Вспомнить всё. Начало
Шрифт:
— Аглая, ты… Ты вернулась?
— Конечно, оставлю я тебя наедине с рюкзаком! Ну что, открывать будем?
Глава 4
В рюкзаке лежало три вещи: истрёпанная тетрадь, компас и прозрачный камешек. Ледышку в сторону, компас тоже потом… Тетрадь. Трухлявая, как высохшая сыроежка, обложка грозила рассыпаться в руках.
— «Посвящается тебе, моя рыжая жизнь. Сбереги память о нас, дочь», — прочла Аглая. — Дед, это дневник, видимо. Чужой. Тот мужчина…
— Уже не будет против. —
— Дед, нет, только не ты, — от смеха девушки ржавые лохмы пустились в пляс, как ярмарочные куклы, — только не ты, пожалуйста! Пономарь бубнит резвее, дедуль. Давай уж я.
Старик с явным удовольствием вернул тетрадь Аглае. Переглянулись заговорщически, и девушка открыла первую страницу…
«Почему в тот день я пошёл именно туда, ответа нет. В целом ничего не имею против моря, но песок… Как заправский резидент лихо внедряется в укромные уголки — уши, носки, ноутбук. Короче, пошёл. Бухта желтела, вода синела, солнце… Не помню.
Роман катился к финалу так резво, что пальцы не успевали отстукивать события. Сокращал слова, ржал над шутками героя, влюблялся в героиню… Не заметил, что стало темно. Но не чёрно, а фиолетово-красно. Влажный ветер перебирал волны и её рыжие волосы.
Рыжие волосы… Я брежу. Нет… На кромке воды стояла девушка с дикими волосами цвета ржавчины. Яркой, как всполохи зарницы. Волосы то били девушку, то обнимали. Образ моей героини потускнел, захотелось переписать с натуры.
— Привет, — она подошла так внезапно и близко, что смутила. — Чего так таращишься, привидение увидел?
— П-привет… — в жизни не заикался, но она… Вблизи она реально выглядела как тень духа. Рыжая тень рыжего духа.
— Я Ася, — протянула руку девушка. — А ты застенчивый парень с ноутом?
— Иван.
Мы стояли на берегу и провожали солнце. Потом она взяла меня за руку и повела, повела… Я готов был идти на самый край, прямо к водопаду Светланы и застыть там с молоточком… Лишь бы она вот так держала меня за руку. Я любил её уже давно, тысячи лет. Просто встретились мы только сейчас.»
— Дед, спишь? Похоже, вырвано несколько листов. А я так надеялась на долго и счастливо. Дед, ну, дед!
— Я знаю эту историю. Там и правда было счастливо, но недолго. Ася вышла из рода Тени, из водопада Светланы. Иван предрёк себе… Ей… Ох…
— И что? Что было? — Аглая ёрзала на стуле, как гусеница в коконе.
— Дальше было лето. Потом осень, зима. Эти двое были так счастливы на берегу. Между песком и водой. Так счастливы…
Казалось, дед заснул. Аглая боялась спугнуть тишину, словно это могло разрушить счастье в прошлом. Девушка вздохнула, и дедушка встрепенулся.
— Ася родила чудесную рыжую девочку, а Тень приказала принести ребёнка в жертву воде. Молодые люди отказались, и жизнь превратилась в вечный побег.
— Почему Тень поступила так жестоко?
— Не жестоко, милая, нет. Тень просто хотела не быть одинокой. Никогда
— И что потом?
— Родители решили принести в жертву себя.
— А девочка? Маленькая девочка осталась одна?!
Дед пожевал губу, показал на тетрадь глазами. Аглая поняла и открыла последнюю страницу.
«Чтобы спасти дочь, бросимся в водопад. Пусть Светлана подавится. Ася знает одинокого мужчину на краю леса. Надёжный, отдадим малютку ему. Дневник поручу брату, пусть передаст дочери, когда подрастёт. Прощайте.»
— Помогло? — голос Аглаи дрожал, слёзы катились, оставляя чистые бороздки на пыльном лице.
— Нет, — дед насупился, — нет, старуха взбеленилась и высушила главный источник. И пришли пески…
— А девочка?
— Иван сказал, дочь зовут Аглая…
Глава 5
Аглая долго сидела молча, оглушённая таким поворотом. Она, она… Что делать с этим знанием? Да и можно ли с ним что-то делать?
— Простишь? — одними губами спросил дед.
— Да, — беззвучно ответила она.
— Утро вечера… Давай спать, — дед тяжело поднялся и не прощаясь прошаркал на свою половину.
— Держи, держи меня за руку, — они так долго падали, что привыкли к шуму ветра в ушах, к безмерной тяжести своих тел. Беспокоило только одно — не разорвать сцепление рук. Тогда смерть, тогда она победит.
Тень сидела на самом краю края. Наблюдала. Ждала. Чего ждала она и сама не знала. Ей хотелось сцепиться с Асей в битве, чтобы Иван погиб, а Тень жалела Асю… Или лучше, чтобы оба погибли, а она нашла Аглаю и любила её. Желаний было много, выбрать лучшее она не могла. Тень могла перебирать вечность, а они ту же вечность падать.
— Стоп! — Тень остановила падение, ей пришла отличная идея. — Слышите меня? Я отпущу вас, если Аглая узнает правду и придёт ко мне во сне. В снах я не могу забрать, только предложить. И выбор будет за ней. Согласны?
Две фигурки забились в немом отчаянии. Весь их странный, а капельный танец кричал: «Нет, нет!», но не слышалось ни звука. Иван и Ася знали, что не в силах остановить неизбежное. Тень захохотала эхами всех времён, призвала ураганный ветер, адские молнии.
— Что же вы так медленно пляшете? И без музыки… И меня не приглашаете?! — голос её креп громовым грохотом, заставляя водяной вихрь плотным, стремительным кольцом сжиматься вокруг несчастной пары.
Тень ворвалась в водоворот и завела странную песню-вой, песню-клич, увлекая за собой в дикий пляс всё вокруг. Руки Ивана и Аси разомкнулись. Тень скользнула между ними — р-раз, две фигуры закрутились в отдельных вихрях. Иван резко вскинул руку и схватил старую за край савана. Из Аси исторгся дикий крик, как будто врубились все динамики мира. Тень метнулась к краю водоворота, Иван не отпускал, наматывал и наматывал материю на руку.