Всеобщая история кино. Том 2 (Кино становится искусством 1909-1914)
Шрифт:
Первые «сцены повседневной жизни» были выпущены в Париже в мае 1908 года, еще до того, как Гриффит начал работать в «Байографе». Но они не сразу находят свой стиль. По отзывам того времени, напечатанным во Франции и в Англии, комедии «Вайтаграфа» в течение 1908 года постепенно выработали свою новую форму и завоевали признание как профессионалов, так и широкой публики. В Англии пресса утверждала, что специальностью «Вайтаграфа» были «живые портреты» [68] (Wellknown for their portrayal).
68
Лица, данные крупным планом,
Об успехах фирмы свидетельствовало появление множества плагиатов. «Кто подражает «Вайтаграфу», тот лучше всего восхваляет его», — заявляли рекламы фирмы во Франции (конец 1909 года). В начале 1911 года Гомон начал выпускать серию «Жизнь, как она есть». Затем появились аналогичные серии в «Эклере» — «Битвы жизни» (1912) и у Патэ — «Сцены суровой жизни». В Италии режиссеры объявляли себя сторонниками «реальной жизни» — «vita reale». Влияние «Вайтаграфа» сказалось и в Дании.
Эта революция техники кино была глубока, и следы ее до сих пор не изгладились из языка кинематографии. Во Франции и теперь называют «американским планом» изображение человека, данного на экране только до колен, потому что оно привилось у нас после успеха фильмов «Вайтаграфа». Все пионеры кино, живущие и наше время (до 1950 года), подтверждают происхождение этого названия.
Лучшими режиссерами «Вайтаграфа» были Джордж Д. Бекер и Ларри Тримбл, но под общим руководством Стюарта Блэктона работали и другие режиссеры, создавшие многочисленные фильмы этого общества.
Джордж Д. Бекер прожил долгую жизнь и был очень плодовит, как и Ларри Тримбл, один из фильмов которого Вэчел Линдсей считал настоящим шедевром. «Военный гимн Республики» («The Battle Hymn of the Republik»), выпущенный «Вайтаграфом» в 1911 году, — пишет он, — следовало бы изучать во всех высших школах и университетах, чтобы распространить в Америке принципы его искусства. Режиссером фильма был Ларри Тримбл. Это делает ему великую честь.
В начале фильма нам показывают президента Линкольна в исполнении Ралфа Инса; он говорит и Белом доме, что его последний призыв к оружию не имел успеха. Линкольн и Джулия Уорд Хоу (Джулия С. Гордон) смотрят в окно и видят, что призывные пункты пустуют. Новый эпизод: старая мать (миссис Морис) из восточного штата запрещает своему сыну вступать в армию. Отец юноши погиб на войне. На стене висит его сабля. Новая сцена: вечером Джулия Уорд Хоу поднимается в свою комнату и засыпает. Внезапно она пробуждается и пишет «Военный гимн».
Затем в фильме показаны картины, которые проносятся перед мысленным взором поэтессы в минуту вдохновения… Эта вереница грез не иллюстрирует каждое (слово поэмы… Она чаще отражает ссылки на библию, чем те места поэмы, где говорится о гражданских правах и уничтожении рабства… Строку: «Мои глаза видели славу пришествия Господа» — иллюстрирует прелест-ная сцена рождества, где роль божьей матери исполняет Эдит Сторен. Иллюстрацией стихов: «Я видел его у сторожевых огней в сотнях лагерей. Они воздвигли ему алтарь» — служат сцены похода крестоносцев, идущих для освобождения гроба господня.
Дальше появляется базарная площадь в старинном городе. Это не Вавилон, не Тир и не Ниневия, а обобщенный образ этих трех городов.
Сначала показаны сцены жестоких насилий и опустошений. Затем с неба изливается огненный дождь, как в Судный день над нечестивыми городами. Перед этой картиной разрушения дается надпись со стихом: «Они были поражены ужасным блеском огненного меча судьбы». В воздухе появляется небожитель, он постепенно опускается и проходит среди толпы, торжественно трубя в рог. Затем дается надпись: «Господь наш шествует к нам». Каждый раз, как в гимне повторяется эта строка, небожитель снова появляется на экране. Сопровождающий его сонм ангелов, подчеркивающий его духовное превосходство над людьми, производит неизгладимое впечатление, доказывая, что кино — великое средство религиозной пропаганды.
Вслед за ними проходит процессия. Целая толпа движется рядом с кортежем ангелов, устремив взгляд к долинам Сиона. Те, кого ведут на суд, шествуют рядами: вожди древности, варвары с их первобытным оружием. Цезарь и его противники, средневековые фигуры, среди которых мы видим задумчивого Данте и, наконец, Ришелье и Наполеона.
Так перед чудесным оком кинокамеры постепенно проходит целая толпа, она увеличивается до громадных размеров и затем исчезает… Самая потрясающая фигура в этой толпе — Лев Толстой (Эдвард Томас), идущий в крестьянской рубахе за своими жестокими и себялюбивыми гонителями. Эта процессия иллюстрирует строку:
«Он выйдет из сердец человеческих в канун страшного суда».
В заключение зритель видит Линкольна на ступенях Белого дома; эта картина по стилю напоминает старинную живопись Роже. Линкольн освобождает от цепей коленопреклоненного раба — эта сцена иллюстрирует строку:
«Герой, рожденный от женщины, сокрушит змею пятою своей»… На этом видения кончаются. Утро освещает комнату миссис Хоу.
Гимн, написанный на мотив знаменитой песни «Тело Джона Брауна» [69] , разносится по всей стране, подобно лесному пожару. Мы снова видим домик вдовы. Вместе с сыном она читает великий гимн в газете. Мать снимает со стены старую саблю, благословляет сына и отпускает его на войну. Затем Линкольн и миссис Хоу смотрят в окно на недавно пустовавший призывной пункт, откуда выходит мощный отряд, распевая стихи, поднявшие на ноги целую нацию…
69
Самая популярная американская песня, известная со времени пионеров. В начале века ее переняли американские рабочие, внеся в нее некоторые изменения.
Можно сказать, что этот фильм иллюстрирует религиозные обряды, совершаемые в ознаменование рождения, смерти и воскресения Христа. После «Гимна республики» автор этих строк видел сотни кинопостановок и описал этот фильм по памяти. Он был создан в то время, когда американский зритель не обращал никакого внимания на режиссера и на имена исполнителей. Сегодня (1915) он, может быть, показался бы нам неуклюжим… Но в Спрингфилде, например, он шел сотни раз как в самых дорогих, так и в самых бедных, захудалых кинотеатрах. Всякий изучающий американское искусство должен знать это произведение. Ибо восторг, который оно возбуждает, умение вызвать из прошлого великих деятелей истории и воплотить невидимые силы духа показывает, что крупные постановочные картины могут лучше всяких проповедей внушить человечеству стремление ко всеобщему благу» [70] .
70
«The Art of the Moving Pictures», 1915, pp. 73–78.
Американизм, которым проникнут фильм Ларри Тримбла, так же наивен, как и энтузиазм В. Линдсея. Но, прочитав его восторженное описание, нетрудно догадаться, каковы возможные источники «Военного гимна». Это фильмы Патэ на библейские темы, и в частности «Страсти» (1907), имевшие значительный успех в Соединенных Штатах; первые крупные итальянские картины, возможно, «Ад» Джузеппе де Лигуоро; и, наконец, больше всего экранизации английских церковных песнопений, рождественских и патриотических гимнов, которые публика распевала, в то время как на экране демонстрировали их содержание.