Вспомнить все: Моя невероятно правдивая история

Шварценеггер Арнольд

Я представить себе не мог, как сильно известие об операции ударит по мне в Голливуде. Нам пришлось сообщить о ней, поскольку слухи все равно уже поползли и отмалчиваться дальше было бы подозрительно. Мне сразу же позвонили из киностудий, с которыми я работал. «Не беспокойтесь о сценариях, мы их для вас придержим. Берегите себя и поправляйтесь. Как только вы будете готовы, дайте нам знать».

Мне следовало бы догадаться, что все будет далеко не так просто.

Когда ты рекламируешь себя как супергероя, когда расхваливаешь себя, красочно расписывая, как ты прекрасно ездишь верхом, прыгаешь и дерешься, у окружающихся складывается о тебе многократно завышенное представление. Они начинают видеть в тебе настоящего супергероя, а не просто актера, играющего

роль на экране. А символом всего является сердце. Оно находится в самом центре тела, в самом центре организма. Именно сердце считается фундаментом мужества и воли. И оно также отвечает за чувства – любовь, страсть, сострадание. Сердце, сердце, сердце, сердце – оно в основе всего.

И вот вдруг выясняется, что ты перенес операцию на сердце. Врачи резали то, что на протяжении десятилетий двигало тебя вперед. И начинаются разговоры: «Что произошло? У него был инфаркт? А, замена клапана? Если честно, я понятия не имею, что это такое. Но операция на открытом сердце… Врачам пришлось останавливать сердце, вскрывать его и менять в нем какие-то участки. А поскольку операций было две, значит, что-то пошло не так. Похоже, тут дело серьезное. Бедный Арнольд! Я хочу сказать, твою мать, это конец».

Десять лет назад к известию о том, что комику Дэвиду Леттерману сделали операцию коронарного шунтирования, отнеслись совершенно иначе. Через две недели он уже снова снимался в своей программе, и жизнь продолжалась своим чередом. Но никто не ждал от него, что он будет поднимать тяжести, бегать по объятому пламенем коридору и висеть на руках под потолком. Как правило, после операции на сердце человек возвращается к обычной повседневной жизни. Вот только мою повседневную жизнь назвать обычной нельзя было никак. Мои фильмы не были обычными, мои трюки не были обычными, поэтому на меня смотрели иначе. Это было чем-то сродни тому, как если бы ученому, специалисту по теоретической физике, сделали операцию на головном мозге. Все сочувственно вздыхают: «Говорят, у него поражена треть мозга, и это катастрофа».

«Аксесс Голливуд» и другие передачи, любящие посплетничать о знаменитостях, сразу же ухватились за эту сенсацию. Так называемые «медицинские эксперты», ни разу не видевшие меня и понятия не имеющие о моей наследственности и особенностях проведенной операции, давали по телевидению пространные интервью. Все они говорили приблизительно следующее: «Как правило, подобная операция означает, что больному вживляют искусственный клапан, он должен принимать препараты, разжижающие кровь, и до конца жизни ему следует избегать повышенной физической активности, способной привести к травмам, – такой, как, например, кинотрюки, которые могут вызвать внутреннее кровотечение и мгновенную смерть». Конечно, можно было бы выступить с заявлением, уточнив, что механический клапан мне не пересаживали и препараты для разжижения крови я не принимаю, однако непоправимый ущерб уже был нанесен. Киностудии принимали решение на основе недостоверной информации. Все были уверены: «Больше мы не увидим Арнольда в боевиках».

Несмотря на все это, я на самом деле испытывал небывалый подъем, что нередко является следствием подобных операций. Я чувствовал себя сильным, словно Геркулес, и был готов одним прыжком вернуться в нормальную жизнь. В июле я уже разъезжал по свету, продвигая «Бэтмена и Робина». И, как обычно, у меня было множество проектов на различной стадии осуществления. Меня заинтересовали разные роли. В фильме «С крыльями как у орла» я должен был сыграть роль офицера немецкой армии, который на заключительном этапе Второй мировой войны получает приказ расстрелять американских и английских военнопленных, но вместо этого их спасает. «Особое мнение» задумывалось как продолжение «Вспомнить все», написанное тем же сценаристом. Я должен был сыграть следователя, но эта роль в конечном счете досталась Тому Крузу. В «Благородном отце» мне предстояло сыграть овдовевшего полицейского, который один воспитывает трех дочерей и борется с преступностью. Были также проекты перенести на широкий экран популярный в семидесятые телевизионный сериал «Отряд особого назначения», снять фильмы «Арбалет», экранизацию легенды о Вильгельме Телле, и «Следопыт», о мальчишке-викинге, который попал на Американский континент во время первой европейской колонизации, остался сиротой и вырос среди индейцев.

Сначала я даже не замечал, что студии не желают иметь со мной дела. Но когда я начинал предлагать сценарии и сюжеты, которыми хотел бы заняться, ко мне относились крайне сдержанно. Постепенно я осознал, что студии не желают вкладывать в меня большие деньги. «Фокс» отказался от идеи снять «Терминатора-3». «Уорнер» зажгла красный свет фильму «Я легенда», постапокалиптической кровавой драме, к съемкам которой должен был приступить этой осенью режиссер Ридли Скотт. Тот запросил бюджет в сто миллионов долларов, в то время как «Уорнер» готова была потратить только восемьдесят миллионов. Точнее, именно эту причину мне назвали – однако в действительности все дело было в моей операции на сердце.

Параллельно с этим я бился изо всех сил, чтобы удержать на плаву «Планету Голливуд». Что это было, мимолетная причуда или серьезный бизнес? Старт явился, мягко говоря, полным сумасшествием. За следующие полтора года я участвовал в открытии ресторанов в Москве, Сиднее, Хельсинки, Париже и еще десятке городов по всему миру. Нередко эти мероприятия превращались в события чуть ли не общенационального масштаба. В Москве собралось десять тысяч человек, а в Лондоне – все сорок тысяч. Открытие ресторана в Сан-Антонио, штат Техас, вылилось в общегородской праздник, на улицы вышло больше ста тысяч человек. Это стало самой настоящей сенсацией, которую не обошли вниманием все средства массовой информации. «Планета Голливуд» становилась чем-то вроде «Битлз» – гениальная идея, грамотно преподнесенная и великолепно разрекламированная.

По мере расширения компании, к участию в ней присоединялось все больше звезд: Вупи Голдберг, Уэсли Снайпс, Антонио Бандерас, Синди Кроуфорд, Джордж Клуни, Уилл Смит, Джеки Чан и так далее. Мы собрали также плеяду выдающихся спортсменов, таких как Шакил О’Нил, Тайгер Вудс, Уэйн Гретцки, Рей «Шугар» Леонард, Моника Селеш и Андре Агасси. Спортсмены были связаны с сетью кафе «Все звезды», также принадлежавшей торговой марке «Планета Голливуд». Когда в 1996 году акции «Планеты Голливуд» впервые вышли на рынок, американская фондовая биржа в первый день зафиксировала рекордные объемы торгов. Общая стоимость компании превысила 2,8 миллиарда долларов.

Не вызывало сомнений, что этому предприятию суждено большое будущее. Когда мы праздновали премьеру «Стирателя» в кафе «Все звезды» на Таймс-сквер в Нью-Йорке, дорожное движение было полностью парализовано в радиусе нескольких кварталов. Посетители за пятнадцать долларов получали возможность войти в зал, съесть гамбургер, выпить кружку пива и увидеть своими глазами Джорджа Клуни, Ванессу Уильямс, меня и остальных актеров, задействованных в фильме, а также наших гостей, пирующих внизу на первом этаже. В кафе были выставлены такие ностальгические экспонаты, как часть коллекции бейсбольных сувениров Чарли Шина и кусок праздничного торта со свадьбы Джо Димаджо и Мэрилин Монро. В киосках можно было купить сделанные на заказ сувениры и одежду.

Все события, связанные с «Планетой Голливуд» – презентации, поездки, церемонии открытия, – доставляли мне большую радость. Иногда я брал с собой Марию и детей, и мы устраивали мини-каникулы. Слай, Брюс и я быстро нашли общий язык и прекрасно проводили время вместе. Также мне было всегда интересно встретиться с местными знаменитостями, составлявшими неотъемлемую часть нашего бизнеса. В каждом городе были свои звезды – легендарный футболист, оперная дива или еще кто-нибудь. Открывая очередное заведение в Мюнхене, Торонто, Кейптауне или Канкуне, мы всегда приглашали как международных звезд, так и местных знаменитостей, что добавляло празднику элемент неповторимости. Местные звезды присоединялись к нам ради возможности пообщаться с международными знаменитостями, и нередко у них имелись свои собственные финансовые интересы в данном конкретном ресторане. После пышной церемонии открытия международные звезды разъезжались, и теперь уже поддерживать популярность заведения предстояло местным знаменитостям: в ресторанах устраивались праздники, проводились показы фильмов – практически в каждом из них имелся кинозал.