Вторая мировая война (Том 3-4)
Шрифт:
Я получил в ответ следующее заверение:
"Вы можете быть уверены в том, что не будет дано никаких гарантий в отношении того, что Мадагаскар или Реюньон не будут оккупированы".
Смэтс, который, как и я, был обеспокоен переговорами с правительством Виши о Мадагаскаре, телеграфировал 12 февраля, что он весьма опасается, что мы "откажемся от нашей свободы действий ради пустяковых торговых соображений". Далее он писал: "Я рассматриваю Мадагаскар как ключ к безопасности на Индийском океане. Он может сыграть такую же важную роль в этом районе, создав угрозу для нашей безопасности, какую сыграл Индокитай в руках Виши и японцев. Это может отразиться на всех наших коммуникациях с нашими различными военными фронтами и империей на Востоке".
Я смог успокоить его, сообщив ему о телеграммах, которыми обменялся с президентом.
* * *
Генерал де Голль еще 16 декабря 1941 года, после вступления Японии в войну, настаивал на
В конце концов угроза, которая создавалась в Бенгальском заливе, и опасность, возникшая для Цейлона, убедили нас в необходимости обеспечить контроль над важной гаванью Диего-Суарес. Остальная часть этого колоссального острова не имела такого стратегического значения, но если бы японцы смогли создать флотилию подводных лодок, базирующихся на Мадагаскаре, то это было бы катастрофой. Казалось, что подкрепления, которые направлялись в Индию вокруг мыса Доброй Надежды, могли бы по пути осуществить эту задачу без большой потери времени. Помня о Дакаре, мы не хотели усложнять операцию, проводя ее с участием свободных французов. Было решено высадить лишь английские экспедиционные войска.
22 апреля все экспедиционные силы были собраны в Дурбане. Теперь в их состав входили линкор "Рэмиллис", взятый из флота адмирала Сомервелла, авианосец "Илластриес", 2 крейсера, 11 эсминцев, а также минные тральщики, корветы, около 15 десантных судов и транспортов с армейскими частями. Кроме того, авианосец "Индомитебл" должен был присоединиться позже вместо погибшего "Хермеса". Наступили напряженные дни. Пришлось произвести перегрузку многих судов, учитывая условия штурма, разработать все подробности плана, разослать приказы, провести тренировочные занятия с войсками после длительного морского перехода для того, чтобы они повторили свою конкретную и для большей части из них необычную задачу. Это была первая наша широкая операция десантных войск после операции в Дарданеллах 27 лет назад, а за это время произошла полная революция в методах проведения таких операций. Командующие и штабы обоих родов вооруженных сил, а также войска не имели опыта в ведении этого наиболее трудного типа операций.
Я особенно беспокоился о том, чтобы не углубляться слишком далеко в мадагаскарские джунгли после того, как главная военно-морская гавань будет захвачена.
* * *
28 апреля скоростной конвой со штурмовыми войсками вышел из Дурбана. Менее быстроходные суда с армейскими средствами транспорта и с запасами уже вышли раньше. 4 мая вся экспедиция оказалась в районе, откуда она могла нанести удар. Залив Диего-Суарес настолько глубоко врезается в северо-восточное побережье Мадагаскара, что почти отрезает северную оконечность острова от его остальной части. Проход контролируется защищенным портом Анцирана, который расположен напротив города. Было известно, что подход с восточного направления сильно охраняется, но на западе полуострова имеется несколько заливов, которые, несмотря на трудность доступа к ним, могут принять большие суда. Здесь не было сильной обороны. Первые войска высадились 5 мая в 4 часа 30 минут утра без потерь и быстро подавили единственную батарею, которая могла вести огонь в направлении моря. Через полчаса самолеты военно-морской авиации совершили налет на аэродромы и суда в заливе Диего-Суарес. Чтобы замаскировать истинные намерения, крейсер "Хермайони" предпринял атаку с востока. Вишистские французы, хотя они и были полностью захвачены врасплох, оказали сопротивление. Однако ко второй половине дня вся 29-я бригада и почти все ее снаряжение были выгружены и началось продвижение вперед. Десантный отряд достиг восточной оконечности полуострова Андрака, и началась высадка 17-й бригады.
Головные отряды 29-й бригады, поддержанные двумя орудиями и дюжиной танков, преодолев сопротивление на двух позициях, созданных противником для задержки продвижения, остановились у главной позиции противника, на дороге в двух милях южнее Анцираны. Эта позиция была хорошо защищена и хорошо укреплена бетонными дотами. На рассвете 6 мая южнокаланширский 2-й полк проник на левый фланг противника и укрепился за его фронтом, где и действовал весь день.
50 солдат королевской морской пехоты с "Рэмиллиса" отправились на эсминце "Энтони", который под умелым управлением ночью вошел в гавань и сумел высадить всех солдат и офицеров морской пехоты на набережной города. Затем эсминец удалился под сильным обстрелом. 50 человек пробрались в город. Вскоре они нашли и захватили помещение, которое оказалось военно-морским складом. Здесь они обнаружили много винтовок и пулеметов и около 50 английских военнопленных. Это была блестящая оперативно-тактическая диверсия. Тем временем 29-я бригада, которая теперь была усилена 17-й бригадой, добилась полного успеха. До рассвета 7 мая командование противника сдало Анцирану, и город и большая часть оборонительных сооружений оказались в наших руках. Оставалось овладеть фортами, прикрывавшими вход в гавань, но после краткого обстрела их утром "Рэмиллисом" они также капитулировали. К 11 часам утра бои прекратились, и в тот же день британский флот вошел в гавань. Наши общие потери армии составляли менее 400 человек.
После захвата Диего-Суареса французскому генерал-губернатору было предоставлено время для того, чтобы он изменил свою провишистскую позицию. Порты западного побережья были необходимы для контроля над Мозамбикским проливом, где подводные лодки досаждали нашим главным восточным конвоям. Генерал-губернатор продолжал проявлять упрямство. Поэтому по приказу генерала Платта, который командовал в Восточной Африке, пришлось предпринять дальнейшие операции. 10 сентября английская 29-я пехотная бригада захватила Мажунгу, встретив лишь небольшое сопротивление. Затем высадилась восточноафриканская 22-я бригада, которая, обогнав 29-ю, направилась по дороге к Антананариву, столице и местопребыванию правительства. Одновременно небольшие колонны южноафриканских войск продвигались на юг по дорогам, идущим вдоль побережья. 29-я бригада была снова посажена на суда и направлена вокруг острова к Таматаве на восточном побережье, который она взяла 18 сентября почти без сопротивления, а затем двинулась на Антананариву. Столица пала 23 сентября.
Население приветствовало наши войска, но генерал-губернатор и некоторые из его сотрудников отступили вместе со своими войсками на юг. Его преследовали, и 19 октября была проведена очень успешная операция, в результате которой было захвачено 750 пленных, причем мы сами не понесли никаких потерь. Это было концом. 5 ноября генерал-губернатор принял наши условия капитуляции. Управление островом было оставлено в руках французов. Но в результате этих операций и ценой потерь, немногим превышавших 100 человек, мы приобрели полный военный контроль над островом, имевшим весьма важное стратегическое значение для безопасности наших коммуникаций с Ближним и Дальним Востоком. По секретности, окружавшей его планирование, и по точности тактического выполнения мадагаскарский эпизод был образцом комбинированной десантной операции. Известие о нем пришло в такой момент, когда мы остро нуждались в успехе. По сути дела в течение многих месяцев этот эпизод был единственным примером хорошего и умелого руководства войной, который был известен британской общественности.
Глава четырнадцатая АМЕРИКАНСКИЕ ПОБЕДЫ НА МОРЕ. КОРАЛЛОВОЕ МОРЕ И ОСТРОВ МИДУЭЙ
Теперь на Тихом океане происходили волнующие события, отражавшиеся на всем ходе войны. К концу марта первый этап японского военного плана увенчался настолько полным успехом, что это удивило даже его авторов. В руках японцев были Гонконг, Сиам, Малайя и почти весь огромный островной район, образующий Голландскую Ост-Индию. Японские войска глубоко вторглись в Бирму. На Филиппинах американцы еще сражались на Коррехидоре, но без надежды на прибытие помощи.
Ликование японцев достигло апогея. Гордость военными триумфами и доверие к своему руководству подкреплялись растущим убеждением в том, что у западных держав нет воли к борьбе не на жизнь, а на смерть. Императорские армии уже стояли на тех границах, которые в их довоенных планах так обдуманно намечались в качестве разумного предела для их продвижения. В этом огромном районе, обладающем неизмеримыми ресурсами и богатствами, они могли закрепить свои завоевания и развивать свою вновь приобретенную мощь. Их задолго до этого составленный план предписывал на данном этапе паузу, чтобы перевести дух, оказать сопротивление американской контратаке или организовать дальнейшее наступление. Но сейчас в опьянении победой японским руководителям казалось, что наступил ниспосланный небом час исполнения решений, начертанных судьбой. Они не должны показать себя недостойными этого часа. Такие мысли проистекали не только из естественных искушений, которым ослепительный успех подвергает смертных, они диктовались также серьезными военными соображениями. Вопрос о том, что разумнее -- тщательно закрепить свои новые пространства или, наоборот, рванувшись вперед, обеспечить себе большую глубину обороны, -- казался им стратегической проблемой, оба решения которой сулили им равные преимущества.
После размышлений в Токио был принят более честолюбивый курс. Было решено распространить свои завоевания дальше, чтобы включить в их число Западные Алеуты, острова Мидуэй, Самоа, Фиджи, Новую Каледонию и порт Морсби в южной части Новой Гвинеи. Эта экспансия угрожала бы Перл-Харбору, который по-прежнему оставался главной американской базой. Кроме того, если бы экспансия продолжалась, она угрожала бы перерезать прямую связь между Соединенными Штатами и Австралией. Она обеспечила бы Японии удобные базы, с которых можно было бы предпринимать дальнейшие атаки.