Встреча в парке 2
Шрифт:
Только я замолчал, как со двора послышался приветственный лай Рекса. Приехали Тарасовы. С первого взгляда на Володю стало понятно, ему нездоровится. Покрасневшие слезящиеся глаза на фоне излишне бледного лица, на котором застыла слегка виноватая улыбка, не оставляли никаких сомнений в его самочувствии. Вике было вдвойне неудобно, и перед нами, и перед мужем. Я подошёл и обнял друга без привычных подколок. Предложил ему выйти на минутку. Игорёк по-прежнему сидел на лавочке перед своим хвостатым войском. К моему удивлению, сынок провозился с Тарасовым гораздо дольше, чем я предполагал. Мне даже пришлось сбегать в дом за салфетками, когда закончились бумажные платочки. Но результат стоил того. Володя развалился на всю скамейку, закрыл глаза от удовольствия и жадно дышал. Через минуту подпрыгнул от радости.
– Ты по-прежнему не хочешь с нами за стол? – Поинтересовался я у Игоря.
Получив отрицательный ответ, мы с Тарасовым ушли, оставив его одного. Как Джозеф решился оставить мне для присмотра это чудо природы? Обезьяна лучше бы справилась с задачей присмотреть за ядерным реактором. Хотя, зачем я на себя наговариваю. Не на меня старик переложил эту ответственность. Я лишь помощник. Стало легче.
– Тебе выпить-то можно? – Спросил Володю, входя в дом. – Или ты с утра таблетками загрузился?
За столом царило оживление. Странно, что собравшиеся четыре поколения вообще смогли найти общую тему. Но они её нашли, вернее им её принесла Вика. Не стал ни у кого переспрашивать, что послужило затравкой, но в данный момент все по очереди рассказывали свою версию, начиная со слов «а у меня было …». Мы с Тарасовым явно не вписывались в эту компанию.
– Выйдем, покурим? – Предложил Володя.
Прихватил со стола блюдце с парой бутербродов. Поймав на себе неодобряющий взгляд Валюши, как можно ласковей улыбнулся ей в ответ. Свободной рукой умыкнул непочатую бутылку перцовки и пару рюмок. Расположились под навесом. Выпустил сигаретный дым, Володю потянуло на откровенность:
– Плохо мне там. Две недели там, неделю дома. Но чувствую, долго так не протяну.
В его приезды домой мы порой встречались и на заводе, и в выходные где-нибудь с жёнами. При тех встречах он не выглядел таким разбитым, как сейчас. Было очевидно: Володя подавлен.
– Может, тебе в отпуск пора?
Раскупорил бутылку и налил по рюмочке. Выпили.
– Не помогает. – Ещё одна глубокая затяжка. – На майские с Викой в Грецию летали. Отдохнули. На неделю не хватило. – Горькая усмешка проскочила по лицу Тарасова.
– Так попроси Анатолича, – разливая по рюмкам, – он тебя домой вернёт.
– Не могу. – Выбросил окурок привычным щелчком далеко в грядки.
Сходил, вмял окурок в землю, чтобы избежать возможного ворчания Серафимы Кузьминичны.
– Пойми, – продолжил Володя, – он мне важный участок доверил. Возможно, самый важный на сегодня. А я приду такой: папа, забери меня домой. – Изобразил плаксивого маленького мальчика. – Как я буду после этого выглядеть? – Встал, отошёл к рядкам сплюнуть.
– Давай, – разливая перцовку, – мы с тобой ещё по одной хлопнем, и ты мне спокойно расскажешь, кто, что и где тебе мешают наслаждаться жизнью. – Улыбнулся и подмигнул, протягивая ему рюмочку.
Конечно же, нам не дали на двоих уговорить бутылочку. Минут через десять Вика «нашла» своего мужа, а мне прилетело от Валюши за спаивание «больного». Но за эти десять минут Тарасов в красках расписал все свои проблемы. Никакой Америки он, увы, не открыл. Как бывает всегда и везде: конфликт интересов вовлечённых сторон.
С одной стороны, «Химзавод», считающий себя благодетелем, создающим рабочие места для жителей моногорода и дающим дополнительные поступления в местный бюджет. С другой стороны, представители местной власти, сильно поиздержавшиеся за время простоя главного производственного предприятия города. Небеса вняли их молитвам, и теперь они всеми правдами и неправдами стремятся наверстать упущенное. По идее Минпромторг, под эгидой которого прошли согласования с энергетиками, коммунальщиками и прочими смежниками, должен был бы выступить арбитром в большинстве спорных ситуациях между «Химзаводом» и администрацией. Но, кажется, пора уже в психиатрии вводить дополнительное расстройство: синдром ожидания от госчиновника исполнения его прямых обязанностей. Более того, курирующий процесс от Минпромторга сам регулярно намекает на плату за то, что не возникает неожиданных препятствий в реализации проекта. Есть ещё по мелочи всякие бандюки, пытающиеся наехать, да дураки, коих везде хватает. Особняком от всех этих сторон конфликта стоят работяги. Их так часто кидали все, кому ни лень, что сейчас они никому не верят. Других работяг там взять неоткуда. Забили на все нормы и сроки. О качестве работы даже говорить не приходится. «Не учите нас, как работать. Научитесь, как платить!» В таком серпентарии Тарасову приходится функционировать последний год. Можно добавить бытовую неустроенность – номер в лучшем, точнее единственном, отеле города ни в какое сравнение не идёт с его особняком здесь. Перелёты туда-сюда тоже выматывают …
– Держись друган! – Меня немного накрыло. – Я тебе помогу. Но! Чуть позже. – Похлопал его по плечу под неодобрительный взгляд Валюши.
Вернулись в дом. Мы с Володькой плюхнулись на диван. За столом по-прежнему шли разные беседы, прерываемые время от времени чьими-то воспоминаниями о Джозефе. Нам с Тарасовым больше не наливали.
К Кармазину подошёл один из его охранников, до этого сидевший в машине у дома. Потом этот охранник подошёл ко мне:
– Там на такси приехал какой-то пожилой мужчина. Ищет внука Йозефа. Пропустить?
– Как его зовут?
Я прекрасно знал, как его зовут, но не мог поверить.
– Борис. Так он представился.
Всегда относился к фразам, типа «он протрезвел за одно мгновение», с большим скепсисом. Но сейчас это случилось со мной.
17
– Зачем ты всё это принёс домой?
Светлана Алексеевна Агеева с укором смотрела на мужа. Ей надоел рыбный запах, заполняющий кухню всякий раз по его возвращению с рыбалки. Уроженка Южного Урала, она предпочитала мясо рыбе. Но больше всего Светлана Алексеевна не любила рыбу чистить. Вчера, воспользовавшись отсутствием мужа, Агеева навела идеальный порядок во всём доме, включая кухню. И сейчас у неё не было ни сил, ни желания вновь включаться в борьбу за чистоту. Вечер субботы можно было бы провести, получая удовольствие.
– Зачем ты притащил сюда свою рыбу? Тебе её там не хватило? – Светлана Алексеевна развернулась и пошла в гостиную.
Агеев понимал, что, изменив планы на сегодняшний вечер, заслужить прощение жены будет сложно. Но ещё твёрже он усвоил, что никакими доводами и обещаниями её сейчас не проймёшь. Нужно время. Агеев оторвал листик от блокнота на магнитике, висящем на дверце холодильника и карандашом, вынутым из петельки над блокнотом, написал: «Рыба свежая. Берите». Вывалил пойманную рыбу из ведра, в котором её принёс, в пакет и вынес на улицу. Положил на маленькую скамеечку возле своих ворот.