Вся жизнь — игра
Шрифт:
— А она в магазине осталась.
— Сам виноват, а на других сваливаешь! — взорвалась Рита. — Надо было крепче держать!
— Не надо было дарить наш улов кому попало!
— Что же мы будем есть?
— А о чем ты раньше думала? Я взял только пакет перловки.
— Ты… серьезно? — уставилась на него Рита. — Ты притащил меня сюда и даже не позаботился о припасах?
— А я всегда так езжу, — невозмутимо отозвался Георгий. — Все необходимое можно раздобыть на месте.
— Да уж! Из тебя добытчик! — презрительно фыркнула Рита. — Ешь сам свою перловку. А я здесь больше ни секунды не останусь!
— И куда же ты денешься? — ухмыльнулся он. — Ключей ты больше не получишь.
— Пешком уйду!
Рита принялась натягивать платье. Нашла одну туфлю, надела, поскакала на одной ножке в поисках второй.
Георгий скептически наблюдал за ее сборами.
— Ты ничего не забыла?
— У меня больше ничего и не было!
— Трусики взяла?
— Дурак!
— На таких ходулях далеко не уйдешь.
— Не твое дело!
— Действительно, не мое… — Он пожал плечами. — Поступай, как хочешь. А я сварю себе сейчас кашки.
— Приятного аппетита! — гордо бросила Рита и нашла наконец вторую туфлю.
Георгий поставил на очаг котелок с водой и подбросил в огонь большую сухую ветку.
— Надеюсь, ты не растеряла свои драгоценности? А то предъявишь мне счет, пустишь по миру…
Неужели он заметил отсутствие сапфира?
— Нет. Не волнуйся. Я надеюсь, что вообще больше о тебе не услышу!
— Неужели путь к сердцу женщины лежит через желудок? — насмешливо пробурчал он себе под нос. — А я думал, постели достаточно…
— Ты просто скотина! — залившись краской, выпалила Рита. — Самовлюбленный хам!
— А мне казалось, что тебе понравилось… — нагло заявил он.
— Тебе показалось! — прищурилась Рита.
— Ну, раз так, тогда тебя здесь больше ничто не держит, — холодно сказал он и принялся сыпать в кипяток противную серую крупу.
Глава 6
ИЗ ОДНОГО ИНКУБАТОРА
Такое унижение и разочарование Рита пережила только один-единственный раз в своей жизни.
Теперь второй.
Где выводят таких пошлых самцов? Наверное, есть специальная селекция… Ни одна мать, ни одна женщина не могла бы сделать из сына такого урода.
Рита не любила об этом вспоминать. Гнала из памяти, зачеркнула по глупости написанную строчку… А она вновь возникала, как ни затушевывай.
Тогда ей было семнадцать.
Прекрасный возраст для любви. Все свежо, в новинку, все впервые… Чувства кипят и бурлят, перехлестывают через край…
Тогда она тоже думала, что влюбилась навсегда, на всю жизнь.
Весна была поздняя. Весь март лежал снег и дул порывистый ветер, хотя в воздухе уже пахло будоражащим предчувствием чего-то, что непременно придет.
Такой мощный зов к пробуждению… такая инстинктивная сила… просто веление природы…
Рита обожала танцы. Каждый школьный вечер был для нее балом, и она верховодила и блистала, наперебой приглашаемая кавалерами.
Но в ту весну все девчонки начали бегать в заводской клуб. Там играл настоящий ансамбль, и проникновенно пел модные шлягеры обалденно красивый солист.
Все школьницы были в него влюблены, затаив дыхание, буравили эстрадку жгучими зовущими взглядами. А потом всю неделю на переменках пережевывали впечатления до следующей субботы:
— Какие у Дрона джинсы!.. Какие глазки голубые! А волосы ниже плеч! Не то что у наших, стриженых! А голос! Заслушаешься, и так заворожит, что уже на все готова… Ах, Дрон… Андрюшенька…
Рита слушала-слушала о неотразимом Дроне, а потом поддалась на уговоры и тоже отправилась в клуб. Благоразумно прихватив с собой двух провожатых, Пигму и Саю. Мальчишки были счастливы, это вам не на лавочке сидеть и молчать! Да все просто умрут, когда увидят, с какой девчонкой они пришли!
Рита весь вечер отплясывала со своими кавалерами по очереди. С Пигмой — Сая скучает у стенки. С Саей — Пигма ждет не дождется следующей мелодии.
Конечно же, мужской контингент моментально отреагировал на ее появление.
От приглашений не было отбоя, но Рита оценивающе оглядывала плечистых претендентов и не находила достойных.
От одного табаком разит, другой навеселе, третий просто смешон в навороченном «самопале».
С Пигмой и Саей надежнее.
Танцуя, она косила одним глазком на эстраду.
Там соловьем заливался высокий поджарый парень с пронзительно голубыми глазами. Даже издалека было видно, какого они цвета. Длинные каштановые волосы. Казалось, он и вправду переживал именно то, о чем пел…
«М-да… Недурен… — сказала себе Рита. — Но не более того…»
И вдруг ей показалось, что солист тоже смотрит на нее, провожает глазами ее перемещения по залу.
Глупости! Показалось… Здесь столько народу, как он может увидеть кого-то в толпе? Наверное, мы для него сливаемся в одну общую трясущуюся массу…
Но быть одной частичкой этой массы Рите не хотелось. И… если он выделил ее, это приятно…
«Не более…» — вновь повторила она про себя и вдруг услышала:
— Этот танец я посвящаю девушке в зеленом платье.
Почему все вдруг повернулись к ней? Ну да… Она же в зеленом… Но разве это для нее?
Легендарный Дрон что-то шепнул музыкантам… и вдруг спрыгнул с эстрадки и пошел к ней через зал.
Толпа расступалась, пропуская его, и так и не соединялась больше.
Рита видела этот импровизированный коридор и его, медленно и уверенно приближавшегося к ней.