Встреча с пришельцем (сборник)
Шрифт:
— Пришли все-таки?
— Пришли, — ответил Несмачный.
— Я знала, что рано или поздно все откроется, — вздохнула старушка. — Еще мой дед говорил: не держи кота за пазухой — поцарапает. Сколько я перемучилась, передрожала! Уже сама хотела к вам идти.
— И надо было. Кто же вам мешал? — сказал лейтенант.
— Конечно, надо было. А мешал стыд. Знаете, как люди на это смотрят? Засмеют. Я уже сказала дочке: не могу! Или ты пойдешь и все расскажешь, или я пойду. Чтобы грех с души снять.
— Так снимайте этот ваш грех с души, и мы оставим вас в покое, — улыбнулся лейтенант.
—
— Кто дразнится? — не понял Несмачный.
— Да эта рябая курица.
— При чем тут курица?
— Как — при чем? — удивилась старушка.
— Где ваша дочь? — строго спросил Несмачный.
— Умоляю, не впутывайте ее в эту историю, — вскочила старушка. — Она тогда еще пешком под стол ходила.
— Ничего не понимаю! — пожал недоуменно плечами лейтенант. — Когда — тогда?
— Когда я курицу стащила. Поверьте, это не была кража. Я в жизни ничего чужого не возьму. Своего, слава богу, хватает. Но не могла я позволить этой проклятой Варьке моих кур резать. Трех зарезала и не подавилась! А сама клянется-божится: в глаза, мол, их не видела. Вот и я взяла и зарезала ее рябую. Чтобы отомстить! С тех пор она на меня все пишет и пишет. Во все газеты. Даже в Москву писала. Пока ихнюю хату не снесли, а ее на девятый этаж куда-то за вокзал не переселили. Она уже переезжала на новую квартиру, а мне все угрожала: «Все равно добьюсь, чтобы тебя в тюрьму посадили!» А я ей говорю: «Если меня за одну твою дохлятину могут арестовать, то тебя за мои три — и подавно…»
— Послушайте, Татьяна Филипповна, нам нет дела до той вашей курицы и всей этой истории, — остановил старушку Несмачный. — Мы дочку вашу ищем. Нам пожаловался гражданин Балута, что у него пропала жена, и попросил помочь ее найти. Мы и подумали, что она не пропала, а переехала на несколько дней к вам.
Старушка с минуту ошарашенно смотрела то на Бойчука, то на Несмачного. И вдруг, закрыв лицо руками, расплакалась. Вытирая слезы, приговаривала:
— Ну и напугали вы меня. А я решила — все, пришло время держать ответ за грех, который взяла на душу. Только не подумайте, что мне эта курица была нужна. У меня своего всегда хватало…
— Где ваша дочь? — потеряв терпение, повысил голос лейтенант, но тут же извинился: — Простите, Татьяна Филипповна, мы на работе, и нам дорога каждая минута.
— Дочь уехала, — сказала старушка. Она вытерла слезы и усмехнулась: — Катька решила проучить мужа и сбежала ко мне. Мол, пусть поволнуется. Может, ценить больше будет. А то, говорит, и в грош ее не ставит. А вот это полчаса, как не выдержала и поехала домой. Пожалела-таки!..
Горячей воды не было, и Несмачный мылся под ледяным душем. Громко фыркая, долго и энергично растирался махровым полотенцем, надеясь согреться.
В дверь постучали. Быстро натянув спортивный костюм, Несмачный открыл. Это была горничная с пылесосом в руках.
— Простите, пожалуйста. Я очень спешу, мне надо сегодня раньше домой, поэтому, с вашего позволения, быстренько уберу. Вы на меня внимания не обращайте, занимайтесь своими делами.
Несмачный
— Такое несчастье у меня случилось! Такое несчастье! Только что прибегала племянница и рассказала, что к куму наведывался этот, который из космоса прилетел. Такой дядька был — кровь с молоком, а теперь вдруг, говорит племянница, весь согнулся, постарел, будто после тяжелой болезни. Беги, говорит, к нему, может, успокоишь немного.
— А где кум работает? — оживился Несмачный.
— Да приемщиком посуды, на улице Крамаренко. Ко мне всегда относился как к родной. Знаете, родственники разные бывают. Вот у нашего электрика Йосифа двоюродный дядя — большой человек в городе. А Йосифа и за родственника не держит, делает вид, что у него вообще никакого племянника нет. Представьте, он попросил о такой мелочи — машину ему вне очереди достать. Деньги у Йосифа есть, а вот купить машину не может. Так тот отказался. Говорит: становись в общую очередь, как все. Представляете?
— Представляю.
Горничная принесла свежую воду в графине и долго протирала стакан, время от времени глядя сквозь него на свет:
— Но мой кум не такой. Я вот раз в три дня, когда дежурю, бутылки пустые ему приношу. Так он без всякого берет. Для других или тары нет, или еще какая-нибудь причина. А для меня всегда все есть. Я, правда, его тоже не обижаю: когда полтинник оставлю, когда больше…
Начальник Управления внутренних дел Кроква пригласил к себе Несмачного на девять утра. До встречи оставалось двадцать пять минут, и Анатолий Петрович решил пройтись пешком.
Рассказ горничной Несмачный всерьез не воспринял. За последние дни он наслышался таких ужасных небылиц о проделках инопланетянина, что, вздумай проверить все, что о нем сочиняют, сам бы постарел, но и сотой доли не осилил бы. На пришельца списывали недостачи в магазинах, разбитые трубки в телефонах-автоматах, прогулы и опоздания на работу и даже длительный перерыв в работе клуба «Кому за тридцать».
Паника, что вначале охватила город, во время которой отдельные жители почему-то стали энергично запасаться спичками и солью, постепенно утихла. На смену ей в душах местных граждан всколыхнулась гордость. А гордились они тем, что инопланетянин избрал для своего приземления именно их город. Так гордятся историческим памятником, какой-нибудь башней, построенной, скажем, во второй половине третьего века до нашей эры, или футбольной командой, победившей в чемпионате страны.
В город двинулись туристы, в том числе моторизованные. Это привело к ужасной неразберихе на дорогах и очередям на автозаправках. Есть категория людей, уверенных в том, что это с другими может что-нибудь случиться, а с ними — никогда. Это другим может сулить неприятности встреча с инопланетянином, а им бояться нечего. Любопытство любителей острых ощущений было столь велико, что не помогали никакие ограничения и запреты.
Андрей Васильевич Кроква нервно барабанил пальцами по огромному письменному столу.