Встретимся у Амура, или Поцелуй судьбы
Шрифт:
– Да я его уже видела, – успокоила ее Настя. – Я ж его к вам привела, он спрашивал, где Никита живет. Классный парень! Но ты не очень влюбляйся, не то тебе в голову ничего лезть не будет. Давай сначала поступим.
– Ага, мы поступим, а он станет студентом. Там его быстро студентки захапают. Нет, надо его сейчас брать в оборот.
– Наталья, немедленно прекрати! – возмутилась Настя. – Что значит, в оборот?
– Ну… глазки ему строить, говорить намеками. Чтоб свиданку назначил. И все такое.
– Ты вот что. Раз так, то мотай к себе и не пудри мне мозги. Уроков полно – надо поесть и заниматься.
Наташка от возмущения потеряла дар речи. Но ногу в щель успела просунуть, знала, что подруга не решится прищемить ее дверью.
– Да я пошутила! – завопила она. – Пойдем к нам, я тебя покормлю. Мамахен такой плов наварила, – тарелку проглотишь. Ну, Настюха, ну не упрямься. Я ж без тебя ничего не решу, ты же знаешь.
И Настя сдалась.
На кухне у Наташки хозяйничали два друга, поджидая девчат. Добрый Никита поставил перед Настей полную тарелку янтарного плова, и у нее сразу потекли слюнки. Она и не заметила, как тарелка опустела. Запив плов компотом, Настя поволокла подругу заниматься. Та немного поупиралась, вожделенно поглядывая на дверь, за которой слышались голоса ребят, – но Настиной настойчивости ничего противопоставить не смогла. Вздохнув, она села за стол и раскрыла учебник. Процесс, наконец, пошел.
– Сначала сделаем, что на завтра, а потом начнем повторять физику, – распорядилась Настя. – Папа обещал достать программу лицея, а пока ее нет, начнем с самого начала, с седьмого класса.
– А может, лучше с того, что сейчас проходим? – робко спросила Наташка. – А то вдвое больше учить. Ведь этот материал тоже, наверно, входит в их программу. Давай лучше учить наперед – еще не пройденное. По учебнику. Что мы сами не разберемся, что ли? А будет непонятно, Никиту спросим. Или отца твоего. Зато на уроках Лизавета только рот откроет, а мы уже все знаем.
– А что, это мысль! – сразу согласилась Настя. – Пройдем все до конца, а потом повторять станем. И программа тогда уже у нас будет – будем знать, что надо, а что не надо. Молодец, Наталья, почаще бы тебе такие умные мысли в голову приходили.
За решением задач они не заметили, как голоса ребят стихли. Выглянув из комнаты, Наташка обнаружила, что в квартире пусто, – друзья ушли на консультацию.
– Ну вот, смылись! – расстроилась она. – Когда я его теперь увижу? А все из-за тебя – заниматься, заниматься! Такой парень – сон! Я, может, о нем всю жизнь мечтала.
– А о Димке Рокотове кто мечтал? Помнишь, как ты в прошлом году за ним бегала, пока он тебя на эту дуру Иноземцеву не сменял? А о Котьке Крылове? А кто по Оленину из пятьдесят второй сох – я что ли? Ты вспомни, вспомни! Ах, Нинка Абрамова вчера видела Сашу Оленина на Броде! И неслась посмотреть на Нинку, которая видела красавчика Оленина, когда тот со своей цацей по Броду шатался. Забыла?
– Ну что поделать, если я такая влюбчивая? Понимаешь, мне без ребят жить неинтересно. Как вообще можно не обращать на них внимания, не представляю. Вот скажи: как тебе это удается?
– А чего на них обращать внимание? – они же все идиоты! Или тупые, или вообще… будто недавно с дерева слезли. Ты посмотри в школе на их туалет. Он всегда настежь – оттуда такая вонища! Дома, небось, дверь закрывают, а здесь не считают нужным. И как только не совестно!
– Ну почему все? Большинство, конечно, дикари, но ведь
– Натка, да ты что? Это же твой брат! Я ж его с горшкового возраста знаю. Помнишь, как твоя мама его посылала, чтоб нас домой загнал. Как он нас брал под мышки и волок. Влюбиться в Никиту – это почти кровосмешение. Нет, я на такое не способна.
– Похоже, ты вообще не способна – ни в кого. Тебе скоро шестнадцать, а ты еще ни разу не влюблялась. Ледышка ты – вот кто! Поэтому тебе меня не понять.
– Не знаю, может, ты и права. Честно: я не представляю, что ты в них находишь? О чем можно два часа болтать с тем же Крыловым? Он же дуб дубом! Типичный двоечник.
– Ну и что, что двоечник? Если парень нравится, можно вообще ни о чем не говорить. Просто так ходить рядом, и то, знаешь, какой кайф! А когда он целует! Это вообще полный улет.
– Смотри, доцелуешься – потом плакать будешь. Эй, Наташка, ты еще… не того? Или уже… того?
– Да ты что! Я девушка честная. Только после свадьбы. Да и тогда… – Наташка понизила голос и покраснела, – я себе не представляю, как можно… при чужом парне… трусы снять. Нет, я ни за что не смогу. Только под пистолетом. А ты представляешь?
– Я никогда! – подумав, твердо сказала Настя. – Тут же сбегу, как только он ко мне полезет. Или по морде дам. Хотя, с другой стороны – ведь что-то же в этом есть? Раз люди это делают. Только я не представляю, как они потом друг другу в глаза смотрят? Я бы сквозь землю провалилась. Ой, Наташка, какие мы идиотки! Послушал бы кто о чем болтаем. Сразу решил бы: у девок крыша поехала.
– Мы же только разговариваем. А другие – делают. Я как подумаю: иначе бы людей вообще не было. Ужас! Нет, если бы я была Богом, люди размножались бы, как растения: сначала цветы, потом плоды, а в них детки. И красиво, и… не стыдно.
– Ладно, хватит чушь пороть. Повторим формулы, что сегодня выписали, а потом будем друг друга проверять. Ты меня по ним гонять будешь, а я тебя. И так каждый день.
Вечером, ознакомившись программой к вступительным экзаменам, Настя еще более утвердилась в решении учить с опережением. Вопросы в ее начале оказались очень легкими, поэтому их можно было оставить на потом. А вот конец – тут предстояло потрудиться.
Наталья на программу никак не отреагировала. Ей что начало, что конец, представлялись сплошным темным лесом, через который им предстояло брести остаток зимы и всю долгожданную весну – самое любимое Наташкино время года. Но делать нечего: взялась за гуж, теперь вези.
На следующий день, выполнив домашние задания, они открыли учебник по физике и с трепетом заглянули в незнакомый параграф. Настя читала, а Наташка кивала. Кивала, где понятно и где непонятно, лишь бы подруга не останавливалась, – чтобы побыстрее покончить с физикой и заняться чем-нибудь более приятным. Но этот номер у нее не прошел. В конце параграфа имелись проверочные вопросы, на которых Наталья моментально поплыла. Пришлось выслушивать все сначала. Но теперь Настя стала ее спрашивать едва ли не после каждого предложения, так что Наталья волей-неволей вынуждена была вникать в прочитанное. И в итоге все поняла, – даже сама удивилась, насколько легким оказался этот новый для них параграф.