Вся синева неба
Шрифт:
– У тебя есть теплая одежда? Наверху несколько градусов выше нуля, не больше. И тебе нужны походные ботинки, сандалии не годятся.
Она медлит. Он добавляет:
– Купим их тебе перед уходом, если хочешь.
– Хорошо.
Он думает, что им еще понадобятся большие фляги, аптечка, еда быстрого приготовления…
После обеда они моют посуду. Они поели молча, слушая плеск воды и птичий щебет. Несколько туристов пересекли парковку и вышли на тропу вдоль ручья. Приехали новые машины, другие уехали. Но им с Жоанной спокойно за завесой деревьев.
–
Он решил, что пора. Лучше сбыть это с рук сейчас, прежде чем он уйдет с рюкзаком в горы. Если с ним что-нибудь случится… Да, лучше сделать это сейчас, чтобы пуститься в приключение со спокойной душой, не думая о том, что оставляет позади. Он сядет за стол с чашкой чая. У него будет полдня, чтобы придумать, что написать.
Жоанна кивает.
– Хорошо. Я буду у ручья.
Еще некоторое время они продолжают мыть, вытирать, расставлять. Наконец Эмиль откладывает полотенце. С посудой покончено.
– Вечером тебе бы прогуляться по деревне. Панорама – отпад.
– А?
– Да. Пойдем вместе, если хочешь.
– Хорошо.
Жоанна ушла после обеда с маленьким полотенцем под мышкой, солнечными очками и книгой, как будто собралась на пляж. Эмиль согрел чай, достал тетрадь и ручку, уселся снаружи за складной стол. Это было три часа назад. Он не написал ни строчки. Для начала выпил чай, потом ему захотелось в туалет, он написал на письме только дату и погрузился в свои мысли. Захотел спать, прилег на матрас под раскладной крышей. Потом заварил еще чаю и решил всерьез приняться за письмо. Но тут вспомнил о походной тропе вдоль ручья и решил посмотреть в путеводителе по Пиренеям, куда она ведет. Нашел: тропа вела к водопаду Ариз, два с половиной часа туда и обратно. Потом он толком не помнит, что еще делал, до той минуты, когда женский голос вывел его из задумчивости. Голос, совсем непохожий на Жоаннин.
– Добрый день!
От неожиданности Эмиль плеснул чая на стол. И ответил не сразу. Женщина подходит из-за деревьев. Она в полном походном обмундировании и с палками. Лет тридцати, не больше. У нее светлые волосы, скрученные в пучок, черты лица довольно жесткие, но гармоничные. Явно спортсменка. Мускулистые ноги и широкие плечи.
– Добрый день, – отвечает он, наконец обретя дар речи.
Только теперь он заметил, что женщина не одна, ее ждут еще двое, за деревьями, поодаль.
– Я не хотела тебе мешать. Меня заинтересовал кемпинг-кар. Ты тоже на десятый?
Он не понимает толком, о чем она. Хмурит брови. Наверно, вид у него дурацкий.
– На десятый?
– Десятый маршрут.
– О!
Он читал об этом в путеводителе. Маршрут 10 проходит через все Пиренеи. Артиг – точка на пути.
– Нет. Я… я приехал сегодня утром.
– Так ты не пойдешь на десятый?
– Нет… Я рассчитываю уйти на несколько дней с рюкзаком и палаткой, посмотреть окрестности, но у меня нет четкого маршрута.
– Ты будешь здесь еще пару дней?
– Да. Пока подготовлю маршрут и все снаряжение…
– Собираешься на пик Миди-де-Бигорр?
С ее лица не сходит улыбка. Какой контраст с Жоанной!
– Да, в том числе.
–
Ее энтузиазм заразителен. Эмиль кивает, улыбаясь в ответ.
– Мы сегодня идем к водопадам, – продолжает молодая женщина. – Решили осесть здесь на несколько дней, прежде чем двигаться дальше. Пока осматриваем окрестности.
Она заправляет выбившуюся из пучка прядь за ухо, облизывает губы.
– Ладно, не буду тебе мешать, ты, кажется, занят. Пишешь книжку?
Он качает головой, улыбается.
– Нет. Письмо.
– О! Тебе, похоже, изменило вдохновение.
Она косится на чистый лист. Он прыскает.
– Да, есть немного.
– Присоединяйся к нам сегодня вечером. Нас много на десятом маршруте. Мы поселились в горном приюте. Вчера развели костер. Сегодня тоже хотим. Пара немцев уходит на рассвете. У нас проводы. Принеси вина, если можешь.
Ее искрящаяся улыбка контрастирует с жесткими чертами лица. Он отвечает:
– Ладно, постараюсь.
Пара друзей за спиной девушки проявляет признаки нетерпения. Мужчина машет ей, призывает поторопиться. Она берет палки, которые воткнула в землю.
– Если придешь, спроси Хлою. Я могу быть в кухне, тебя проводят ко мне.
Эмиль кивает, снова улыбается.
– Идет. Спасибо.
– Да пожалуйста. Ладно, до скорого… может быть!
– Да. До скорого!
Она уходит быстрым шагом и скрывается за деревьями. На этот раз он уже не может приняться за письмо, дело кончено, не начавшись. Он откидывается на спинку стула, вытягивает ноги. Пойдет ли он сегодня вечером? Пожалуй, ему хочется. С Жоанной хорошо, но слишком уж она молчалива. Ему не повредит вечер с вином, людьми, разговорами, улыбками… Под раковиной есть бутылка красного, он взял ее с собой, когда сбежал. Можно принести ее. Но Жоанна… Может ли он оставить ее здесь одну?
День клонится к вечеру. Жоанна не вернулась. Эмиль наскоро принял душ и вскипятил воду для макарон. Бросил в кастрюлю спагетти и засек время. Где ее носит? Он решил сходить к ручью, посмотреть, там ли она. Походная тропа пуста, и Жоанны на горизонте не видно. Он делает несколько шагов в одном направлении, в другом, не покажется ли она. Тщетно. Это его слегка злит. Он проголодался, и еще кое-что раздражает. Этот вечер в горном приюте… Если Жоанна не вернется, он не сможет пойти.
Он ждет еще немного, потом вдруг вспоминает, что забыл макароны в кипящей воде. Поздно. Кемпинг-кар в дыму, кастрюля почернела. Воды нет даже на донышке. Макароны обуглились. Не в силах сдержать раздражение, он принимается ругаться, хлопая дверцами шкафчиков. Ему требуется десять минут, чтобы отчистить дно кастрюли, и еще десять, чтобы снова поставить вариться макароны. Уже почти темно, когда он выносит стол.
Он еще злится. Жоанна испортила ему вечер. Куда она запропастилась? Он не знает, беспокоиться ли о ней или только сердиться. Прошлой ночью она же уснула в поле… Возможно, это опять произошло. Она вернется в ночи, сонная, а он потеряет вечер.