Вспомнить всё (сборник)
Шрифт:
– Вы… вы тот человек… из лаборатории, – наконец сумела выговорить она – ломким, грудным голосом.
– Меня зовут Лерой, Лерой Бим. Независимый эксперт.
Он неуклюже подхватил ее под руку и повел на кухню. Усадил за стол. Она положила руки перед собой и принялась рассматривать его. Румянец на щеки так и не вернулся, казалось, женщина еще больше побледнела и спала с лица. Ему стало как-то не по себе.
– Вы себя хорошо чувствуете? – спросил он.
Она лишь кивнула.
– Может, кофе?
И он принялся открывать шкафчики
– А вы бы сходили туда. В ванную. Вряд ли он умер. Хотя кто знает…
Бим кинулся в ванную. За непрозрачной клеенкой занавески явственно различалось что-то темное. Оказалось, это Пол Тайрол собственной персоной – полностью одетый, неловко скорчившийся в маленькой ванной. Живой. Но след от удара за левым ухом сочился тоненькой красной струйкой крови. Бим пощупал пульс, прислушался к дыханию и встал на ноги.
В дверном проеме возникла Эллен Эккерс, все такая же бледная и испуганная.
– Он мертв? Я его убила?
– Нет. Жив.
Ей заметно полегчало.
– Слава богу. Все случилось так быстро… Он пошел вперед. Хотел забрать «М» к себе домой. А я… ударила. Старалась бить несильно. Он был поглощен… ей. А обо мне и не думал.
Она словно сплевывала короткие, неуклюжие фразы, а руки нервно дрожали.
– Я затащила его в машину и приехала сюда. Мне показалось, так будет лучше.
– Какова ваша роль во всем этом?
Тело женщины сотрясали истерические спазмы, она дергалась и дрожала.
– Все шло по плану… Я все, все предусмотрела! Хотела найти эту штуку и… – Тут она осеклась.
– Шантажировать Тайрола? – спросил он, не веря своим ушам.
Она слабо улыбнулась:
– Нет, не Пола, что вы. Пол мне как раз подал идею… Он сразу об этом подумал – как только ученые показали ему эту штуку. Ну… неперестроенная М, так он ее называет. «М» – значит машина. А неперестроенная – что ее нельзя воспитать. И как-то повлиять на нее.
Бим неверяще протянул:
– Выходит… вы своего мужа хотели шантажировать?
Эллен Эккерс кивнула:
– Я хотела, чтобы он наконец дал мне развод.
И вдруг Бим почувствовал к ней искреннее уважение:
– О боже… «Гром»… Хайми его не устанавливал. Это сделали вы. Чтобы аппарат застукали за работой.
– Да, – кивнула она. – Я бы его потом забрала. Но у Пола появились на него другие планы…
– Так почему все пошло наперекосяк? Робот ведь у вас, не правда ли?
Она молча показала на шкафчик с полотенцами:
– Я его туда запихнула, когда услышала, что кто-то вошел.
Бим открыл дверцу. Так и есть. На аккуратно свернутых полотенцах стоял маленький безобидный и такой знакомый телевизорчик.
– Он замаскировался, – сказала Эллен из-за спины.
В голосе слышалось усталое отчаяние.
– Я ударила Пола по голове, и он изменил облик. Я полчаса пыталась вернуть его к прежнему виду.
Бим позвонил и вызвал доктора. В ванне застонал и попытался пошевелиться Тайрол. Похоже, он уже приходил в сознание.
– Зачем вы это сделали? – сердито спросила Эллен Эккерс. – Зачем вы вызвали доктора, неужели нельзя обойтись без него?
Бим не обратил на нее ровно никакого внимания. Нагнувшись, он поднял переносной телевизор. Тот наливался свинцовой медленной тяжестью у него в руках. Идеальный противник, подумал он. Такой тупой, что не переиграешь. Хуже, чем животное. Это камень, твердый, плотный, лишенный свойств. Хотя нет, одно есть. Решимость. Аппарат решительно сопротивлялся судьбе, он хотел выжить любой ценой. Камень, наделенный силой воли. Лерою вдруг стало не по себе – между ладонями зависла целая вселенная, чужая и непонятная. И он поставил неперестроенную М на место.
За спиной Эллен проговорила:
– Страшная штука. Она меня бесит.
Голос ее окреп. Эллен прикурила сигарету от изящной серебряной зажигалки и сунула руки в карманы костюма.
– Да, – задумчиво отозвался он.
– Но вы тут беспомощны, не правда ли? Вы же пытались ее вскрыть – и что? Пола заштопают, он опять примется за свое, Лантано изгонят… – Тут она глубоко вздохнула и поежилась. – А Департамент продолжит работать как работал.
– Да, – снова сказал он.
Лерой так и стоял на коленях и внимательно смотрел на М. Теперь он знал, с чем имеет дело, и даже не пытался применить силу. Он осматривал ее совершенно бесстрастно. Даже не притрагивался – зачем?
В ванной Пол Тайрол попытался выползти из ванны. Съехал обратно, выругался и застонал. Потом упрямо полез снова.
– Эллен? – жалобно позвал он.
Тихий приглушенный голос доносился словно бы издалека, через шум сухих трущихся проводов.
– Ты, главное, ни о чем не беспокойся, – процедила Эллен.
Она не двинулась с места. Стояла и курила – быстро, делая затяжку за затяжкой.
– Помоги мне, Эллен, – пролепетал Тайрол. – Что-то со мной случилось… Не помню что. Я… ударился, похоже.
– Но он же вспомнит, правда? – тихо сказала Эллен.
Бим ответил:
– Я могу рассказать Эккерсу все как есть. Вы можете объяснить, что это за аппарат – и что он сделал. Этого будет вполне достаточно, чтобы закрыть следствие по делу Лантано.
Но он сам в это не верил. Эккерсу придется признать, что он совершил ошибку – и какую! И если Лантано арестован по ложному обвинению, карьере Эккерса конец. Системе опознавания по приметам – тоже конец. Ее можно обмануть, ее уже обманули – значит, она не нужна. Эккерс упрется и пойдет напролом. Ему плевать, виновен Лантано или не виновен. И на абстрактную справедливость – тоже плевать. Главное – это культурная преемственность. Не надо раскачивать лодку, социуму не нужны потрясения.