Вторая Ведогонь. Книга первая. Сокровенное тело
Шрифт:
А если огни действительно могут быть разными? Естествознание пока еще не более чем самогипноз. В действительности, физика огня до сих пор находится в зачаточном состоянии. И я допускаю, что без смелых гипотез она и не родится. И уж если современная физическая наука пришла к допущению, что присутствие наблюдателя может оказывать воздействие на ход эксперимента, почему не допустить, что мысль человеческая может оказывать воздействие на огонь?
Причем как менять его свойства, так и вызывать некие иные состояния, обычно скрытые. Мазыки, которые считали себя огнепоклонниками, думали, что огонь вообще сложносоставное явление. В нем есть жар, и есть пламя, которое
Сейчас мне важно лишь одно: вы всегда можете найти причину того, что вам мешает в жизни. Она однажды вошла в ваше сознание и там прижилась. А поскольку ваше осознавание в тот миг было ослаблено, разум не отличает эти помехи от собственных образов. Соответственно, он их исполняет, как и все остальные образы, превращая вас в сумасшедшего. Это неприятно и как-то огорчает. Но вы же жили с этим. Значит, жить можно и так. И до тех пор пока вы относитесь к помехам и истории, живущим в вашем сознании, таким образом, ничто не уходит, даже если вы докопались до самых корней.
Необходимо возмутиться, необходимо наполниться ратного духа, как говорили наши предки. А ратный дух – это ярость. Ярость – это еще один вид огня, живущий в человеке. Солнечное сплетение в старину считалось местом его обитания и называлось ярлом. Когда нечто становится для вас невыносимо, из вас начинает брызгать ярость, и тогда вы обретаете силу не только сражаться с внешними врагами, но и переходить в особые состояния сознания.
Вот это и необходимо, чтобы кресение получилось. Вы должны быть яростны, когда сражаетесь даже с самим собой или со своей личностью. Тогда вы выжигаете из своего сознания то, что вам мешает. Огонь, способный выжигать содержания сознания и назывался кресом. Он – продолжение ярости, направленной на внутреннего врага, начиная от дурных привычек или слабостей и кончая болезнями. Вы запросто можете с помощью ярости собрать силы, чтобы кресом выжечь болезнь не только из своего сознания, но и из тела.
Ярость определенно требует искусства обуздания. Но это не единственный огонь, который вы можете найти в себе.
Глава 9. Ярость
Конечно, когда мы говорим о некоем внутреннем огне, мы используем своеобразное иносказание. И даже несмотря не случаи самовозгорания, случавшиеся в истории, все же огонь в привычном, бытовом значении возникает после того, как возгорание случилось. Но если мы вслед за мазыками разделим огонь на жар и пламя, то обнаружим, что способностью разогреваться, раскаляться без пламени люди обладают.
Иными словами, если внутренний огонь, бушующий в человеке и требующий обуздания, и не всегда обладает всеми признаками огня, все же часть этих признаков имеется. И это подводит нас к закономерному вопросу: а каковы признаки огня, и что такое огонь вообще? Знаем ли мы это? А если не знаем, то что считать главным и по чему судить о том, является ли огнем встреченное нами явление?
Что можно утверждать определенно про наши знания об огне, так это то, что они значительно уменьшились с древности. Мы, конечно, предполагаем, что наука, то есть физика, знает теперь об огне гораздо больше, чем знали древние. Но это допущение делается нами не на основе знаний, а по общему договору считать, что наука знает все и все знает лучше. Мы, так сказать, сдались науке и даже не рискуем иметь собственное знание и свое мнение о том, что наука присвоила себе как свои предметы.
Я действительно не знаю, что знает об огне наука. Но сомневаюсь, что физика огня такая уж продвинутая дисциплина. Иначе о ней кричали бы. Огонь рассматривается как вид плазмы, но это всего лишь еще одно важное слово, которое ничего не объясняет, ставя новые вопросы. Например, что такое плазма? А плазма – это ионизированный газ, то есть газ, в котором атомы лишаются электронных оболочек, а то и распадаются…
Вы так видите огонь, когда глядите на пламя костра? Нет, для нас с вами огонь – это то, что загорается под чайником, когда мы поворачивает ручку газовой плиты. В этом смысле мы похожи на дикарей, которые научились включать свет на входе упавшего космического корабля: здесь нажмешь – и оно загорится. Вот только дикари знали об огне гораздо больше, поскольку он был тем, что спасало их от смерти и убивало.
Огонь ушел из нашей жизни, и с ним ушли знания и наблюдения, собранные многими поколениями. И не забывайте, что русское `огнь` живет у нас со времен индоевропейского единства и звучит почти так же в санскрите, латыни, и других языка. Это значит, что он не только долго развивался как понятие в общей среде, но еще и тысячелетиями обогащался наблюдениями других народов, до того как мы все разошлись.
Тысячи лет наблюдений за тем, что жизненно важно! Это стоит уважать.
Поэтому, когда наши предки отмечают в чем-то черты огненности, я склонен доверять их видению и принимать, что их понятие об огне было шире и выделяло в нем такие качества или свойства, которые мы теперь с огнем не связываем.
Да и это древнее понятие, что огонь существует в трех лицах – как солнце на небесах, молния в поднебесье и костер на земле, – тоже требует расширения понятия. К примеру, в «Слове о Полку Игореве» говорится: идут синие молнии. Это что – синий огонь? А что это?
Что могло связать огонь с теми «внутренними» состояниями, которые человек наблюдает в себе? Вглядимся в это на примере понятия «ярость» и соответствующих ему «яр», «ярый», «яриться», «яркий» и так далее. Начну с того, что этимологи признают это слово общеславянским, тем самым признавая подходящими все славянские примеры.
Очевидно, ключевым значением надо в данном случае считать «яркий», оно прямо связывает ярость с солнцем. И, кстати, добавляет, еще одно свойство в описание огня – яркость, кроме жара и пламени. Что такое яркость? Не в общем, а относительно ее источника, которым, скорее всего было солнце? По мере разбора мы выявим те черты ярости, которые свяжут ее с человеческой природой.
Этимологический словарь Г. Цыганенко дает некоторые подсказки:
«Ярый “полный ярости, бешенства, чрезмерный в своих проявлениях, неистовый” (1); “светлый, сверкающий”».
Светлый, сверкающий – это, в первую очередь, описание солнца. Солнышко для русского человека светлое. Сверкание – это уже молнии. И кстати, ни то, ни другое, не подходит к костру или газовой горелке. Разве что, когда смотришь на них очень издалека.
Историко-этимологический словарь П. Черныха дает вполне определенную подсказку, связывающую яркость с солнцем:
«Яркий, – “ослепительно блестящий”, “сияющий”, “лучезарный”».
Лучезарность – это, в первую очередь, свойство солнца. Хоть любой огонь и испускает лучи, да не лучезарен. Загадку ярости в человеке надо искать в жизни солнца и в жизни человека с солнцем. Настоящий человек должен светиться!