Всевидящее око
Шрифт:
Лицо Хичкока оставалось непроницаемым. Состояние капитана выдавали только его горящие глаза. Обращаясь ко мне, он сказал:
– Пока вы тут наслаждались гостеприимством мистера Кембла, у нас пропал еще один кадет.
Я едва слышал, что он говорит. Меня удивляло другое: Хичкок говорил это в присутствии По, которому раньше наверняка приказал бы уйти. В поведении капитана произошла разительная перемена. Маска, которую он надевал с утра и носил до самого сна, сползла набок, обнажив лицо растерянного и даже испуганного человека.
– Быть этого
– Значит, может, – тихо возразил Хичкок. По запрокинул голову. Парня трясло.
– Кто исчез? – спросил он.
Прошло минуты две, прежде чем Хичкок ответил:
– Стоддард.
– Стоддард, – машинально повторил я.
– Да. Вы не уловили иронию этого события, мистер Лэндор? Последний, кто видел Лероя Фрая живым, возможно, теперь сам разделил его участь.
– Ой! – раздалось со стороны гостиной. Хичкок слегка вздрогнул и повернулся. На пороге стояла Лея Маркис.
Нет, она не упала в обморок. Но появление Хичкока и новость лишили ее сил. Лея опустилась на одно колено, накрыв пол своим платьем. Меня ошеломили ее остановившиеся, немигающие глаза.
Первым к ней бросился По. Затем я. Третьим был Хичкок. И куда только девалась его всегдашняя холодная уверенность?
– Мисс Маркис, пожалуйста, примите мои… Я не знал, что вы… Мне нужно было… вы должны…
– Они будут умирать.
Нет, читатель, я не придумал эти слова. Лея так и сказала. Совсем тихо, как будто, кроме нее, на веранде никого не было. Ее голубые глаза источали странный огонь.
– Они будут умирать… один за другим… пока не останется никого.
Рассказ Гэса Лэндора
31
С 8 по 9 декабря
К моменту отбоя об исчезновении Стоддарда знал каждый кадет, бомбардир и уж, разумеется, все офицеры, преподаватели и преподавательские жены. Домыслы сыпались как из рога изобилия. Миссис Катбуш продолжала настаивать, что тут замешаны друиды. Лейтенант Кинсли предлагал искать ответ в расположении звезд. Миссис Томпсон, хозяйка пансиона для холостых офицеров, во всем обвиняла правительство демократов. Значительно выросло число кадетов, верящих в месть индейских духов. Никто не торопился ложиться спать. Несколько преподавательских жен объявили о своем намерении уехать в Нью-Йорк, поскольку Вест-Пойнт стал «опасным местом» (одна дама всю ночь не сомкнула глаз, наблюдая за сборами в дорогу). Кадеты, которым этой ночью выпало идти в караул, стояли, плотно прижавшись друг к другу спинами, чтобы никто не мог захватить их врасплох. Кто-то из старших кадетов проснулся среди ночи и, вопя от ужаса, сдернул со стены мушкет.
Академия была наводнена страхами, однако лицо ее коменданта по-прежнему оставалось непроницаемым. Когда я в одиннадцатом часу утра появился в его кабинете, Хичкок сидел за столом. Он казался вполне спокойным. Может, только чуточку рассеянным. Единственной частью капитанского тела, не подчиняющейся
– Рано утром мы отправили на поиски еще один отряд, сказал капитан, – хотя вряд ли он окажется удачливее предыдущего.
Правая рука Хичкока замерла. Он прикрыл глаза.
– Нет. Мне трудно поверить в успех их поисков.
– Я бы не торопился расставаться с надеждами, капитан.
– Какие надежды, мистер Лэндор? Боюсь, уже слишком поздно на что-то надеяться. Единственно, я надеюсь грядущей ночью заснуть и выспаться.
– Думаю, у вас это получится, – успокоил я Хичкока и добавил: Я только что осматривал комнату Стоддарда.
Капитан равнодушно кивнул.
– Представьте, я сделал интересное открытие.
– В самом деле?
– Чемодан кадета Стоддарда пуст.
Хичкок очумело взглянул на меня, словно половина фразы не достигла его ушей.
– В чемодане нет одежды. Я говорю о цивильной одежде.
– Ну и на какие мысли вас это наводит?
– Кое на какие наводит. Думаю, в этот раз бесполезно искать труп, капитан. Я уверен, что кадет Стоддард покинул академию живым и невредимым.
Хичкок выпрямился. Опустил на стол свою беспокойную правую руку.
– Продолжайте, – велел он.
– Вы наверняка помните, что кадет Стоддард был одним из… нет, он был единственным кадетом, обратившимся к вам с просьбой прекратить занятия. Вспомнили?
Хичкок кивнул.
– Смотрите, что получается. Не будем скрывать – кадеты исполнены страха. Кто боится больше, кто меньше, но многим мерещатся в кустах ирокезы с томагавками. Однако, насколько я знаю, только Стоддард просил вас отправить его домой. Почему?
Хичкок смерил меня взглядом.
– Потому что у него была особая причина опасаться за свою жизнь.
– И я так думаю. Если помните, капитан, мы беседовали со Стоддардом в самом начале расследования. Он рассказывал нам, как случайно, на темной лестнице, столкнулся с Лероем Фраем. Странная встреча, правда? И не менее странные слова Фрая, который спешил «по неотложному делу».
– Вы думаете, той ночью Стоддард видел что-то еще, о чем умолчал?
– Пока я лишь могу сказать, что не исключаю такой вероятности.
– Но почему же он не рассказал нам? Ведь мы тогда говорили, что готовы в любое время выслушать его, если он вспомнит новые подробности.
– Скорее всего, страх рассказать нам превышал остальные его страхи.
Хичкок откинулся на спинку стула. Взгляд его пропутешествовал к створному окну.
– Уж не хотите ли вы предположить, что Стоддард мог быть причастен к тем двум смертям? – спросил капитан.
– Я могу только предполагать, что на душе Стоддарда лежал какой-то груз, не дававший ему покоя. Тяжкий груз, если он предпочел бегство признанию.
Хичкок вдруг встал и направился к книжному шкафу, будто собирался что-то оттуда взять. Однако в ярде от шкафа капитан так же неожиданно остановился.