Вспомним Сольвейг
Шрифт:
Майор Вернер Дауда, руководитель службы дознания фильтрационного лагеря, прочитав такие доносы преподавателей, надолго задумался. В конце концов, он решил проверку информации, изложенной в доносах, поручить дознавателю Анкеру Рауну, который только что прибыл в лагерь для продолжения своей службы, поэтому его будущая служба во многом зависела от майора. Тот же в свою очередь, чтобы упростить расследование, поступил очень просто и логично, уселся в просмотровый зал и начал просматривать видеозаписи скрытых камер наблюдения, установленных в комнате отдыха, в классах и в жилых помещениях курсантов группы "Браво" за последние три недели.
На третий день дознаватель Раун пришел в кабинет майора Дауда с сумрачным лицом и ему на стол, молча, положил кристалл памяти с монтированными фрагментами видеозаписи. Тридцати минутная видеозапись начиналась с появлением караула, который увел второго лейтенанта Ивана Краснова, командира группы "Браво", на медицинское обследование. Затем шли кадры, снятые в этой же комнате отдыха, но уже в последующие дни после того, как курсанты земляне прошли диспансеризацию.
В самые первые дни, если судить по хронологии видеозаписи, с курсантами группы "Браво" ничего особенного или серьезного не происходило. В комнате отдыха они много болтали, шутили, смеялись, объясняли друг другу пройденный учебный материал. Одним словам, они вели себя так, как обычно вели себя в любой день до диспансеризации. Затем начали вычленяться кадры видеозаписи, в которых курсанты начали демонстрировать свое неординарное поведение!
Парни стали меньше между собой общаться, разговаривать! Часто можно было увидеть беседу одного курсанта с другим, но при внимательном рассмотрение этих кадров бросалось в глаза, что губы парней при таких разговорах совершенно не шевелились! Последние же кадры этой смонтированной видеозаписи привели в большое волнение даже самого майора Дауда. Когда он собственными глазами увидел на экране монитора, как двадцать курсантов землян сидят в креслах небольшого актового зала, сложа руки на коленях или скрестив их на груди, слушая выступление второго лейтенанта Краснова. В тот момент Иван Краснов стоял за трибуной, энергично жестикулируя руками, но при этом его губы оставались странно неподвижными, они не шевелились. Любой наблюдатель со стороны при виде такой картины прекрасно понимал, что в этот момент лейтенант Красном выступает перед своими товарищами, коллегами, курсантами группы "Браво". Но опять-таки его микрофон был отключен, во время своего "выступления" староста группы так и не произнес ни единого слова!
Майор Дауд снова и снова просматривал интересную видеозапись, он ничего не понимал из того, что же в тот момент происходило в комнате отдыха с курсантами группы "Браво"! Через некоторое время он вопросительно посмотрел на дознавателя Рауна. Тот моментально слетел со стула, на которым пристроился, пока майор просматривал видеозапись.
Дознаватель вытянулся в струнку, отчеканил:
– Господин майор, мною установлено, что курсанты группы "Браво" в полном составе прошли медицинское обследование на прошлой неделе. Я взял на себя смелость, встретился с врачами лагерной поликлиники. Эти врачи мне показали, что во время обследования с землянами каких-либо специфических экспериментов не проводилось. Обследования проводились в тех же параметрах, которые установлены для павлианских рядовых солдат и унтер-офицеров. Все врачи мне предоставили копии конечных результатов проведенных обследований и свои заключения. Только одна магнитометрическая лаборатория поликлиники такой копии своего заключения по достигнутому результату не предоставила. Я никак не могу найти лаборанта или врача этой лаборатории.
До глубины души удивленный последней фразой своего дознавателя, Майор Дауд поинтересовался:
– Но, как такое вообще могло произойти? Да, еще в нашем фильтрационном лагере, в котором служат павлианцы, сотни раз проверенные нашей службой, которые неоднократно демонстрировали свою верность служению нашему императору?
– Не могу знать, господин майор! – По простоте своей ответил дознаватель Раун.
Комендант лагеря, генерал-майор Менкес, очень плохо воспринял эту информацию, он даже не стал просматривать кристалл памяти, принесенный майором Даудом! Комендант царственный жестом нажал кнопку интеркома, вошедшего секретаря он попросил пригласить к себе своего заместителя полковника Лазанья. Когда тот появился в его кабинете, генерал-майор кончиком пальца подвинул к нему кристалл памяти и приказал:
– Болеро, вместе с майором Даудом займись этим вопросом и реши его, как можно скорее. Хочу только сказать, что мне не нужно больших или маленьких неприятностей, в которых принимали бы участие наши курсанты земляне. Почему-то наш император их перевоспитанию, предстоящей службе в наших имперских вооруженных силах уделяет очень большое внимание. Он каждый месяц получает от меня подробнейшие отчеты об их успеваемости, поведении. Из-за чего мне приходится, правда, на императорские деньги, содержать целый штат наемных писак, чтобы они успевали писать такие отчеты по сказкам или легендам!
Майор Дауд и полковник Лазанья хором произнесли:
– Так точно, господин генерал-майор! Ваш приказ будет выполнен!
Они одновременно развернулись через левое плечо и, чеканя шаг, покинули генеральский кабинет.
Донельзя довольный самим собой и только что принятым своим таким гениальным решением, генерал-майор Менкес удобнее устроился в своем кресле. Он подумал о том, что он не только ушел от императорского гнева, но и подставил под него этого ненавистного ему армейского вояку, полковника Болеро Лазанью! Он уже давно хотел от него избавиться, но до этого момента ему пока не подворачивался такого удобного случая! генерал-майор Менкес сам поднял трубку интеркома и ответившего на его вызов оператора связи вежливо попросил в очередной сеанс связи с метрополией его соединить с имперским Генеральным штабом.
Уже в коридоре административного барака полковник Лазанья попросил майора Дауда дать ему немного времени для того, чтобы он мог бы ознакомиться с видеозаписью, содержащейся на кристалле памяти. После чего он хотел бы его пригласить к себе в кабинет для выработки совместного решения по данному вопросу. В своем кабинете Лазанья несколько раз просмотрел смонтированную видеозапись. Большое внимание он уделил просмотру сегмента видеозаписи, на котором Иван Краснов стоял и молчал перед своими друзьями и товарищами! В отличие от майора Дауда, он прекрасно разобрался во всем том, что происходило на экране, так как в свое время от своих армейских друзей и товарищах неоднократно слышал о подобных вещах, происходивших в имперской армии. Еще во времена, когда он только лейтенантом начинал служить в имперских вооруженных силах, он столкнулся с одним павлианцем, предметом этих слухов, который в ту пору был простым имперским спецназовцем, а сейчас обитал в имперском Генеральном штабе.
Примерно, двадцать лет назад в имперских вооруженных силах стали циркулировать слухи о специальных частях, в которых якобы служили паранормальные павлианцы. Эти имперские солдаты могли между собой разговаривать, но другие их не слышали, причем, такие разговоры они могли вести, не только, находясь, рядом друг с другом, но и на громадных расстояниях. По вооруженным силам Великой Павлианской империи бродили упорные слухи о том, что солдаты этих спецчастей обладали коллективным разумом и зрением. Благодаря такому разуму, эти имперские солдаты могли вести бои в самых несуразных, в самых проигрышных ситуациях, но в любых случаях они всенепременно побеждали!
Так, тот спецназовец в его присутствии связался со своим командиром, о чем-то переговорил с ним, а затем заявил юному лейтенанту Лазанья, что ему нужно спешить, что их команда вот-вот должна уйти во вражеский тыл. Он тут же убежал, а ошеломленный Болеро Лазанья стоял и не понимал, как это ему удалось переговорить с командиром, когда спецназовец все это время попросту промолчал! Но он все поспешил вернуться в свою часть, где обнаружил, что его товарищи уже собрались, были уже готовы отправляться в очередную разведывательную миссию.