Вспышка нежности

Уэй Маргарет

— Я не задержусь, — вновь прошептала Лалли. Дана легла на спину, еще сильнее чувствуя боль в лодыжке. Она стала молиться, чтобы Лалли благополучно добралась до дому.

Дана открыла глаза. Она лежала так некоторое время, уставившись в небо и удивляясь, что она вообще тут делает. Ей было тепло, удобно и даже как-то блаженно.

— Теперь все будет хорошо, — раздался голос рядом с ней, Дана посмотрела вверх. Она лежала головой на коленях Бретта, и его руки

баюкали ее, как ребенка.

— Я тоже так думаю. — Ее голос был тихий и немного охрипший. — Я отправила Лалли за Джеффом.

— Знаю. Я приехал вместо него.

— Я вывихнула лодыжку.

— Я уже послал за доктором.

— О! — неопределенно сказала девушка, не в состоянии отвести от него взгляд. Бретт поднял ее на руки, и она прижалась к его груди. Ее голова покоилась на его плече. — Я сожалею, Бретт, что причинила вам неудобство. От меня одни неприятности.

— Это уж точно, — отозвался он, крепко и высоко держа ее на руках.

Ее рассыпавшиеся белокурые волосы развевались у его подбородка. Дана чувствовала себя как в сказке. Как будто она двигалась через волшебный лес, а ее тело было окутано теплом и спокойствием. Неистовая боль в лодыжке была забыта. Даже голос Бретта как-то призрачно звучал в ее ушах. Голос, который заставлял сильно биться ее сердце, так же как и его прикосновения.

— Дана, — сказал Бретт, — я собираюсь положить вас в машину. Я постараюсь не причинить вам боли.

Она подняла руку, дотронулась до его губ и провалилась в забытье.

Когда она очнулась, у ее кровати стоял отец, держа за руку Лалли.

— Как моя девочка?

— Вот здорово, я рада, что ты смогла открыть глаза!

Они оба заговорили одновременно. Дана улыбнулась.

— Привет, папа! Привет, Лалли! Я вижу, ты сделала это. — Она пожала холодную маленькую ладошку девочки.

— В рекордное время к тому же! — похвасталась Лалли. — Мистер Кантрелл сказал, что я настоящая находка для непредвиденных случаев! — Она залилась румянцем при воспоминании об этом.

— Ты такая и есть, — решительно подтвердил Слоан. Его голубые глаза встретились с глазами дочери: — Болит?

— В данный момент нет, папа, — почти правдиво ответила Дана.

— Когда действие болеутоляющего пройдет, ты так не скажешь, дорогая.

— Я почитаю тебе, — пообещала Лалли. — Я взяла в библиотеке новую книгу — «Прекрасное лето Кима». Тебе она понравится.

— Спасибо, Лалли. У меня не было возможности прочитать ее.

Лалли просияла.

— Как прошел аукцион, папа?

Слоан Грегори осторожно присел на кровать.

— Просто отлично! Очень удачный аукцион во всех отношениях. Риммела по достоинству оценили японцы, за Гленговерна предложили шестизначную сумму, но Бретт ее отверг. Ты же знаешь, что этот жеребец одной крови с Гран Шевалье.

— Если он так хорош, как я думаю, он действительно стоит гораздо больше. — Бретт стоял у двери, наблюдая за ними. Он вошел в комнату и встал около кровати. — Гран Шевалье — лучший жеребец в мире. Только его потомство завоевало в Австралии наград больше чем на два миллиона долларов!

— Здорово! — благоговейно выдохнула Лалли.

Бретт улыбнулся и взглянул на Дану:

— Как нога? — Его черные глаза внимательно рассматривали девушку.

Дана подняла голову и взглянула туда, где должны были быть ее ноги.

— Кажется, обе на месте, — ответила она и вновь опустила голову на подушку.

— А вы думали, что одной не досчитаетесь?

Она повернулась и посмотрела на него. Краска прилила к ее щекам, вытесняя бледность.

— Разумеется! — Дана уже овладела собой, и ее голос звучал спокойно и даже весело. — Спасибо, что спасли меня, Бретт. Это случилось уже во второй раз.

Смиренный тон дочери вызвал у Слоана улыбку. Он был уверен, что это временное явление. Он встал и потянул за собой Лалли:

— Нам надо идти, юная леди. У меня, например, полно дел, которым следует уделить внимание. Я загляну к тебе вечером, дорогая. — Он наклонился и погладил дочь по голове, потом повернулся к Бретту: — Я думаю провести тренировку Принца с молодым Бокселлом. У этого юноши действительно большие способности.

— Отлично, — кивнул Бретт, — я тоже скоро приду.

— Скажем, минут через тридцать.

— Я буду там, — живо откликнулся Бретт.

— Я тоже, — добавила Лалли.

— Не сегодня, юная леди, — сурово сказал Бретт.

Девочка взглянула на него снизу вверх широко распахнутыми глазами, затем почтительно ответила:

— Хорошо, мистер Кантрелл.

— У тебя для этого будет достаточно возможностей позже, детка, — добавил он, смягчая удар.

— Я могу и подождать! — ответила она, выходя за дверь.

Слоан весело подмигнул им поверх ее головы. После их ухода комната показалась тихой и спокойной. Дана прикрыла глаза, позволив блеклым лучам солнца просачиваться сквозь ресницы.

— Я чувствую себя слабой, как перышко, — сказала она.

— Ну, я не считаю это серьезным недостатком у женщины.

— Не могу в это поверить!

— Тогда скажем по-иному: я не возражаю, чтобы вы были время от времени немного слабы. На самом деле, мне это даже нравится.

Дана в замешательстве теребила краешек одеяла.

Бретт улыбнулся:

— Вы не знаете, верить мне или нет. Ваше лицо отличается особой выразительностью, Дана. Вы не можете скрыть, что думаете или чувствуете.