Встреча в метро
Шрифт:
– А ему мы не помешаем?
– Никоим образом. Его там нет, он отправился в очередное паломничество по Италии.
– Он – верующий?
– Он – художник! Проводит в своей земле обетованной почти каждое лето. Я ему позвонил, нам придется только забрать ключи у его двоюродной сестры, а потом вернуть. Отвезут нас туда тоже бесплатно.
– Кто?
– Клиенты.
– Какие?
– Скоро увидишь. Они подойдут к двенадцати. Хотят купить скульптуру для своей виллы и просят поехать с ними, чтобы найти подходящее место.
– Но ты… ты не продашь им?.. не продашь Агнессу, нет?
– Да что ты, Дорри!
– А если они очень захотят?
– Не захотят. Я отнес ее в спальню, по спальням клиенты не бродят. Вот, кстати, и они.
Он нажал на кнопку
– Ничего, что я здесь? – спросила Дора несмело.
– А где тебе еще быть? – удивился Ив.
Клиенты оказались супружеской парой примерно возраста Ива, Дора уже знала, что ему тридцать четыре, возможно, муж был на пару лет старше, а жена чуть моложе, он – длинный, вялый, ленивый на вид, она, напротив, подвижная, живая, хотя тоже тощая и немалого роста, Дора подумала, что в этой семейке скорее всего работает жена, а муж проживает наследство, но позднее выяснилось, что все как раз наоборот, она – дочь миллионера, расточающая свою энергию в благотворительных обществах, а он – менеджер какой-то компании, принадлежавшей, правда, недавно умершему тестю, но занявший свою должность еще до знакомства с будущей женой, то есть необязательно синекуру. Он был в старых синих джинсах и белой тенниске, увидишь на улице, ни за что не выделишь из толпы, она же разоделась в платье из натурального льна, естественно, мятое, однако необычного покроя и наверняка неописуемо дорогое, но все равно свисавшее с нее, как с жерди, Дора пожалела, что не успела переодеться в свое чудное новое платьице и тут заметила, что пока она исподтишка разглядывала жену, муж рассматривал ее самое.
– Какая сладкая девочка! – сказал он.
Дора насупилась. Ив только усмехнулся.
– Выпьете кофе? Клаудия? Мсье Буль?
– С радостью, – пропела жена.
– Пожалуй, – обронил муж. – Кстати, зовите меня Пьером.
– Дорри, займешься?
Дора кивнула, она была не прочь удалиться от этой компании, особенно от нахального мсье Буля. Подойдя к плите, она обнаружила, что кофе уже готов, надо только подогреть молоко и вынуть сливки, в шкафу оказались и пакет с булочками и коробка с пирожными, как видно, Ив против обыкновения выходил за ними. Пока ее руки привычно накрывали на стол, глаза следили за происходившим в студии, мсье Буль, англичанин, что ли, стоял неподвижно чуть в стороне и рассматривал скульптуры издали, а Клаудия носилась вокруг, наклонялась, поднималась на цыпочки, всплескивала руками и издавала невнятные восклицания.
Потом сели пить кофе, Дора со сливками, мсье Буль попросил латте, как и Ив, а Клаудия черный без сахара, боится, как бы на ее скелет не нарос кусочек мяса, подумала Дора ехидно. Впрочем, пирожное гостья съела.
Речь пошла о недавнем взрыве в Лувре, Клаудия возмущалась и вновь орудовала руками, теперь уже воздевая их кверху, а ее муж, воспользовавшись паузой, ввернул:
– Только что читал в новостях, поймали двоих из организации, где числился этот террорист.
– Слава богу, – вскричала его жена.
– А вот с теми, кто отправил его к праотцам, подвижек нет.
– Слава богу, – повторила Клаудия.
– Не думаю, чтобы их искали с особым усердием…
– Не скажите, – возразил Ив. – Ищут. Кстати, Микеланджело почти не пострадал, – добавил он, обращаясь, в основном, к Клаудии.
– Слава богу, – повторила она в третий раз.
Как заведенная, подумала Дора неприязненно.
– Но сильно поврежден Бернини.
Интересно, что она скажет теперь.
Теперь Клаудия только всплеснула руками.
– Но его как будто можно отреставрировать.
Сейчас она снова вскрикнет «слава богу!», подумала Дора, но опять ошиблась.
– Обожаю ранние вещи Бернини, – заявила та. – Ив, почему бы тебе не вылепить для меня копию «Похищения Прозерпины»?
Ив покачал головой.
– Я этим не занимаюсь. В Риме и Флоренции полно мастерских, где делают такие копии. Закажи.
– Это будет работа мастерового. А я хочу произведение мастера.
– Мастера не делают копий, Клаудия. Разве что с собственных работ. Ну как, выбрала?
– Не могу!
Ну вот, испугалась
– Я возьму обе. Заплачу прямо сейчас. Дай мне номер твоего счета.
Она вытащила из сумочки компьютер, Ив положил перед ней свою карточку, и на пару минут воцарилось молчание.
– Все. Но ты поедешь с нами, да? Теперь ведь их будет две, надо, чтобы они хорошо смотрелись, я не уверена, что смогу все сделать как следует, место, освещение, подставки. Так как?
– Поеду, если найдется место и для Доры. Мы хотим провести в Ницце несколько дней.
– Конечно, найдется! Так и так возьмем большую машину, скульптуры ведь тоже надо разместить. Кстати, вы можете остановиться у нас, на вилле полно свободных комнат.
– Я уже договорился с другом.
– Всегда ведь можно переиграть. Подумай.
Она встала, не дожидаясь ответа.
Когда Ив закрыл за гостями дверь, Дора возмущенно выпалила:
– Эта кошка хочет затащить тебя в постель!
Ив рассмеялся.
– Никак ты ревнуешь, Дорри?
– Я?!
Дора озадаченно замолчала.
– Она ведет себя так, словно знает тебя сто лет.
– Сто не сто, но мы с ней знакомы довольно давно. Она из первых моих поклонниц, я имею в виду, естественно, не себя лично, а свои работы. Тут, в Париже, у нее тоже стоят две.
– А по-моему, – сказала Дора сердито, – она не делает большой разницы между тобой и твоими работами. Надеюсь, мы не будем жить на этой вилле?
– Разумеется, нет. Конечно, там наверняка совсем другие условия, роскошь, простор, горничная и даже кухарка. Но моя независимость мне дороже… Ладно, надевай свое красивое платьице. Поедем испрашивать тебе отпуск, сладкая девочка.
– Он просто дурак! – вспыхнула Дора.
– Совсем нет, – усмехнулся Ив. – По крайней мере, в данном случае.
Дора сидела на галечном пляже Ниццы, упиваясь видом бирюзовой глади залива Ангелов. Видом и непривычной тишиной, которую нарушал или, скорее, подчеркивал, лишь мерный плеск низеньких волн, просто невероятно, такого она не помнила, везде ведь играет музыка, наверно, что-то вышло из строя, сгорели динамики или провода, и она услышала море. Ей вдруг вспомнилось, как в былые времена семейного отдыха папа поздно вечером, когда она уже лежала в постели, уходил, сказав, что хочет послушать море, а она никак не могла понять, что он имеет в виду. Солнце стояло уже высоко, и она машинально прикрыла спину собственными волосами, хотя Ив и купил ей защитный крем, «ты такая беленькая, сразу обгоришь», у нее и вправду была очень светлая кожа, даже как-то неловко, белое тело среди множества загорелых кажется голым, однако волновалась она зря, народу на пляже оказалось не так уж и много, гораздо меньше, чем пять лет назад, когда она приезжала в Ниццу с родителями, люди беднеют все быстрее, да и сезон еще не в самом разгаре, и совсем близко от нее почти никто не сидел… Купил он и резиновую шапочку, у Доры возникла идея постричься, не совсем, просто укоротить волосы, но Ив воспротивился решительно, хотя святую Агнессу он закончил, но ее гриву воспринимал, кажется, как свою неотчуждаемую собственность… кто знает, возможно, она его интересует больше как модель, нежели как женщина… либо у нее порочное представление о мужчинах, она так боялась, как это у них получится в первый раз, нет, ее тянуло к нему, хотелось, чтобы обнимал, прижимал к себе, целовал, гладил, однако вспоминая, какими грубыми эгоистами становятся потом мужчины, она начинала бояться, но он был такой нежный и ласковый, и она наконец почувствовала, что близость с мужчиной может быть приятна, а он не то чтобы не испытывал пылкой страсти, а просто понимал, что она ничего не умеет… Что странного, она не умеет ничего, совсем ничего, даже плавать! Столько раз ездила на Лазурный берег, а толку никакого, ей было даже неудобно входить в море, будешь еще трепыхаться на мелководье, как брошенная в пруд курица… Но тут Ив подплыл к берегу и поманил ее рукой, она надела шапочку и, балансируя на камешках, пошла к нему.