Вспомнить все: Моя невероятно правдивая история
Шрифт:
Впоследствии я признался Джиму Пинкертону, политическому советнику Белого дома, с которым работал, что это было худшее совещание из всех, в которых я принимал участие.
— Я все объясню президенту, — сказал он, — и вы также должны будете переговорить с ним.
Я встретился с президентом Бушем через два дня и описал ему реакцию чиновников.
— О, это в их духе, — рассмеялся президент. — Начинается все одинаково. Но вы не отчаивайтесь. Позвольте мне переговорить с ними.
На следующей встрече все в один голос сказали:
— Какая замечательная мысль! Мы придумали, как разобраться со всеми проблемами. Конечно, все очень непросто, но президент хочет это сделать.
И вот 1 мая 1990 года, во вторник, ровно в 7 часов 19 минут утра президент в сопровождении миссис Буш вышел из Белого дома, чтобы принять участие в том, что он назвал первой ежегодной Большой американской тренировкой. Две
Накануне мы провели генеральную репетицию. В тот момент я не задумывался о подобных вещах, но сейчас, наблюдая за приготовлениями, я учился тому, что впоследствии пригодилось мне самому, когда я проводил свою собственную избирательную кампанию. Я узнал из первых рук, как спланировать деятельность средств массовой информации так, чтобы они присутствовали там, где должны присутствовать, и не присутствовали там, где не должны присутствовать; как и когда их приглашать. Большая американская тренировка официально продолжалась с семи до девяти часов утра. Президент появился именно в 7.19, потому что, как я узнал, это было время максимальной зрительской аудитории передач «Сегодня» и «С добрым утром, Америка!» К тому времени я уже десятки раз появлялся в утренних программах, но никогда не обращал внимания на то, в какое именно время выходил в эфир. Однако с тех пор я всегда настаивал на том, чтобы появиться где-нибудь в районе половины восьмого.
Вскоре после Большой американской тренировки я устроил небольшой отдых от работы «главным специалистом здорового образа жизни» и вылетел в Канны. Я отправился туда в первую очередь для того, чтобы заниматься продвижением фильма «Вспомнить все», выход которого на экраны был намечен на июнь этого года. Однако в пути на борту частного самолета компании «Каролко» все разговоры были только о «Терминаторе-2». Джим Кэмерон со своим соавтором только что закончили работу над сценарием, и он обещал захватить его с собой и показать всем. Он вручил мне сценарий, как только самолет поднялся в воздух. К тому времени, как мы совершили посадку, все уже успели прочитать сценарий и возбужденно прыгали по салону, восторгаясь тем, каким сложным и технически насыщенным получился сюжет. Я всегда знал, что второй «Терминатор» не будет обычным продолжением. Кэмерон убежденный сторонник того, что зрителя всегда нужно чем-либо удивить, и я не сомневался в том, что «Терминатор-2» будет таким же захватывающим и неожиданным, как и оригинал. Однако то, что предложил Кэмерон, буквально сразило меня наповал. Я задал Джиму массу вопросов о меняющем свою форму Терминаторе-1000, с которым будет сражаться мой герой, — нелегко было просто представить себе робота из жидкого металлического сплава. Вот когда я понял, что научные познания Кэмерона выходят далеко за рамки того, что известно обычному человеку. Прилетев в Канны, мы показали сценарий зарубежным прокатчикам, и те изъявили готовность сразу же подписать контракты. Никто даже не моргнул глазом по поводу того обстоятельства, что постановка второго «Терминатора» обойдется в семьдесят миллионов долларов — в десять с лишним раз дороже, чем стоил оригинал. Все понимали, что это будет грандиозный успех.
«Т-2» с самого начала должен был стать чем-то гораздо более значительным, чем первый «Терминатор». И дело было не только в огромном бюджете; съемки вместо шести недель заняли восемь месяцев. Это была гонка со временем: чтобы выполнить условия финансовых контрактов, мы должны были выпустить фильм к лету 1991 года. Предварительная подготовка получилась настолько сложной, что мы смогли приступить к съемкам только в октябре 1990 года, и на момент завершения работ в мае 1992 года второй «Терминатор» с бюджетом в 94 миллиона долларов был самым дорогим фильмом в истории кино.
Однажды Кэмерон сказал в интервью: «Когда я начинаю снимать фильм, я лелею мечту, что мы будем одной большой семьей, что мы прекрасно проведем время, что у нас будет замечательное совместное творчество. Однако на самом деле съемки кино — это совершенно другое. Это непрерывное сражение». В моей роли самым сложным было то, что по мере развития сюжета Терминатор приобретает определенные человеческие качества. В этом заключался гений Кэмерона — показать развитие машины. Мальчишка говорит Терминатору: «Обещай, что больше никого не убьешь», и приказывает
28
Прощай (исп.).
Мы снимали эпизоды не подряд, поэтому нам постоянно приходилось решать, каким уровнем человечности должен обладать на данный момент Терминатор. В течение первых нескольких недель я постоянно спрашивал Джима: «Здесь у меня слишком много человечности или слишком мало?»
Второй «Терминатор» открыл новую эпоху специальных эффектов. Т-1000 сделан из жидкого металла и способен видоизменяться на глазах, принимая облик любого человека или предмета, к которому прикасается. Эту задачу решали специалисты по компьютерной графике. Однако съемки также требовали изнурительной работы актеров и каскадеров. Джим постоянно теребил своего брата Майка, и тот делал невозможное, изобретая все новые трюки и спецэффекты.
К отработкам трюков мы приступили за несколько месяцев до начала съемок. В зрелищной сцене погони по сухой сточной трубе в Лос-Анджелесе Терминатор должен стрелять из обреза ружья десятого калибра с подствольным магазином, удерживая его в одной руке, при этом управляя мотоциклом «Харли-Дэвидсон»: достает обрез, прицеливается, стреляет, крутит ружье, передергивая затвор, стреляет снова и так далее. На бумаге все выглядело великолепно, и это было осуществимо — надо было только повторять, повторять и повторять эти движения. Однако тренировки несли только неудобства и боль. Перчатку надевать я не мог, поскольку она застревала в механизме затвора. Я содрал кожу на ладони и пальцах, сотню раз отрабатывая этот прием, пока не научился выполнять его гладко и четко. Затем мне пришлось учиться проделывать все это, уже управляя мотоциклом. После чего к искусству управления мотоциклом и стрельбы мне пришлось добавить еще и актерское мастерство. Очень трудно смотреть, куда едешь, но при этом направлять взгляд туда, куда говорит режиссер. В одном кадре я должен был подвести переднее колесо мчащегося «Харлея» почти к самому объективу камеры, установленной на едущей впереди машине. И в то же самое время я должен был стрелять, не опуская взгляд. Если бы глаза у меня дернулись, кадр был бы испорчен.
Также мне предстояло вести «Харлей» прямо на ворота, запертые на цепь, прицельным выстрелом сбивать замок и врываться в распахнувшиеся створки. На отработку этого эпизода потребовались недели тренировок, сначала только с одним ружьем, затем с мотоциклом, и, наконец, чтобы все в целом выглядело легко и непринужденно. Еще много сил ушло на эффектный прыжок верхом на мотоцикле на дно трубы. Остальным взрослым актерам, занятым в главных ролях — Линде Хэмилтон в роли Сары Коннор и Роберту Патрику в роли Т-1000, — также приходилось несладко. Линда в течение нескольких месяцев по три раза в день занималась силовыми упражнениями, чтобы набрать необходимую физическую форму. Все трюки были настолько сложными, что готовить их приходилось значительно дольше, чем это было на съемках первого «Терминатора».
Каждые несколько недель, когда выдавался перерыв в съемках, я снова трансформировался из Терминатора в «главного специалиста здорового образа жизни» при президенте Буше. Эта работа, а также личная дружба с президентом очень быстро стали играть важную роль в моей жизни. Сотрудничество с киностудией дало мне личный самолет «Гольфстрим II», идеальное транспортное средство для того, чтобы побывать во всех штатах. За первый президентский срок Буша я намеревался облететь все пятьдесят. То есть, у меня в распоряжении было три года. Я разворачивал перед собой карту Соединенных Штатов и смотрел, какие штаты расположены рядом. Мой план заключался в том, чтобы разбить их на группы, а затем, когда у меня будет несколько дней перерыва между съемками или мне придется отправиться куда-нибудь по делам, я смогу посетить сразу четыре или даже шесть штатов, — разумеется, при этом нужно было оставлять определенную свободу действий, поскольку не всегда какой-либо губернатор был свободен тогда же, когда и я. Во многих случаях, когда у меня были другие дела — скажем, семинар или соревнования в Коламбусе, — я устраивал так, чтобы заглянуть и в соседние штаты.