Всему свое время
Шрифт:
— Ты права, — проговорил Артур с благодарностью. — Я рассказал тебе, и мне стало легче.
— Ты просто очень хочешь, чтобы этот спектакль удался, — понимающе произнесла Лика. — Ты сделал на него ставку. — Артур кивнул. — Поэтому и переживаешь. Но, Артур, ведь это не последний спектакль в твоей жизни. — Он слегка нахмурился, и она тут же поправилась: — И все-таки, я думаю, у тебя все получится. Именно сейчас, — с полной уверенностью заявила она. — Потому что ты этого так хочешь.
— Ты правда так думаешь? — не без волнения спросил он.
— Да, — подтвердила Лика, утонув в его глазах. — Да, я в тебя верю.
С минуту они смотрели друг на друга, у Лики замирало внутри от желания и предвкушения поцелуя: «Вот, вот, сейчас, сейчас»… Но Артур вздохнул, прикрыл на мгновение глаза и только сказал:
— Спасибо, Лика, для меня это важно, — и слегка пожал ее руку.
«Это все?» — разочарованно пронеслось у нее в голове и, наверное, даже отразилась на лице, потому что Артур наклонился и мягко прикоснулся губами к ее щеке. Она подняла на него взгляд и вдруг прочла его обещание. «Это правда?» — спросила его глазами. «Да, — ответил он так же, — только подожди чуть-чуть. Все будет, Все». И Лика поверила. И стала терпеливо ждать.
Однако с того дня начала бояться. Бояться его потерять. На безоблачном небе ее счастья появилась первая грозовая тучка.
Премьера прошла шумно. В зале был полный аншлаг, всю команду забросали цветами и долго не отпускали со сцены. Артур был триумфатором. Спектакль удался, даже та, самая трудная сцена в итоге вполне получилась. Наконец, когда зрители разошлись и остались только свои, Эльдар всех пригласил к себе. Компания человек из пятнадцати расположилась в просторной гостиной дома Эльдара с Мариной и устроила импровизированный банкет, главным героем которого был конечно же Артур.
Лика наблюдала за тем, с какой вальяжностью он слушал оды в свою честь. Артур выглядел усталым, но довольным, а ее сердце переполняла любовь к нему и гордость за него. В самом разгаре банкета, когда угощение было уже наполовину уничтожено, а оды иссякли, народ начал разбредаться из-за стола. Кто-то вышел в сад — подышать воздухом, кто-то чтобы пополнить запасы спиртного отправился в магазин, а кто-то решил, что пора танцевать. Лика пошла к себе, собственно затем, чтобы убедиться, что с ее внешним видом все в полном порядке, — носик не блестит, волосы не растрепались, а платье по-прежнему сидит идеально, — но, оказавшись в темной тишине своей комнаты, передумала включать свет. Музыка еле доносилась с дальнего конца огромного дома, и она вдруг как-то сразу почувствовала, что заметно устала за сегодняшний день, — он и правда выдался долгим, богатым на впечатления. Лика села на кровать и закурила.
— Лика… — Артур открыл дверь. — Лика, ты здесь?
Она замерла, отчего-то испугавшись его появления, — прежде он никогда не заглядывал в ее комнату. Но Артур увидел в темноте огонек ее сигареты, вошел и, плотно закрыв за собой дверь, даже повернул защелку.
— Почему ты убежала? — спросил он нежно и сел рядом. Достал сигарету, щелкнул зажигалкой, затянулся, ласково поинтересовался: — Устала от всего этого гама?
— Немного… — Лика почувствовала, что ее пальцы дрожат. Сжала ладони, и от неловкого движения ее сигарета выпала.
Артур быстро наклонился и поднял окурок.
— Не волнуйся, я не скажу нашим родственникам о неудавшейся попытке поджога, — пошутил он.
У Лики стремительно пересохло в горле, и она судорожно вздохнула, испугавшись еще сильнее, испугавшись чего-то необъяснимого, но неминуемого, того, что сейчас наверняка должно случиться. Чего-то сладкого и дурманящего. Чего-то, что сейчас произойдет и от чего у нее совершенно не было сил отказаться. Артур встал, затушил сигареты и вновь опустился рядом. Лика выпрямилась, напряженно замерла. Он почувствовал эту перемену в ней и легко коснулся прохладными пальцами ее лба:
— Что с тобой? Уж не заболела ли ты? — Лика облизала запекшиеся губы. — Ну что же ты молчишь, Лика? — мягко допытывался он.
Его пальцы погладили ее по щеке, спустились по шее и нащупали нервно бьющуюся жилку. Артур приблизил к ней лицо и прошептал, обдавая дыханием ее щеку, отчего Лика покрылась мурашками:
— Ты меня слышишь, Лика?
— Да… — прошептала она в ответ, чувствуя, что ее ладони вспотели.
Лика разжала руки и сглотнула, замешательство, в котором она сейчас пребывала, еще не было ей знакомо. Судорожно и коротко вздохнула, и тут его рука обхватила ее затылок, зарылась в волосах, и Артур наклонился к ее губам.
Поначалу поцелуй был нежным, ласкающим, но постепенно губы Артура стали настойчивее и из дарящих превратились в требующие. Лика совершенно потерялась в обрушившихся на нее чувствах. Она не понимала, не осознавала ничего, кроме этих губ, двигающихся теперь в каком-то древнем, — не знакомом и знакомом одновременно, — ритме. Она рассыпалась на миллион частичек, просто растаяла, ее не было. Был только этот поцелуй.
Откуда-то, словно из тумана, до нее долетел приглушенный стон, и она даже не поняла, что это ее стон. Артур бережно положил ее на кровать, не отрывая губ, продолжая эту сладкую пытку, но теперь к губам присоединились руки. Там, где они касались Ликиного тела, кожа под тонким платьем горела как от ожога. Внезапно Артур оторвался от ее губ, и Лика ощутила это как утрату. «Почему?» — обидчиво подумала она и открыла глаза. Дыхание было судорожным и прерывистым, а в ушах шумело. Лика попыталась вздохнуть. Не помогло. Она приподняла голову и поискала взглядом Артура.
Он снял пиджак, рубашку и стоял теперь, полуобнаженный, перед ней, глядя сверху вниз, освещенный светом взошедшей луны. Лика не могла отвести от него глаз, испытывая почти благоговейный ужас, настолько Артур был прекрасен. Прекрасен, как древний языческий бог. «Так я и думала», — сказала она себе и наконец смогла глубоко вздохнуть, и Артур тут же оказался рядом.
Теперь его губы ласкали ее лицо, шею. Лика погладила рукой его густые, мягкие волосы на груди. Артур перевернулся, увлекая за собой Лику, и она оказалась сверху. Их губы снова слились. Лика почувствовала, как он расстегивает молнию на ее платье. Прикосновения пальцев к обнаженной коже вызвали такие сильные ощущения, будто он касался не ее обнаженной кожи, а непосредственно нервов. Лика задохнулась и замерла. Артур снова оказался сверху и хрипло прошептал, прервав поцелуй:
— Лика… Ты хочешь?..
— Да… Только… — она осеклась.
— Что, милая?.. — нежно очертив контур ее губ, спросил он.
— У меня никого не было, — призналась Лика и тут же об этом пожалела.
Артур на мгновение завис над ней, потом решительно отстранился, поднялся и сел.
— В чем дело? — растерянно спросила она, глядя на его спину.
— Ты хочешь сказать, что у тебя не было мужчины? — как-то нервно переспросил он.
— Не было, — подтвердила Лика, все еще не понимая, как так случилось, что он только что желал ее, ласкал, целовал, а теперь вот сидит, отвернувшись, спрятав свое красивое лицо, губы, отгородившись от нее спиной.