Всеобщая история кино. Том 4 (первый полутом). Послевоенные годы в странах Европы 1919-1929
Шрифт:
С помощью этих фильмов реакция полна решимости во всех областях нашей жизни — экономической и культурной — подвести народ к новой волне военного психоза. А правительство тут не только остается пассивным, но делает все, чтобы поддержать реакцию в глазах народа.
Разоблачая огромную опасность… организации активных республиканцев-пацифистов, подписавшие этот манифест, приняли решение о создании Народного кинотеатра («Volks-Film-B"uhne»).
Этого нельзя откладывать! Дело идет о борьбе с реакцией и милитаризмом, за республику и примирение народов!»
Журнал «Лихт-бильд-бюне» от 27 мая 1922 года, публикуя текст манифеста, дает следующий ответ в передовой статье, озаглавленной «Руки прочь!»:
«Этому циркуляру нужно дать самую решительную отповедь. Кино не должно быть вовлечено в политику ни справа,
Несмотря на происшедшее совсем недавно убийство Ратенау и заметные в фильме монархические настроения, Комиссия по цензуре отказалась пересмотреть свое решение о допуске фильма к демонстрации. Отказ последовал в ходе заседания комиссии, на котором присутствовал Штреземанн, бывший в то время еще депутатом и так мотивировавший решение:
«Препятствовать нарушениям порядка и общественной безопасности, которые имеют место в настоящее время, должна не Комиссия по цензуре, а полиция.
Комиссия не позволила оказать на себя давление ожесточенными нападками в крайне левой печати. Она приняла свое решение на основании полностью объективного рассмотрения фактов».
Даже автор литературной трилогии «Фредерикус Рекс» Вальтер фон Моло в конце концов выступил с протестом против того, как националисты используют прусского принца [260] . Тем не менее подобные фильмы, видимо, были «вне симпатий или антипатий политических партий, достаточно далеко от ежечасных склок» [261] .
Вот какие тексты можно было прочесть в многочисленных рекламных проспектах:
«Никакой политики! Никаких тенденций! Большой исторический сенсационный фильм, представляющий интерес для всего мира! Трагедия России и три ее эпохи в шести больших актах с прологом!» [262]
260
In: «Vorw^arts», 1924, 31 Jul.
261
Из статьи Г. Волленберга о фильме «Фредерикус Рекс» («Licht-Bild-B"uhne», 1922, 4 Febr.).
262
«Licht-Bild-B"uhne», 1922, 11 Marz (речь, несомненно, идет о фильме, созданном после 1920 года на студии «Сфинкс-фильм АГ» в Берлине).
Но «Натан Мудрый», поставленный Манфредом Ноа по классической пьесе Лессинга, с Вернером Крауссом в главной роли, разумеется, спровоцировал одного из цензоров на такое высказывание: «Содержание фильма в нескольких словах сводится к следующему: еврей — это все. Остальные, христиане или турки, — ничто. Представление, построенное на этом сюжете, ведется в типично еврейском стиле. Оно травмирует всякого, кто думает и чувствует иначе, а в нынешнюю эпоху политического отчаяния оскорбит массу людей, считающих евреев ответственными за принесенные ими несчастья».
Фильм тем не менее был разрешен к выпуску на экраны, но гитлеровцы помешали устройству премьеры в Мюнхене. Статья, опубликованная 16 февраля 1922 года в органе национал-социалистской партии Гитлера, — газете «Фёлькишер беобахтер», — гласила:
«Недавно высшее еврейское руководство, видимо, решилось на то, чтобы использовать кино как оружие манипуляции массами в борьбе за политическую власть, в борьбе, которая все явственнее угрожает завершиться в пользу еврейства по причине быстрого роста радикальнонародного движения. <…> Это преступление, совершаемое в эпоху самого жестокого ущемления элементарнейших прав человека… заключается в намерении уничтожить… у немецкого народа последние остатки его стремления расшатать рабство, ликвидировать мерзость, которую прикрывают типично еврейской, лживой и лицемерной гуманностью».
В течение последующих лет вопрос о так называемых «тенденциозных» фильмах отошел на задний
«Поммер меня заверил… в том, что если бы он возглавил раньше руководство производством фильмов в «УФА», то не разрешил бы такую шовинистическую пропаганду, как «Фредерикус Рекс». В то время, когда Поммер возглавлял производство, крупнейшие фильмы «УФА» были значительно менее националистическими и более интернациональными» [263] .
263
Luft H.-G.Erich Pommer: Part II. — In: «Films in Review», 1959, N 8.
И тем не менее Поммер руководил постановкой «Ни-белунгов», торжественного гимна во славу легендарных подвигов немцев — залога их реванша и грядущих побед. Но политика Германии во времена «Плана Дауэса» развивалась в прямо противоположном направлении. Что касается «УФА», то она оценила все значение «культур-фильмов», прославлявших «вечные ценности». Так, например, «УФА» выпустила «Путь к силе и красоте» (1925) Вильгельма Прагера и Николаса Кауфмана, большой фильм, посвященный физической культуре и пропаганде культа обнаженного человеческого тела, с игровыми эпизодами, переносившими зрителей в древние времена. Этот документальный фильм, несколько выспренний, но действительно содержательный, имел многочисленные продолжения. Газета «Форвертс» (22 марта 1925 года) отмечала: «Каждая социалистическая организация, занимающаяся вопросами культуры или воспитания, должна показать этот фильм своим членам».
Газета протестовала лишь против финала, в котором монтировались планы Муссолини, военного парада и писателя Герхарда Гауптмана. Когда же фильм вышел вторично, через год после первого показа, эти планы были заменены эпизодом спортивного праздника рабочих, более соответствовавшего духу классового сотрудничества, которое пропагандировали в то время.
Кризис первых послевоенных лет окончился, и весь капиталистический мир вступил в период частичной экономической стабильности. Социал-демократия проповедовала врастание капитализма в социализм. Для Германии пятилетие 1924–1929 годов отмечено беспрецедентным восстановлением хозяйства. Широко распространенные в 1918 году «мечты о социализации завершились расцветом администрирования в экономике» (Кастеллан). Это был период консервативной республики, самым характерным персонажем которой стал Штреземанн. Модернизация, происходившая в стране, характеризовалась внедрением американских методов рационализации и участием государства в делах главных банков страны — «Коммерцбанк», «Дрезденер банк», «Дармштэдтер банк»). План Дауэса, введенный в действие в апреле 1924 года, облегчил репарационные платежи. Он предусматривал освобождение Германии от платежей в течение одного года, а затем вводил ежегодные взносы, увязанные с предоставлением Германии помощи зарубежными странами. В Германию начали поступать иностранные капиталы, причем доля американских капиталов составляла от 50 до 70 процентов. «Дженерал моторс» внедрился в автопромышленный концерн «Опель»; «Форд» основал свой немецкий филиал; «Дженерал электрик» начал вкладывать капиталы в концерн «Сименс»,
Эрнст Тельман смог заявить: «Американский дядюшка появился здесь не для того, чтобы помочь немецкому народу, а чтобы ограбить его, получить прибыли, ибо он больше не в состоянии получить в собственной стране такие же высокие доходы, как когда-то».
Наиболее яркой попыткой «интернационализации» была фирма «Вести», основанная Стиннесом в содружестве с Владимиром Венгеровым, русским по происхождению. Во главе фирмы стояли доверенные люди Стиннеса — Рудольф Беккер и Лео Багров. Через четыре месяца, едва успев заключить трехстороннее соглашение между «Вести», «Дойлиг» и издательством Шерль (что означало сближение с концерном Гугенберга), умирает от камней в желчном пузыре на пятьдесят четвертом году жизни Стиннес. И тогда «Лихт-бильд-бюне» следующими словами подытоживает вклад, сделанный им в развитие немецкого кино: