Вторая мировая война (Том 3-4)
Шрифт:
* * *
Победоносным американским командующим пришлось встретиться с другими опасностями. Японский адмиралиссимус со своим грозным линейным флотом еще мог атаковать Мидуэй. Американские воздушные силы были чрезвычайно истощены, и у американцев не было тяжелых кораблей, способных с шансами на успех вступить в бой с Ямамото, если бы тот решил продолжать наступление.
Однако ночью японский командующий внезапно изменил решение и в 2 часа 55 минут утра 5 июня отдал приказ об общем отступлении. Причины, побудившие его к этому, отнюдь не ясны, но, очевидно, неожиданное и сокрушительное истребление его драгоценных авианосцев сильно на него подействовало. Ему было суждено пережить еще одну катастрофу. Два из его тяжелых крейсеров, шедших бомбардировать Мидуэй, столкнулись, уклоняясь от атаки американской подводной лодки. Оба они получили тяжелые повреждения и отстали, когда началось общее отступление. 6 июня эти калеки были атакованы летчиками отряда Спрюэнса, которые
Захватив малые острова Атту и Кыска в западной части Алеутского архипелага, японцы ушли так же тихо, как и пришли.
* * *
Размышления о японском руководстве того периода приводят к поучительным выводам. Дважды в течение одного месяца их военно-морские и военно-воздушные силы были развернуты в бою с энергией, искусством и решимостью. Каждый раз, когда входящей в состав их сил авиации приходилось плохо, они отказывались от намеченной цели, хотя в каждом таком случае эта цель была для них в пределах досягаемости. Руководившие операциями у Мидуэя адмиралы Ямамото, Нагумо и Кондо были теми самыми людьми, которые планировали и осуществляли смелые и колоссальные операции, уничтожившие в течение четырех месяцев союзные флоты на Дальнем Востоке и изгнавшие британский восточный флот из Индийского океана. Ямамото отступил от Мидуэя потому, как показал весь ход войны, что флот, не имеющий прикрытия с воздуха и находящийся в нескольких тысячах миль от своей базы, не может рисковать остаться в пределах радиуса действия отряда, сопровождаемого авианосцами, авиация которых в значительной мере уцелела. Он приказал отряду транспортов отойти, потому что было бы равносильно самоубийству штурмовать без поддержки с воздуха остров, обороняемый авиацией, притом остров настолько небольшой, что всякая внезапность была невозможной.
Как полагают, негибкость японского планирования и тенденция к отказу от намеченной цели в тех случаях, когда выполнение плана шло не по расписанию, были в значительной мере результатом громоздкости и неточности их языка, что чрезвычайно затрудняло импровизацию при помощи передаваемых по радио указаний.
Ясен еще один урок. Системе американской разведки удалось пробраться к наиболее тщательно охраняемым секретам противника задолго до самих событий. Таким образом, адмирал Нимиц, будучи слабее, все же сумел дважды сконцентрировать все свои силы так, чтобы иметь их в достаточном количестве в надлежащее время и в надлежащем месте. Это сыграло решающую роль во время боев. Это доказывает, какое важное значение имеет секретность и к каким последствиям в войне приводит утечка информации.
* * *
Эта памятная американская победа имела важнейшее значение не только для Соединенных Штатов, но и для всего дела союзников. Ее моральное влияние было огромным и мгновенным. Одним ударом Япония лишилась господствующего положения на Тихом океане. Навсегда было покончено с бившим в глаза превосходством противника, которое в течение шести месяцев срывало наши объединенные усилия на всем Дальнем Востоке. С этого момента все наши мысли с трезвой уверенностью обратились к наступлению. Мы уже не думали о том, где враг может нанести свой следующий удар; мы думали о том, как нам лучше нанести ему свой удар, чтобы вернуть огромные территории, захваченные им в опрометчивом стремительном наступлении. Путь предстоял длинный и трудный, и, чтобы добиться победы на востоке, все еще требовались огромные приготовления, однако исход уже не вызывал никаких сомнений; точно так же требования войны на Тихом океане уже не должны были слишком сильно отражаться на великом усилии, которое Соединенные Штаты готовились предпринять в Европе.
Глава пятнадцатая АРКТИЧЕСКИЕ КОНВОИ 1942 год
Когда Советская Россия была атакована Гитлером, единственным способом, каким мы и американцы могли помочь ей, были поставки вооружения и материалов. Они поставлялись в больших масштабах из американской и английской продукции и из американских военных материалов, уже переданных Англии. Следовательно, оснащение наших изголодавшихся по оружию армий сильно страдало, и всякая эффективная подготовка к отражению нападения Японии оказалась фактически невозможной. Англо-американская миссия Бивербрука -Гарримана, посетившая Москву в октябре 1941 года, договорилась о многочисленных поставках в Россию, и предложения этой миссии были в значительной мере одобрены их правительствами. Прямым путем, которым эти поставки можно было доставлять русским армиям, было море в обход мыса Нордкап и через арктические воды в Мурманск, а позднее -- в Архангельск. В соответствии с соглашением Советское правительство несло ответственность за погрузку поставок на свои собственные суда в английских или американских портах и доставку их в Россию. Однако они не имели достаточно судов для того огромного количества материалов, которые мы были готовы посылать, и английские и американские суда вскоре составляли три четверти всего тоннажа, участвовавшего в этом деле. Первые четыре-пять месяцев все шло хорошо, было потеряно лишь одно судно, и только в марте 1942 года германские самолеты, базировавшиеся на Северную Норвегию, и германские подводные лодки начали серьезно мешать конвоям.
Мы уже знали, что Гитлер дал указание германскому флоту сосредоточить зимой свои силы в Норвегии не только для того, чтобы помешать английскому десанту, но и с целью воспрепятствовать потоку материалов и боеприпасов в Россию. Он также освободил часть своих подводных лодок от действий против судоходства в Атлантике, чтобы иметь возможность охранять Норвегию. Как я уже указывал, эти решения Гитлера были ошибочными. Мы и наши американские союзники были очень рады, что к напряжению подводной войны в самый ее смертоносный период не прибавился такой фактор, как дальние рейды быстроходных германских военных кораблей. Тем не менее по мере того как развертывались действия против наших арктических конвоев, на английское военно-морское министерство ложилось все более тяжелое бремя.
В январе "Тирпиц" был переброшен в Тронхейм. Там несколько позднее к нему присоединился "Шеер", а в марте -- крейсер "Гиппер". К этому отряду надводных кораблей должны были в дальнейшем присоединиться линейные крейсера "Шарнхорст" и "Гнейзенау" из Бреста и "Принц Евгений", ускользнувший вместе с ними. Но и "Шарнхорст" и "Гнейзенау" подорвались на наших минах и на много месяцев вышли из строя. Пока они ремонтировались, их подвергали ожесточенным налетам с воздуха. Ночью 27 февраля в "Гнейзенау", стоявший в доке в Киле, попала бомба, и, хотя мы в то время не знали об этом, "Гнейзенау" получил такие серьезные повреждения, что никогда уже больше не принимал участия в войне на море. Оставался "Принц Евгений", который одновременно с "Шеером" был послан на соединение с "Тирпицем".
"Принц Евгений" был торпедирован английской подводной лодкой "Трайдент", но сумел добраться до Тронхейма. После временного исправления повреждений он сумел вернуться в Германию, где и оставался, не принимая участия в операциях, до октября. Хотя отряд кораблей, стоявший в Тронхейме, имел только половину тех сил, которые надеялся собрать там Гитлер, однако он приковал к себе наше внимание.
1 марта конвой "PQ-12" вышел из Исландии, и "Тирпицу" было приказано атаковать его. Английская подводная лодка обнаружила "Тирпиц" и послала об этом донесение. Адмирал Тови, который прикрывал конвой, имея под своим командованием линкор "Кинг Джордж V" и авианосец "Викториес", сразу изменил курс с целью перехватить его и атаковать. Германская воздушная разведка не сумела найти конвой, и "Тирпиц" повернул обратно, прежде чем адмирал Тови смог перерезать ему путь к базе. 9 марта самолеты с авианосца "Викториес" обнаружили "Тирпиц", и в воздух немедленно был поднят ударный отряд торпедоносцев. Однако "Тирпицу" Удалось уклониться от всех торпед и укрыться в Вест-фиорде. Таким образом, конвою "PQ-12" удалось благополучно добраться до места назначения. Апрельский конвой "PQ-13" подвергся ожесточенным атакам со стороны германских самолетов и эсминцев и потерял 5 судов из 19. Был потоплен германский эсминец, но наш крейсер "Тринидад" был торпедирован и впоследствии затонул. Прибытие в апреле в Скапа-Флоу американского оперативного отряда в составе нового линкора "Вашингтон", авианосца "Уосп", 2 тяжелых крейсеров и 6 эсминцев означало весьма желанное добавление к нашим силам и сделало возможной оккупацию Мадагаскара. Но трудности и опасности, связанные с сопровождением конвоев, росли. В апреле и мае в Северную Россию отплыли еще три конвоя. Первый наткнулся на тяжелый паковый лед севернее Исландии, и 14 судам из 23 пришлось вернуться. Одно из судов, продолжавших путь, было потоплено, и только 8 добрались до места назначения. Второй и третий конвои подвергались все усиливающимся атакам и потеряли в общей сложности 10 судов. Однако 50 судам удалось благополучно добраться до места, но в ходе этого процесса мы потеряли в результате действий подводных лодок крейсер "Эдинбург".
К концу марта 1942 года поставки американских и английских материалов уже намного превосходили возможности в смысле морского транспорта, который мы могли выделить. Поэтому возникали большие скопления и судов и материалов, а из Вашингтона и из Москвы шли неотложные требования, чтобы мы предприняли новые усилия.
Президент Рузвельт -- премьер-министру 27 апреля 1942 года
"По поводу поставок в Россию. Я боюсь не только политических последствий в России, но еще больше того, что наши поставки не дойдут до них быстро. Мы приложили такие колоссальные усилия, чтобы наладить отправку наших материалов, что задержка их иначе, как по самым уважительным причинам, представляется мне серьезной ошибкой...
Мне кажется, что, если бы до Сталина в данный момент дошло, что наши поставки по каким-либо причинам приостанавливаются, это имело бы самый печальный эффект".
Бывший военный моряк -- президенту Рузвельту 2 мая 1942 года
"Трудность эскортирования судов, направляющихся в Россию, состоит в том, что необходимо иметь по меньшей мере столько же надводных кораблей высокой боеспособности, сколько противолодочных судов. Мы предприняли отчаянные атаки на "Тирпиц" в Тронхейме, но, увы, хотя и были вблизи цели, не причинили ему никакого ущерба".