Встреча тиранов (сборник)
Шрифт:
Роман и отрок отшатнулись от люка, замерли.
Роман первым сообразил, в чем дело.
— Кто? — спросил он.
— Он мне с самого начала не показался — нету нас такого в стражниках. У меня знаешь какая память на лица. Подслушивал. Думаю, епископский лазутчик.
Глаза Кина были закрыты.
— Ты его не убил? — спросил Роман.
— У нас, литовцев, головы железные, — сказал шут.
— Что же делать? — сказала Анна. — Они его убьют. Ну сделай что-нибудь, Жюль, миленький! Вытащи
— Без его помощи не могу.
— Так придумай.
— Да погоди ты! — огрызнулся Жюль. — Ты думаешь, он на прогулку пошел? Выпутается. Обязательно выпутается. Ничего…
— Надо с ним поговорить, — сказал Роман.
— Только возьми у него… это.
Шут нагнулся, выхватил у Кина меч, арканом стянул ему руки.
В этот момент в люке показалось лицо другого стражника.
— А, Йовайла, — сказал шут. — Ты этого земляка не знаешь?
— Нет, — сказал тот быстро. — За воротами князь.
— Этого еще не хватало, — сказал Роман. — Акиплеша, убери, быстро, быстро, ну! Глузд, помоги ему!
Они оттащили Кина в сторону, в тень, Роман насыпал сверху ворох тряпья… Сцена была зловещей — тени метались по стенам, сплетались, будто дрались между собой.
Князь быстро спускался вниз, ступени прогибались, за ним — в двух шагах — ятвяг, в черной куртке и красном колпаке.
Князь был в кольчуге, короткий плащ промок, прилип к спине, рыжие волосы взъерошились. Князь был зол.
— Орден на приступ собрался, лестницы волокут… Как держаться, ворота слабые, людей мало. Ты чего здесь таишься?
— Какая от меня польза на стене? Я здесь нужнее.
— Ты думай. Нам бы до завтра продержаться. Роман, почему на башнях огненной воды нет?
— Кончилась, княже.
— Чтобы была! Не отстоим город — первым помрешь.
— Князь, я твоего рода, не говори так. Я все делаю…
— Не знаю, никому не верю. Как плохо — никого нет. Где Владимир Полоцкий? Где Владимир Смоленский, где Мстислав Удалой? Владимир Псковский? Где рати? Где вся Русь?
— Я приду на стену, брат, — примирительно сказал Роман.
— Тут у тебя столько зелья заготовлено.
— Это чтобы золото делать.
— Мне сейчас золото не нужно — ты мне самородок дашь, я его на голову епископу брошу. Ты мне огонь дай, огонь!
— Я приду на стену, брат.
Кин пошевелился под тряпьем, видно, застонал, потому что князь метнулся к куче тряпья, разгреб ее. Кин был без сознания.
— Кто? Почему литовца связал?
— Чужой человек, — сказал Роман. — В доме у меня был. Не знаю — может, орденский лазутчик.
— Убей его! — Князь вытащил меч.
Анна прижала ладони к глазам.
— Нет, — услышала она голос Романа. — Я его допросить должен. Иди, князь, я приду. Сделаем огонь — придем.
— Ятвяг, —
— Лишнее, князь, — сказал Роман.
— Сейчас я никому не верю. Понял? Тебе не верю тоже. — Князь опустил рукоять меча. — Нам бы до завтра продержаться.
Князь, не оборачиваясь, быстро поднялся по лестнице. Остановился, заглянув в подвал сверху. И ему видны были темные тени, неровно освещенные желтым светом лица, блеск реторт и трубок. Князь перекрестился, потолок над головами чародея и его помощников заколебался, вздрогнул от быстрых тяжелых шагов уходившего князя Вячко.
— Вся литовская рать не спасет его, — тихо сказал Роман.
Он сделал шаг к Кину, посмотрел внимательно на его лицо.
Ятвяг за его спиной тоже смотрел на Кина холодно и бесстрастно — для него смерть и жизнь были лишь моментами в бесконечном чередовании бытия и небытия.
— Дай чего-нибудь ятвягу, опои его, — сказал Роман.
— Он заговорил по-латыни, — заметил Жюль.
— Не все ли равно! — воскликнула Анна.
Ятвяг отступил на шаг, он был настороже.
— Не будет он пить, — сказал шут. — Он верный пес.
Кин открыл глаза. Помотал головой, поморщился от боли.
— Ничего, — сказал Жюль. — Мы не с такими справлялись.
— Пистолет бы ему.
— Он не имеет права никому причинять вреда.
— Даже если это грозит ему смертью?
— Мы готовы к этому, — сказал Жюль.
— Ты кто? — спросил Роман, склоняясь к Кину.
Кин молчал, глядел на Романа.
— Он не понимает по-немецки, — сообщил шут.
— Без тебя, дурак, вижу, наверное, притворяется.
— Так убей его, и дело с концом, — сказал шут.
— А вдруг его прислал епископ?
— Другого пришлет, — сказал шут. — С языком.
— Подлец, — сказала Анна сквозь зубы.
— Спроси его по-литовски, — сказал Роман.
— Ты что здесь делаешь? — спросил шут.
— Я пришел из Тракая, — сказал Кин. — Я своих увидел.
— Врешь, — сказал шут.
— Что он говорит?
— Врет, — сказал шут. — Убить его надо, и дело с концом.
Кин постарался приподняться.
Ятвяг мягким кошачьим движением выхватил саблю.
— Погодите, — сказал Кин. — Мессир Роман, у меня к вам важное дело.
— Он знает латынь? — вырвалось у Романа.
— Боярин, — сказал отрок, — время истекает.
— Время? — повторил ятвяг. — Князь ждет. Идите на башню.
— Сейчас, — сказал Роман. — Ты говоришь, что знаешь меня?
— Я принес вести из Бремена, — сказал Кин. — Я не могу сказать сейчас. Я скажу наедине. Развяжите меня.
— Нет, — сказал Роман. — Даже если ты не врешь, ты останешься здесь. Я не верю тебе.