Встреча с тобой: Странная?

Понуровская Лина

– Ты до вечера со мной будешь? – удивлённо спросил я, позволяя зубам выглянуть немного.

А уголки рта опустились от досады, что не был готов к такому повороту событий!

– Максим же к тебе зайдёт, вот и пойду с ним домой… – и после недолгой паузы, встретилась со мной взглядом. – А ты что, против что ли? – по-доброму фыркнула в ответ, сдвинув брови к переносице. – Не вопрос, сейчас уйду.

Смех сам дал о себе знать и невозмутимый маленький доктор ухмыльнулся.

– Ну вот, уже смеешься, значит, на поправку идёшь.

Я заметил, как за нами

наблюдала бабушка, будто за своими родными внуками! Эх, всем бы таких бабушек! Пусть я не мыслю не так, как все подростки, всегда мечтал и мечтаю, что в будущем, когда выросту у моих внуков будут и бабушка, и дедушка. А то не порядок! Как это без них? Считай, не ел пирожков и не познал, как кататься на велосипеде. Также и с бабушками и дедушками.

Ты так и не ответил на вопрос. Я мысленно хлопнул себя по лбу за рассеяность. Помнил, что Юлианна спросила, а ответить не получилось. Из-за чего же? Ладно, потом поговорим. Хотя я уже не первый раз отмалчиваюсь, потом уже высказываюсь. Таков уж я. Меня не поменять.

Бабушка предложила освободить кухню, под предлогом готовить, а мы с подругой ушли в мою комнату вместе с дуэтом.

– А рыжик твой? Симба, привет, – улыбнулась она ему, протягивая руку.

Удивительно, он понюхал её пальчики и начал ластиться! Я физически оставался бесстрастным, а в душе улыбался, поражаясь своему питомцу! Он реагировал на Юлю как хозяин, то бишь как я себя вёл рядом с ней.

– Хороший, – хвалила его с улыбкой не только в голосе.

– Хороший-то хороший, а характер паскудный.

– А как ты хотел, – хихикала подруга. – Рыжий же. Наверно ещё имён много?

– Ну да. Где-то Симба. Где-то Симбад. А где-то… – я вместо слов, попытался улыбнуться, пожимая плечами. – Короче, в зависимости от косяка, так и называю.

Надо же, я чувствовал себя лучше и намного разговорчивей стал, после прихода Юлианны, быстрее, чем от прослушивания музыки! А может дело в том, что пытался убедить себя, вот она моя мечта – рядом сестрёнка, о которой мечтал всю жизнь! Или интуиция права и я не о сестре мечтал… мечтаю? Ну а с другой стороны, если и так, то в любом случае надо с Юлей познакомиться и ничего не испортить своим молчанием, а то вовсе перестанем общаться. «Если перееду, мы с ней не перестанем дружить. Я чувствую», – убеждал себя.

Как оказалось, она принесла с собой кренделя с корицей. Пришлось сходить на кухню за чаем. Бабушка помогла принести всё необходимое нам, забирая с собой в очередной раз котов, чтобы не мешали!

– А почему не в фиолетовой? – удивился я.

Под чёрным сарафаном оказалась голубая кофточка!

– Мама не успела постирать, – отшутилась Юля, поправляя носки сиреневых колготок. – Блин… Протерлись. Надеюсь, дырок не будет.

– А теперь иди руки мой, – учтиво сказал я, показывая большим пальцем за своё плечо, расплываясь в улыбке.

– Я же вот только мыла! – с рыком котёнка, отозвалась в ответ на моё указание, вскакивая с места. – А ты тогда расчешись!

От

упрёка стало вдвое смешнее. Юлька не умела быть злой – это я заметил с первой встречи, и возникало желание разозлить ещё больше! Подойдя к зеркалу в полный рост, в дверце шифоньера, я захихикал после слов: «У, господи мой!» и ещё долго смеялся, расчёсывая тёмно-русую шевелюру, напоминающие длинные иголки дикобраза, после удара током. Я разглядел изменения. Виски обросли и стали гладкими и совсем чуть-чуть колючими – я не совсем под ноль сбривал, а чтобы «ёжик» короткий был. «Скиф» напоминал «ирокез» если поднять. По приезду в Артём кончики достигали затылка, то теперь свободно ложились на подбородок. Надо будет к парикмахеру сходить.

Я вернулся на своё место, а именно на коричневый диван, спинка упиралась в длинный широкий белый подоконник, и поднял глаза. Юля пришла с тарелкой блинчиков, поставив её благополучно на журнальный золотой столик с зелёными ножками и прозрачной стеклянной столешницей.

Наше чаепитие ещё не началось, а я уже не хотел, чтобы оно заканчивалось, когда моя подруга села по-турецки. Я же напротив спустил на пол, ибо со своими ногами так не сяду!

– Приятного.

– А ты чего ворчишь? – подозрительно уточнил я, чтобы не хихикать.

– Настька опять листок попросила.

– И?

– Да ну её.

Как же мы похожи, когда говорим «да ну». Лоб получится похожим на гармошку именно при этом высказывании, а потом резко становиться гладки и, что поразило, Юля также как и я кривит губы, будто что-то мешало разлепить их и сказать матюки! Если бы не моя усталость, засмеялся бы в голос! Бывает же такое… а может, с кем повадишься, от того и наберешься?

– Я сказала, чтоб на руке писала.

А вот такое за собой замечал… наверно, от Юльки нахватался. Она подтверждала свои слова действиями, как при языке жестов. Так умело, будто всегда им говорила, нежели вслух.

– Правильно, так и надо, – согласился я. – Она того не стоит, чтобы свои нервы и время тратить на неё. Кстати, я тут подумал, может, на осенний бал совместно поделку сделаем?

– А так можно? – не переставая ворчать, спросила меня.

Не смог унять улыбку, смотря на подругу, распахнутыми глазами, как бы подтверждая свои слова:

– А ещё на меня говорит Бабай, – и разлил чай по сине-белым кружкам из синего носика с белой каёмкой. – Думаю можно. Почему нельзя? Ты бы, что хотела сделать?

– Дима меня Бубунька называет.

– Как? Бубунька? – поражаясь фантазии друга, ухмыльнулся я, запоминая.

Юлианна кажись, пожалела, что рассказала об этом и сурово посмотрела на меня, того гляди что-нибудь кинет в меня. Я положил свободную руку к сердцу, обещая этим не говорить этого прозвища при всех. Подруга одобрительно кивнула.

И всё-таки, какая же она временами серьёзная, что скорее хочеться увидеть улыбку!

– Ну а так, что думаешь насчёт подделки? – возвращаясь к нашему разговору, напомнил я.