Встреча в метро

Каспер Гоар

Тут они миновали особенно жуткое пепелище, на склоне холма, потому целиком открытое взору и, наверно, с человеческими жертвами, поскольку у ограды стояло в ряд несколько полицейских автомобилей, Дора придвинулась к нему и вложила свою ладонь в его, он машинально сжал неожиданно холодную в это теплое утро маленькую руку, и его мысли приняли другое направление. Босые ноги, рваный хитон, не изношенный, а разодранный злобными руками, распущенные

волосы, отрешенный взгляд… Кассандра. Он закрыл глаза. Она шла, смотрела вдаль?.. в никуда?.. внутрь себя?.. в небо?.. А вокруг была пустота… нет, равнодушные… или?.. Потом он опомнился, обнял Дору и притянул к себе, чтобы согреть.

Ив смотрел на Кассандру почти таким же невидящим взглядом, каким она озирала не понимавший ее мир… нет, отгораживалась от него, так точнее. Первоначальный замысел изменился, хотя он и тогда собирался ваять скульптурную группу, но не совсем такую, Кассандра, идущая в никуда, и вокруг, не просто вокруг, а внизу, не выше ее колен, сливающиеся в единую массу полулежащие, присевшие на корточки, стоящие на коленях люди, тянущиеся к ее подолу, так он думал там, в Ницце, и по дороге, в поезде, мысленно набрасывая эскиз за эскизом, но в окончательном варианте все… или главное?.. изменилось, теперь они не окружали ее кольцом, не рвали одежду, нет, они отворачивались, затыкали уши, это было ближе к истине… Он перевел взгляд на Дору, та свернулась клубочком в уголке дивана, держала в руках книгу, но не читала, думала о чем-то. Удивительно! Ее роль изменилась, она не просто позировала, она перевоплощалась в Кассандру, ему не пришлось додумывать выражение лица, наклон плеч, шеи, отчаяние, надлом, все было натуральное, когда он рассказал ей о своей идее, она тут же нашла на книжной полке собрание греческих мифов, прочла, потом искала что-то в интернете, опять читала, и в итоге… Она была умненькой, в сущности, девочкой, жаль, что родители не настояли на ее переходе в специальный класс, не хотели, наверно, давить на единственного ребенка, и очень глупо, он был бы к этому готов, но не понадобилось, Дора, редкое для современного, испорченного видеорядом, человека пристрастие, любила читать и без всякого принуждения глотала книгу за книгой… А натурщицей она была прирожденной, как ему повезло, что в тот вечер он свернул, без всякой, кстати надобности, на улицу Эльдер.

– Ты чем-то огорчена, Дорри? – спросил он, уловив в ее задумчивости оттенок печали.

– Я? Нет, – удивилась она чуточку

неискренне.

– Из-за Агнессы?

– Нет, что ты! Напротив, я рада.

Он усмехнулся. Агнесса отправилась на выставку в Италию, что он считал для себя большой честью.

– С ней ничего не случится? – спросила Дора робко.

– А что с ней может случиться?

Дора промолчала, и Ив полюбопытствовал:

– Тебе так нравится твое изображение?

Дора вспыхнула.

– Я вовсе не поэтому! Никогда не увлекалась самолюбованием. Просто… Когда я на нее смотрю, я чувствую себя… ну, не столь бесполезной, какая я есть.

– Дорри, не болтай глупостей!

– А что, не так? Я невежда и неумеха, какой от меня толк?

– От тебя? Огромный. Ты меня вдохновляешь. Агнесса само собой, но и идея насчет Кассандры пришла мне в голову, когда я заметил взгляд, которым ты смотрела на пожарища в Ницце, помнишь, наутро после волнений?

Дора кивнула.

– Я просто думала… думала, что все как-то неправильно. Что так не может быть всегда. Наступит… конец времен, что ли?

– Времен? Или, скорее, нашего времени?

– Хотя бы и так.

– Не могу уловить положение рук и покрывала, – сказал он немного погодя. – Поможешь?

– Конечно, – ответила она с радостной готовностью. – Раздеться?

– Пожалуй.

Дора вскочила, стремительно скинула с себя одежду, схватила висевшее на спинке стула белое покрывало, в котором позировала, и забралась на низенький помост, сколоченный из сосновых досок.

– Так?

– Послушай меня, – сказал Ив медленно. – Ты очень хочешь спасти этих людей, ты знаешь, что их ждет гибель, и пытаешься… нет, пыталась уговорить их уйти, спрятаться, сделать что-то еще, но поняла, что тебе их не убедить, что все твои усилия напрасны, они не хотят тебя слушать, и вот ты уходишь от них, прочь, ты решилась, кончено… на тебе покрывало, что ты с ним делаешь? Отбросишь его, открывая им всю себя?

– Но ведь они уже отвернулись, – возразила Дора неуверенно. – Может, наоборот? Вот так?

Она схватила концы покрывала в свои маленькие кулачки и судорожно прижала их к груди, высоко, у основания шеи. Ив смотрел, как зачарованный. Сзади тонкая, но тяжелая ткань сползла с талии, обнажив спину, и легла изящными складками, обрисовывая ягодицы, бедра, икры, стекая мягкой волной на пол, а спереди частично облегая грудь, частично обнажая.

Конец ознакомительного фрагмента.