Вторая мировая: ошибки, промахи, потери
Шрифт:
Кретчмер, оказавшийся на борту «Уокера», указал инженеру-механику английского эсминца на странное совпадение: на эмблемах корабля и его лодки присутствовали подковы, но только одна из них была перевернута вверх ногами. Ему объяснили, что в Англии подкову, направленную рогами вниз, считают приносящей неудачу. По словам очевидца: «Пленник, услышав это, с горечью рассмеялся».
На эсминце тесно и без моряков, спасенных с потопленных транспортов, и плененного экипажа неприятельской субмарины, и поначалу возникли некоторые трения. Однако Осборн, инженер-механик «Уокера», уговорил капитана и старшего помощника с одного из потопленных транспортов «Дж. Б. Уайт» и Отто Кретчмера, нациста до мозга костей, составить ему партию в бридж. По утверждению Осборна, это единственная приличная партия, которую ему довелось
Германия потеряла трех асов подводной войны, и министерство пропаганды обнаружило, что превознесение подвигов героев войны — палка о двух концах. Потеря сразу трех «знатоков своего дела» породила у Деница подозрения, что у англичан появилось какое-то новое секретное оружие, но после некоторого размышления он пришел к выводу, что это просто невезение.
Дениц был прав. Эсминец «Ванок» был оснащен примитивной радиолокационной установкой, но уже в этом же месяце, в марте 1941 года были проведены испытания в море нового 10-сантиметрового радара. Использование многорезонансных магнетронов позволило англичанам создать более совершенное устройство и вывело их вперед немцев. Но летом 1941 года он все еще уступал дальности визуального обнаружения в ясный день. В мае 1941 года охота на «Бисмарка» предоставила лучший пример того, какую роль играли радары в морских боях той эпохи.
5. ВОЙНУ ВЕДЕТ ЭЛЕКТРОННО-ЛУЧЕВАЯ ТРУБКА
Лишенные какой-либо действенной помощи,
Мы погибли поодиночке.
Но только я в отличие от него
Скрылся среди штормовых волн и канул в океанских глубинах.
При спуске на воду линкора «Бисмарк» в феврале 1939 года присутствовала внучка великого германского канцлера XIX века. Вступивший-в строй в августе 1940 года, вооруженный восемью 15-дюймовыми орудиями в четырех башнях и оснащенный лучшим в мире устройством наведения огня с помощью радара, он стал самым мощным и современным линкором из всех бороздивших морские просторы.
Первоначальный план адмирала Редера состоял в том, чтобы «Бисмарк» и тяжелый крейсер «Принц Ойген» вышли из Балтийского моря, а в Атлантике к ним присоединились бы базирующиеся в Бресте линкоры «Шарнхорст» и «Гнейзенау». Это мощное соединение получило бы возможность атаковать конвои, преодолевая сопротивление любых эскортов, какие только могли встретиться. Операция получила кодовое название «Rheinubung», «Упражнения на Рейне», и Редер видел в ней возможность одержать лелеемую в сердцах «любящих линкоры адмиралов» крупную победу, в то же время продолжая борьбу на морских коммуникациях. Редеру было известно, что Гитлер в скором времени планирует напасть на Россию, так что «Упражнения на Рейне» должны были быть осуществлены до того, как нужды армии на Восточном фронте отодвинут на второй план нужды флота.
Командовать операцией «Упражнения на Рейне» должен был адмирал Гюнтер Лютьенс, худой, коротко остриженный мужчина с постоянно хмурым лицом. Не успев начаться, операция понесла первые потери. Вначале выяснилось, что турбины высокого давления «Шарнхорста» не будут готовы к сроку. Эти двигатели были постоянной головной болью немецкого флота в течение всей войны. Затем «Гнейзенау», стоявший на рейде Бреста, получил повреждение в результате отчаянно дерзкой атаки торпедоносцев из отряда Берегового командования. Но Редер упрямо требовал осуществления операции силами только «Бисмарка» и «Принца Ойгена». Последовала новая задержка, так как «Принц Ойген» подорвался в Балтийском море на английской магнитной мине, в результате чего был потерян целый месяц длинных зимних ночей, когда проскочить мимо Королевского флота было бы гораздо проще.
В мае 1941 года Гитлера уговорили приехать в Готенхафен (так переименовали бывший польский порт Гдыня), чтобы осмотреть новый линкор и обратиться с напутственным словом к экипажу. Вечером Гитлер ужинал со старшими офицерами линкора на борту «Тирпица». Он высказал сомнения по поводу целесообразности намеченной операции, но адмирал Лютьенс напомнил ему про «Операцию Берлин». В первые три месяца войны «Шарнхорст» и «Гнейзенау» под командованием Лютьенса вышли в Атлантику и доставили англичанам немало беспокойства, потопив
Для всех тех, кто уверен, что успехи англичан в дешифровке зашифрованных с помощью «Энигмы» сообщений позволяли им постоянно быть в курсе всех намерений немцев, должен заметить, что специалисты Блетчли-Парка не предоставили никакой информации, свидетельствующей о предстоящем выходе «Бисмарка» в море. И все сообщения, передаваемые с борта линкора, были вскрыты лишь после того, как он был потоплен. В то время для дешифровки сообщений, переданных с помощью «Энигмы», требовалось от трех до семи дней.
Первое предупреждение о передвижении «Бисмарка» было получено от британского военно-морского атташе в Стокгольме, после того как крейсер нейтральной Швеции обнаружил «два крупных боевых корабля», следовавших в сопровождении эсминцев и под прикрытием с воздуха в зоне за пределами обычных маршрутов немецких кораблей. Затем «Спитфайры» Королевских ВВС, оборудованные устройствами для высокоскоростной аэрофотосъемки, обследовали места возможной якорной стоянки и обнаружили два немецких корабля в Грим-стад-фиорде. По фотографиям был опознан «Бисмарк», рядом с которым находился неизвестный крейсер. Это были очень тревожные известия, и командование настойчиво потребовало новой информации. Но вследствие плохих погодных условий английские самолеты вынуждены были оставаться на земле. Правда, один особенно бесстрашный экипаж морской авиации совершил полет на самолете «Мартин Мериленд», использовавшемся для буксировки мишеней и не имеющем навигационных приспособлений и фотокамер. Найдя просвет в облаках, самолет в вечерних сумерках пролетел над Гримстад-фиордом, но не обнаружил никаких крупных кораблей. На всякий случай самолет пролетел над Бергеном, попав под сильный огонь немецких зенитных орудий. Переданное им сообщение гласило: «Линкор и крейсер ушли в неизвестном направлении».
Специалисты адмиралтейства встревоженно взглянули на карты: в море находилось шесть конвоев, следующих в Великобританию, и шесть покинувших ее, в том числе перевозящий подкрепления на Ближний Восток, на котором находилось 20000 человек. Теперь стали понятны перехваченные ранее и дешифрованные послания, переданные с помощью «Энигм» «Люфтваффе», сообщавшие, что «Кондоры» дальней разведки изучали ледовую обстановку в Датском проливе. Корабли Королевского ВМФ — в основном оснащенные радарами — немедленно получили приказ патрулировать воды вокруг Исландии и особенно Датский пролив, где ледовая обстановка, а также английские минные поля настолько осложняли навигацию, что «Бисмарк», если бы он направился туда, обязательно бы заметили.
23 мая в 19.22 вахтенный крейсер «Суффолк» обнаружил «Бисмарк» и «Принц Ойген», вынырнувших из снежного заряда на расстоянии 11 миль, прежде чем их успел засечь радар «Суффолка». Едва оператор крейсера увидел «Бисмарк» на экране своего радара «Тип 284», как немецкий линкор снова скрылся в сгущающейся темноте.
Оба немецких корабля, несомненно, видели «Суффолк» на экранах своих радаров, поэтому они были в полной боевой готовности, когда другой английский крейсер, «Норфолк», приблизился на расстояние визуального обнаружения (и снова вахтенный увидел немецкие корабли прежде, чем они показались на экранах радаров) [20] . «Бисмарк» открыл по нему огонь. «Норфолк», не получив повреждений, поспешил отойти. Радисты «Бисмарка» перехватили сообщение «Норфолка» о том, что он обнаружил немецкие корабли, и без труда дешифровали его. Они продолжали слушать.
20
На «Норфолке» был установлен радар «Тип 286», модификация «ASV Mark II», старой модели с неподвижной антенной.