Всему свое время
Шрифт:
«Котенок, я уезжаю. Не делай глупостей, не бросай своего мужа. Мы больше не встретимся, я обещаю».
Немного подумал, стоит ли добавить еще что-нибудь, и решил, что нечего добавлять. Осторожно вырвал листок из блокнота, положил его на подушку, взял сумку и вышел из комнаты, даже не обернувшись.
В самолете он принял окончательное решение и насчет Ани — не обижая ее, попытаться объясниться и тоже расстаться. Странно получалось, что Светка его объяснений не заслуживала, а с Аней он на самом деле хотел поговорить.
Из аэропорта он приехал, как обычно, на своей машине. Вошел в квартиру. Ани дома не было. Валерка даже почему-то испугался, подумав, что она ушла сама, не дожидаясь его объяснений. Все поняла и просто собрала свои вещи. Он поспешно заглянул в шкаф — ее платья висели на месте, и это его успокоило.
Он прошел на кухню, приготовил легкий обед, а перекусив, сел на диван и стал ждать. Примерно через полчаса решил позвонить Ане на работу. Там ее не оказалось. Он набрал номер ее сотового телефона, но ему сообщили, что абонент временно недоступен. От чего-то начало расти беспокойство. Валерка порылся в записной книжке, отыскал там номер телефона ее мамы. Набрав его, тревожно вслушивался в длинные гудки. Когда уже собрался положить трубку на пятом сигнале, ему ответили.
— Да, — произнес незнакомый женский голос.
— Здравствуйте, — проговорил Валерка.
— Здравствуйте, — ответили ему на сей раз со знакомыми Аниными интонациями.
— Аня, это ты? — спросил он.
— Нет, — как-то глухо откликнулась женщина. — Это не Аня… Ани больше нет… — в трубке всхлипнули, и Валерка, не успев ничего толком узнать, услышал короткие гудки.
Что все это значило? Он встал, нервно закурил, прошелся по квартире, снова открыл шкаф и посмотрел на висящие в нем Анины вещи. Что случилось, пока его не было? Не было всего только три дня. Надо поехать туда и все выяснить. Надо…
Тишину его квартиры разорвал телефонный звонок. Валерка метнулся к аппарату, поднял трубку:
— Да! — воскликнул он.
— Это Валерий? — сухо поинтересовался какой-то мужчина.
— Да, — подтвердил он и сел на диван.
— Валерий, знаете, — не слишком уверенно заговорили на другом конце провода, — нам нужно приехать, забрать у вас вещи…
— Чьи? — выдавил он, хотя уже понял чьи.
— Анины, — услышал он и прикрыл глаза рукой.
— Что с ней случилось? — выдохнул Валерка.
— Мы приедем, ладно?
— Приезжайте, — устало ответил он и положил трубку.
Он так и просидел у телефона, пока в дверь, примерно через час, не позвонили. Валерка поднялся, как-то пьяно пошатнувшись, поплелся открывать. На пороге стоял молодой рослый парень, в котором он без труда угадал Аниного брата. Валерка знал, что у нее есть брат, младше ее на два года, живущий где-то в другом городе. Пожалуй, теперь и спрашивать ни о чем не надо. Все и так ясно. Сорвавшийся мамин голос по телефону, фраза «ее больше нет» и брат, приехавший из другого города, а сейчас собирающийся забрать ее вещи. Молодой человек протянул руку, как-то смутно улыбнулся, сказал: «Женя». Валерка приглашающим жестом предложил войти и только после этого пожал ему руку.
— Как это случилось? — спросил он с тяжелым вздохом, глядя в лицо Жене.
— Автомобильная авария, — скупо пояснил тот.
— Когда?..
— Два дня назад. Она сидела рядом с водителем. Один ее знакомый по работе. Он, наверное, выкарабкается. А Аня… — Женя опустил глаза.
Валерка кивнул. Они прошли в комнату.
— А похороны?.. — спросил Валерка. До него все как-то трудно доходило, не сразу.
— Сегодня утром. Уже…
— Почему же мне никто не сообщил? — возмутился было он. — Как-никак мы с ней вместе жили последний год!
— Не знали, где вас найти. Знали, что вы в Москве, а на сколько… — извиняющим тоном произнес Женя.
Валерка только вздохнул. С этим не поспоришь.
Номер его мобильного Аня, конечно, знала, но вряд ли сообщала его своим родным. А здесь, здесь телефон, конечно, не отвечал.
— Пойдем, — предложил он, — я покажу, где ее вещи. Помогу.
Они вошли в спальню, Валерка достал Анин чемодан с верхней полки шкафа. Вдвоем они в полном молчании стали перекладывать в него Анины вещи. Когда эта работа была закончена, Валерка выдвинул ящик прикроватной тумбочки и оттуда переложил какие-то письма, пару блокнотов, несколько покетбуков. Потом увидел ее дневник — записную книжку в кожаном переплете и, поколебавшись всего мгновение, оставил его в ящике. Из ванной принес ее косметику. И еще кое-что по мелочам собрал по всей квартире.
— Все? — спросил Женя.
— Да, — кивнул Валерка, окидывая взглядом комнату. — Выпьешь? — предложил он, подходя к холодильнику, доставая оттуда бутылку водки и какую-то закуску.
Женя помолчал, постоял в раздумье.
— Да, — согласился наконец.
Валерка кивнул, налил две рюмки водки. Они подняли их, выпили, не чокаясь.
— А ты ее любил? — решившись, спросил Женя.
Валерка помолчал, прежде чем ответить. Обманывать сейчас не хотелось, но и сказать правду значило обидеть и его, и память о ней. Поэтому он так ничего и не сказал, опустил глаза. И это, наверное, получилось красноречивее любых слов, поэтому Женя встал, прошел к выходу, взял чемодан и сказал:
— Ну, давай, пока!
Валерка бросил ему вслед:
— Пока, — а когда дверь за ним захлопнулась, налил себе еще водки.
Позже он пошел в спальню, выдвинул ящик тумбочки и вынул из него Анин дневник. Открыл его наобум. Запись, которую он прочел, была сделана на следующий день после того их разговора. Она писала:
«Люблю ли я его? Не знаю. Он меня не любит, наверное, просто привык ко мне. На моем месте могла бы быть любая другая. Он смотрит на меня не как на свою женщину, а просто как на женщину которая сейчас рядом. И спит не со мной! Спит просто с женщиной. Я не чувствую себя полноценной, я ощущаю ущербность. Возможно, даже не догадываясь об этом, он унижает меня своим равнодушием. Но в черствости я не могу его упрекнуть. Нет. Наверное, лучше всего мне уйти. Но я не могу этого сделать. Потому что жизнь с ним, даже такая, лучше, чем жизнь без него. Люблю ли я его? Да…»
Валерка провел пальцами по странице, а потом тихо произнес:
— Прости меня, Анечка.
Больше никаких привязанностей, решил он тогда. И снова в его жизни стали появляться случайные женщины. И опять все вернулось к тому времени, до знакомства с Анной. Нет, ему не было больно, просто очень жаль, что она, такая молодая, погибла. Валерка побывал на кладбище, долго стоял у ее могилы и… порадовался тому, что не попал на ее похороны.
Он чувствовал свою вину перед ней, но эта вина не была глубока, не мучила его, и за это ему было даже стыдно, только так, лишь слегка. А в оправдание себе стал думать, что Аня сама выбрала для себя такую жизнь. Строчка из ее дневника о том, что «жизнь с ним, даже такая, лучше, чем жизнь без него», запала ему в душу. И он уцепился за нее, отгоняя прочие мысли, которые иногда, особенно по ночам, особенно в самом начале жизни без нее, конечно же появлялись. Но через пару таких ночей Валерка познакомился с какой-то девчонкой, привел ее к себе. И понял, что когда он не один, никаких мыслей в его голове не появляется и воспоминание об Ане его не мучит. Не мучило его воспоминание и о Светке. И вообще, у него появилось такое чувство, что он как-то заметно изменился, очерствел душой, слишком уж равнодушно воспринял случившееся.