Вторая жена
Шрифт:
— Я ни за что не уйду, Феликс. Я буду с вами обоими, чтобы заботиться о вас.
Руки Феликса ослабели:
— А непослушный папа ушел.
У Натана не было выбора. Он не хотел уходить. Любое из этих утверждений было верно. Тем не менее, даже ребенок мог понять, как безнадежно и неуверенно они звучали, и долгом матери было убедить своих детей, что они находятся в безопасности. Через некоторое время Феликс расслабился. Его тело отяжелело, а дыхание стало ровным. Я лежала, обхватив его руками и слушала умножающиеся звуки дня, понимая.
Мы с мальчиками оделись вместе.
— Держу пари, я одену свои брюки раньше, чем вы оденете носки, — Я бросила им красную и синюю пары.
— Я быстрее, — крикнул Лукас, и потащил с себя пижаму. У него на спине шариковой ручкой был нарисован кот.
— Чем вы оба вчера занимались?
За завтраком я сказала:
— Если съедите всю кашу, получите на ужин мороженое и еще одну сказку перед сном.
Вот так, с помощью обещаний и игр мы прошли через утро и завтрак. Это было в обычае: игры, увертки, хитрости помогали нам прожить день. Потом Ева повела их в школу, а я убрала со стола и привела в порядок кухню. Я вдова, думала я, вытирая воду вокруг раковины.
Когда я пошла наверх, чтобы застелить постели, стукнула крышка почтового ящика на двери. Заслонка была поднята и чей-то глаз заглядывал в дом. Я узнала его и открыла дверь.
— У нас работает звонок, — сказала я наклонившейся Поппи.
— Минти, — Поппи быстро выпрямилась. — Я не была уверена, что мне надо приезжать, но меня прислала мама. Нам надо поговорить.
Одетая с головы до ног в черное, с красными больными глазами, она выглядела хрупкой и опустошенной. Жалость к ней с Сэмом, жалость к моим мальчикам, жалость к себе самой захлестнула меня.
— Я не знаю, что сказать, Поппи, кроме того, что мне очень жаль.
— Извини, — она пыталась подобрать слова. — Я не видела его на прошлой неделе, как обычно. Я отменила, потому что… ну, потому… что была занята. — она поморщилась. — Как жестока бывает судьба, или что там вместо нее…
— Да, это так.
Ричард припарковал свой автомобиль и присоединился к нам. Он был в офисном костюме. Он подошел и быстро обнял меня.
— Минти, с тобой все в порядке?
— Вам лучше войти, — я отошла в сторону.
Ричард положил руку на талию Поппи и повел ее в дом. Взгляд Поппи упал на пальто Натана, висевшее на вешалке, и она, как вкопанная, остановилась около него.
— Это его. О, папа…
Ричард отбуксировал Поппи от вешалки в кухню.
— Поппи не очень хорошо себя чувствует, с тех пор, как услышала эту новость. — он опустил ее на стул и отвел волосы со лба.
— Неудивительно.
Он повернулся ко мне.
— Я надеюсь, о тебе есть кому позаботиться, Минти?
Словно холодная рука сжала мне горло. Единственный человек, который заботился обо мне, сейчас был мертв.
— Ева и соседи были очень добры ко мне.
Рассеянный взгляд Поппи беспокойно блуждал по кухне.
— Здесь все изменится, все будет уже не так, — она посмотрела
— Я не знаю. Мне надо будет это выяснить. Я еще не способна во все вникнуть.
— Я сожалею, — сказала Поппи. — Это было глупо с моей стороны. Бесчувственно. — тонкое запястье только подчеркивало ее хрупкость, когда она поднесла руку ко лбу. — Я уверена, что папа позаботился… — последовала крошечная пауза, — … обо всех.
В последние годы я иногда думала, что мы с Поппи сможем как-то, не поднимая историю с Роуз, стать друзьями. Дружба наших семей сулила ей все выгоды, которыми она могла воспользоваться в решающий момент. Мне уже казалось, мы могли достигнуть понимания, на которое нельзя было надеяться еще несколько лет назад. Теперь это стало невозможным.
— Где мальчики? Как они? Я не могу не думать о них. По крайней мере… они еще маленькие. Может быть, в их возрасте легче перенести потерю. Может, они не чувствуют… совсем… как мы, я имею в виду.
— Это интересная теория, — сказала я.
Ричард встал у жены за спиной и положил руку ей на плечо.
— Через какое-то время, — сказал он как всегда рассудительно, — они должны будут вернуться к нормальной жизни, им не надо, чтобы мы плакали над ними.
— Это несправедливо, — Поппи отшатнулась от него.
Я тяжело посмотрела на него.
— Мальчики в школе. У нас есть время до пятницы. Мы стараемся поддерживать обычный распорядок. Они сбиты с толку, но хорошо держатся. Пока. Я попыталась им объяснить, но они еще не в состоянии все понять. Они еще слишком малы.
Поппи издала невнятный стон и закрыла лицо руками. Ричард откашлялся и сказал, как можно мягче:
— Если хочешь, они могут побыть у нас день или больше. Мы с Поппи могли бы взять их на выходные. И Роуз предлагает помочь.
Я представила свою жизнь без детей, и мне внезапно стало страшно.
— Нет, пожалуйста, нет. — я не хотела быть резкой, но эта мысль была невыносима. — Они останутся здесь. Вы не можете отобрать их.
— Минти, — Поппи выпрямилась. — Мы не собираемся отбирать твоих детей у тебя. Мы просто хотели помочь. Мы подумали, что им лучше побыть у нас, когда ты будешь заниматься делами.
Ричард был потрясен:
— Мы ничего подобного не имели в виду, поверь, Минти.
Я села на стул.
— Извините. Конечно, вы так не думали. Я не все правильно воспринимаю сейчас, — Ричард смотрел на меня с пониманием. — Это было очень любезно с вашей стороны, но я не думаю, что им сейчас было бы лучше в чужом доме.
— Но мы не чужие, — возразила Поппи. — Я их сводная сестра.
Я облизнула губы.
— Роуз чужая.
— О? О'кей. Мы не собирались отбирать у тебя детей, но предложение остается в силе. — Поппи неловко поднялась на ноги. Она колебалась. — Было ли это… была ли это сердечная недостаточность?