Вся власть левиафану!
Шрифт:
Новинка стала пользоваться большой популярностью. Падкие до всего нового горожане раскупали марки и с удовольствием посылали друг другу письма и открытки. Количество несчастных случаев и смертей в тот год в городе возросло многократно. Сколько смертей произошло по вине этой марки в других городах и странах учету не поддается, так как с наличием у жертв этого клочка бумаги с их гибелью или увечьями никто не сопоставлял.
Через некоторое время, стараниями генерал-фельдмаршала Владимира Федоровича Адельберга, в Российской империи, наконец, появились государственные марки и хождение местной
Глава 7
После описанных событий в доме художника, Софико тяжело заболела. Сотворённое зло действовало обоюдно как на других людей, так и на человека его создавшего. Целыми днями лежала она на кровати или сидела у себя в комнате у открытого окна, никого не желая видеть, и почти ничего не ела. Обеспокоенные родители вызвали доктора. Врач осмотрел больную и поставил точный диагноз:
– Последствие несчастной любви. Лечится сия хворь только подобным. Вашей дочери нужно срочно замуж.
Количество свах в городе Т в тот период превышало все допустимые нормы, конкуренция среди них была большая, а картотека потенциальных женихов и невест была всеобъемлющей. Этот факт и позволил старшим Асатиани довольно быстро сосватать дочь за хорошего человека – инженера местного завода Казимира Крулевского.
В отличие от нынешних времен, в то далекое время дети еще не смели ослушаться воли родителей в таком важном вопросе. Приданное за дочерью водилось небогатое, но инженер Крулевский был из прогрессивной польской семьи, тем более, что в девушку влюбился буквально и с первого взгляда.
Свадьбу сыграли не мешкая, и молодые уехали в свой медовый месяц на Минеральные воды, а по возвращению поселились в квартире инженера. Прав оказался доктор, не сразу, но Софико поправилась и расцвела той женской красотой, которая возможна, когда рядом любящий человек и в доме присутствует семейный финансовый достаток. А любовь… Любовь, конечно, была, как говориться – стерпится-слюбится.
Однажды молодая пара, взявшись за руки, прогуливалась в городском парке. В тенистом пруду парка плавали грациозные лебеди. Отдыхающие горожане катали на весельных лодках своих дам, укрытых от солнца кружевными зонтиками или пили ароматный кофе в уютных кофейнях. На лавочках под раскидистыми деревьями, проходили многочисленные шахматные турниры. Только на одной лавочке одиноко сидел седой сутулый человек в мундире государственного служащего. Именно его и заприметила Софико.
– Казимир, пойдем скорее, я познакомлю тебя с очень интересным человеком, – сказала она и повела супруга к скамейке.
Почмейстер Арсений Николаевич Ягодин за прошедшее время сильно изменился, болезненный цвет лица говорил, что со здоровьем у начальника почты серьезные проблемы.
Он очень обрадовался, увидев старую знакомую. Мужчины долго и обстоятельно беседовали на тему государственной политики, возможной войны с турками, затем все зашли в кафе и просидели там до вечера. Почтмейстер на прощание записал новый адрес молодых и побещал прислать им приятный сюрприз.
На следующий день почтовый служащий-подросток, принес в дом Крулевских пакет. Казимир находился на работе и женщина, дав парнишке мелкую монету, с нетерпением вскрыла посылку. В ней лежали наброски и портреты с изображением счастливой Софико, выполненные рукой покойного Андре Моро, а так же лист с шестью марками с изображением проклятого Левиафана. Портреты были очень хороши, но настроение молодой женщины испортилось напрочь.
Все полетело в огонь, только вот лист с марками Софико, одев предварительно перчатки и взяв двумя пальчиками, спрятала за образ Георгия Победоносца, перед этим аккуратно вырезав одну.
Женщина пошла в лавку и купила одну почтовую открытку и пару государственных марок. Через несколько дней она уже знала нужный ей адрес. Наклеив на открытку клочок бумаги с изображением Левиафана, а затем сверху пару государственных марок, она написала все, что было у нее в тот момент на душе, и без промедления отнесла открытку на почту.
В тот же вечер Казимир пришел домой с радостной вестью – руководство компании решило перевести его на работу в Москву.
На сборы ушла неделя.
Карета с пожитками семьи Крулевских ехала по узким улочкам города Т в сторону железнодорожного вокзала. Навстречу им медленно двигалась похоронная процессия.
– Ох, не к добру это, – тихо произнесла Софико, – Не будет нам счастья на новом месте и потрогала свой живот, ребеночек уже давал о себе знать.
– Кого хоронят? – высунувшись из кареты, спросил Казимир, и через пару минут, повернувшись к жене, пояснил:
– Какая-то девушка по имени Зельда. Умерла, говорят, совсем молодая еще. Ты ее часом не знала?
Софико ничего не ответила, а про себя подумала: «Если родится девочка, я передам ей и зелье и магическое заклинание».
Глава 8
В положенное время у четы Крулевских родилась девочка. Софико с Казимиром долго не могли договориться на счет имени дочки: отец хотел, что бы девочка носила польское имя Марыля, мать хотела назвать дочку в честь грузинской царицы Тамары. В итоге сошлись на имени прародительницы рода Асатиани – Медеи. Священник в церкви долго не хотел записывать такое богонеугодное имя в церковную книгу, но Казимир пригрозим ему, что они тут же отправятся в костел и дочь будет католичкой. Поп сдался и благословил новую православную душу со странным именем Медея.
Девочка росла здоровым и смышленым ребенком, гены ей достались хорошие, поэтому впитывала она в себя все знания, как губка. Заработок главы семейства позволял супруге полностью заняться воспитанием дочери, а в помощь по хозяйству была нанята прислуга – Вера Марковна, женщина образованная и кухарка каких еще поискать надобно.
Со временем Казимир продвинулся по службе и занял хороший пост в администрации предприятия. Все было ладно в их семье, только стали появляться к тому времени, странные люди, называющие себя народовольцами. И желали те люди, ни много не мало, а нового царя батюшку, доброго и справедливого – не чета, нынешнему.