Всячина
Шрифт:
– Да вы мне дайте, товарищ майор! Мы тут все сами сделаем!
– Нет уж, голуба. Оружие, блин, любит ласку, чистоту и смазку... И точить свое оружие я буду сам.
Майор, отвлекшись от умной беседы с пожилым замполитом, склонился с бруском в руке к блестящему стальному острию, подравнивая, подчищая, подтачивая до остроты бритвы.
– Да, наше оружие куда как лучше. Крепкое древко, стальная кромка, широкий захват - голову срубить можно легко. И рубят, сам видел. Да и закопаться от врага - тоже поможет. И своих похоронить. И просто - один на один с любым их мечником выйти не страшно.
– Вот, выходит, и повоюем, майор. Вот и повоюем еще.
Хваны и ци
Пробуждение было неожиданным и одновременно неожиданно грубым. С Виктора сдернули одеяло, выдернули из-под головы подушку, кто-то вцепился в руки и ноги, растащив их в стороны, а еще кто-то другой светил ярким фонарем в глаза и что-то громко спрашивал. Со сна только в третьем повторе он разобрал:
– Вы консул земной федерации Виктор Усачев?
– Я. Да, это я.
– Одевайтесь и следуйте с нами!
Руки и ноги отпустили. В лицо полетела проверенная и прощупанная умелыми руками одежда.
Ну, что же. В принципе, этого и стоило ожидать. Вернее, этого он и ждал - просто все равно получилось неожиданно. Ждешь так, ждешь, уже устаешь ждать - и тут оно вдруг и случается, совершенно вроде бы неожиданно.
Одеваясь, стараясь не слишком торопиться и не показать нервной дрожи, Виктор спросил:
– А как насчет документов? Помнится, мне говорили об экстерриториальности консульства...
Перед глазами развернули и тут же свернули какой-то пергамент с крупными сургучными печатями на ленте. Пергамент - это документ особой важности, для длительного хранения. Выходит, решение принято не на городском уровне, а на самом верху. То есть, все, как предполагалось.
– А как же вещи и имущество консульства?
– Здесь будет оставлен пост, так что не волнуйтесь. И вообще не волнуйтесь. Потому что вам уже поздно волноваться.
Какой-то чин - Виктор еще не научился разбираться в их странной и сложной системе званий и должностей - махнул рукой, и окруженный полукольцом вооруженных стражников консул земной федерации последовал на выход.
Всего полгода назад было получено разрешение от империи Хван на основание здесь земного консульства. Планета была странная. На ней были океаны, россыпи мелких островов и два больших материка, расположенных, если рисовать карты по-земному, в разных полушариях. Вот эта империя Хван занимала целиком один материк. А на другом материке располагалось государство Ци. И больше государств на этой планете не было. И сама планета называлась у одних - Хван, а у других - Ци.
Но самой большой странностью было то, что "хваны" были гуманоиды. Когда хваны в одежде так они и вовсе, как земляне. Какие-нибудь африканские или австралийские пустынные пигмеи, например, могли бы считаться их прямыми родственниками, наверное. А вот "ци", как получалось, если верить всему написанному, были негуманоидами. Чего в истории межпланетных сообщений пока не наблюдалось ни разу.
Не бывает так, чтобы на одной планете возникали две такие разные цивилизации. Да мало того, что возникали, так они и не поубивали еще друг друга, хотя воевали и воюют уже тысячу лет. И об этой войне пишут книги, снимают фильмы, сочиняют пьесы.
Каждый маленький хван мечтал стать военным и отличиться в боях против мерзких ци. Вся пропаганда огромной империи была нацелена на воспитание природной ненависти к негуманоидам. Кино, телевидение, журналы - цветные и не очень - все публиковали страшные картинки "оттуда" и такие же страшные описания боев и мелких стычек. И самым популярным сериалом, длящимся уже пять лет по земному счету, был сериал о доблестном хване Штырле, который сумел пробраться в главный штаб ци и вести там разведывательную работу, регулярно спасаясь от провалов и сообщая своим о всех военных перемещениях врага.
Земная федерация в свое время почему-то не сумела связаться с негуманоидными ци. А так как земляне сами были гуманоидами, то вполне резонно первое консульство было открыто в столице империи Хван, блистательном городе Шква.
А теперь вот консульство было закрыто и опечатано.
И все-таки все службы госбезопасности везде и во все времена действуют одинаково. Арест - ночью, чтобы выбить из колеи и напугать заранее. А еще, чтобы проснувшиеся утром соседи видели уже опечатанные двери и часового возле, и тоже боялись ночного прихода "оттуда".
– Итак, вы признаете свою вину?
– таков был первый вопрос низкорослого высокого чина из кабинета на минус втором этаже.
– Я нарушил какой-то неизвестный мне закон?
– Незнание закона, как говорят у вас там на Земле, хе-хе...
А они тут подкованные сидят. Не лаптем щи...
– И все же - что мне вменяется в вину? Возможно, я и признаю сразу, если буду знать, что надо признавать?
– немножко неуклюже попытался выкрутиться Виктор.
Маленький даже по местным меркам чин госбезопасности посмотрел с явной укоризной.
– Ну, как же. А вспомните, что вы говорили по поводу нашего национального героя, неуловимого доблестного разведчика Штырла?
– А что я такого страшного говорил? Я просто удивлялся, смотря бесконечный сериал, как же эти негуманоидные страшные ци не видят, что Штырл - хван?
– Удивлялись в присутствии хванов, так? То есть, подвергали сомнению правдоподобность фильма, а с этим и государственную политику империи. Вот что у нас тут с вами выходит. Так что скажете теперь? Я фактически огласил. Каково ваше слово?
Виктор вздохнул, прикрыл на миг глаза от слепящего света, а потом начал говорить:
– Я всего полгода на вашей планете и в империи. Но и этих полугода для свежего взгляда хватило. Первой странностью для меня было именно наличие двух разумных рас - гуманоидной и негуманоидной. Предположим, взаимному уничтожению мешает океан. Но война длится уже тысячу лет, и об этой войне только и твердят все книги и фильмы. О самих ци практически ничего не известно, кроме того, как они отвратительны на вешний вид и как жестоки с попавшими к ним в плен хванами. То есть, идеальный враг - находится далеко, ворваться в границы империи практически не может, зловещ и злобен, да еще и противен на вид. Империя сплочена постоянной войной. Враг у порога - это не лозунг, а констатация факта.