Всесокрушающая сила юности!
Шрифт:
Саске смотрел на друга с болью. Всегда такой весёлый и добрый Наруто, сочился горечью и разочарованием. Учиха понимал, что теперь Наруто не будет пытаться его взять в плен и вернуть в деревню, он будет биться насмерть.
— Знаешь, я думал, какие дзюцу против тебя использовать, — продолжал Наруто. — У меня их огромное множество. Но для такого слабака как ты, мне не нужен призыв, не нужна чакра Кьюби, не нужны даже техники Академии, только Разенган, наследство моего отца. И знаешь, похоже, что Итачи был прав. Ваш клан предателей должен исчезнуть.
Злость и ненависть закипели в
— Дерись, предатель, или умри! — воскликнул Наруто, раскручивая в ладони свистящую сферу Разенгана.
Саске вытянул руку и почувствовал как в руке начинает потрескивать чакра Молнии.
*
Все отточенные Майто-сенсеем движения напарника куда-то пропали, Наруто не использовал тайдзюцу, его стиль можно было назвать “дворовой дракой”. Размашистые движения, безрассудные атаки, дикие прыжки. Одолеть такого противника было бы легко, если бы не одно “но”. Наруто был быстр. Он был невероятно ошеломляюще быстр, и только активированный Шаринган мог уследить за скоростью его движений. Саске чувствовал, что проигрывает, он видел, что если он что-то не сделает, он умрёт. И на это у Саске был свой ответ.
Активированная на второй уровень проклятая печать изменила тело. Огромные, похожие на руки крылья вырвались из спины, прорывая рубаху. И Учиха видел, что почти сравнился по скорости со своим разозлённым напарником. Чакра молнии и техника Тысячи птиц давали дополнительное преимущество и Саске отражал сокрушительные удары Разенгана окутанной потрескивающей синей чакрой рукой.
Саске понял, что так продолжаться не может. Он должен обездвижить друга, а сделать это без ущерба невозможно. Учиха надеялся что регенерация джинчурики не даст товарищу умереть, что тот выживет и после серьёзного ранения. Поэтому, скрепив сердце, Саске вытянул окутанную чакрой Молнии руку и бросился на друга.
— Тысяча птиц!
— Разенган!
Два размытых силуэта метнулись друг к другу, в замедленном восприятии Шарингана Саске видел, что друг пытается уйти от атаки, но вместо того, чтобы убрать из-под удара плечо, Наруто начал отпрыгивать в другую сторону, и техника, предназначенная для убийства, поразила грудную клетку.
Мир замер. Саске увидел, что его обагрённая кровью рука торчит из груди Наруто, аккурат в области сердца. Живучесть джинчурики была настолько велика, что, несмотря на смертельное ранение, Наруто сумел прохрипеть, брызгая изо рта кровью:
— Ну что, предатель, доволен? — глаза его снова стали голубыми и взгляд замер, устремившись в даль.
Саске рывком выдернул руку из груди своего лучшего друга и тот мешком свалился на землю. Он неверяще смотрел на свою окровавленную ладонь. Так не должно было быть! Это не должно было случиться никогда!
— НАРУТО! Ты обещал выйти со мной против Итачи! Ты — Наруто Узумаки, который никогда не отступает от своих обещаний! — он рухнул на колени и стал трясти друга за плечи, в отчаянной надежде, что всё это дурной сон, какое-то изощрённое гендзюцу.
Но ничего не изменилось. Тело друга всё так же было неподвижным. Сквозь чувство сокрушающего отчаяния, Саске почувствовал сильное жжение в глазницах и прижал ладони к глазам. Он знал, что это означает, знал, что получил свой Мангекё Шаринган, но также знал, что Наруто был прав, никакая сила не стоит такой цены.
Как сквозь толстый слой ваты Саске почувствовал, что нему на затылок ложится чья-то ладонь, и до боли знакомый голос выкрикивает:
— Искусство печатей: Метод запечатывания чакры!
С трудом оторвав руки от глаз, Саске увидел, как окровавленный труп Наруто развеивается облаком дыма.
— Наруто, придурок! Я тебя точно убью!
*
Наруто стоял и протирал рукой ноющую челюсть. Глаза Саске, в глазницах которого сияли две разные фигуры, нечто, похожее на модель атома и шестилезвийный перекрученный сюрикен, разительно отличающийся от Мангекё Шисуи Учихи, пылали злым огнём. Сам напарник потирал ноющий кулак.
— Придурок, ну и зачем всё это было делать? — могильным тоном спросил он.
— Ты отправляешься в опасный путь, поэтому тебе нужно любое преимущество, что сможешь получить. А что лучше может помочь, чем Легендарное Додзюцу?
Саске начал делать дыхательные упражнения, он глубоко дышал до тех пор, пока его желание убить Наруто не превратилось в просто жажду сломать ему руки и ноги, а также подвергнуть Тысячелетию Боли раз эдак с пятьсот. Поняв, что контролирует себя, Саске спросил:
— А что ты сделал с моей чакрой? Я думал, ты запечатаешь её, чтобы вернуть меня в деревню, но свою чакру я отлично ощущаю. Да и фуин, насколько я понял, не та.
— Знаешь, Тобирама Сенджу никогда не доверял вам, Учихам, — весело сказал Наруто, помахивая свитком, в центре которого светился красным символ “Чакра”. — Поэтому он изучал всё, что связано с Шаринганом. Он был учёным, как и я. Он выяснил, что мутация Шарингана происходит, когда в мозгу Учихи вырабатывается особая чакра. Я немножко её запечатал и теперь, если ты когда-то ослепнешь, у меня будут девять Мангекё Шаринганов тебе на замену. Копировать чужую чакру я могу.
Саске устало упал навзничь, раскинув в стороны руки. Он чувствовал как земля неприятно холодит спину в том месте, где крылья разорвали рубаху. Он знал, что должен злиться на Наруто, но также знал, что Наруто старался для него и пошёл для этого на титанические усилия.
— А что ты сказал по поводу погибших товарищей? По поводу Хинаты и Тентен?
— А я разве сказал, что они погибли? — притворно изумился Наруто. — Я сказал, что ребята остались на поле с Кимимаро. Мы по-быстрому ему наваляли, ты не поверишь, насколько быстро, а затем я побежал за тобой.
— А разве ты не должен вернуть меня в деревню?
Наруто подпрыгнул, сел на корточки возле распростёртого Саске и возмущённо заговорил.
— Так как сбежать решил ты сам, то возвращать тебя было бессмысленно. Я долго спорил с бабулей, но она не поддавалась ни в какую. Мне пришлось её долго уговаривать, даже грозить подменять сакэ на обычную воду! И она приняла моё предложение, но какой ценой! И во всём виноват ты! — указующий перст Наруто указывал точно в лоб Саске. Учиха недовольно отвёл руку товарища и медленно встал.