги будут знать, где стойбище, придут ночью и всех убьют… Опять нам бежать, как волкам, спасая свою жизнь!
Вслушиваясь в далекое жужжание встревоженного стойбища, Льок напрягал мысль в поисках выхода из создавшегося положения. Наконец, он, радостно улыбнувшись, сказал:
— Не будь пуглив как заяц. Я скажу им несколько слов, и они опять полюбят нас!..
XVI. Охота на оленей и людей
Сильно билось сердце у Льока, когда он шел к взбудораженному стойбищу. Ребятишки первые заметили его приближение и загалдели галчатами. Внезапно стойбище смолкло и от этого сделалось еще страшнее. Однако Льок не испугался и, взяв себя в руки, решительно вошел в круг враждебно молчащих людей.
Первым поднял голос Кру. Старик говорил о том, как он встретил и привел братьев на стойбище; как их кормили, пришли в равноправные члены и как дурно поступил Льеж, выбив на скале знаки, указывающие на близость стойбища; теперь каждый враг может напасть и истребить племя ночью во время она. Старик говорил горячо. Жилистые волосатые кулаки молотили по воздуху. Из толпы послышались злобные выкрики. В округлившихся глазах людей вспыхнула ярость. Спасая себя, Льок решился прервать речь старика.