Вторая жизнь Беллы

Леви Ариана

Ироничным девушке казалось и то, что она — ярая защитница чистоты крови в прошлой жизни — сейчас встречается с вампиром и может родить на свет полукровку. Но этот мир — другой, и обстоятельства сейчас другие, так что держаться за прежние убеждения было бы глупо и недальновидно. Особенно после того, как она признала их ошибочность.

Осознать, насколько была губительна для волшебников теория о сохранении чистой крови, склоняющая их к близкородственным связям, Белле помогла магловская медицина и история. Не исключено, что и Блэковское фамильное безумие — результат

того же самого. И, разумеется, в её фанатизме не последнюю роль сыграла её нездоровая тяга к Тёмному Лорду. Она заглядывала ему в рот и была готова верить каждому вылетевшему оттуда слову. Сейчас, выросшая в более здоровой среде, знакомая с базовой психологией, Белла понимала, что то, что она испытывала тогда, не было любовью. Но проблема в том, что у неё отсутствовал какой-либо опыт построения здоровых отношений — как, впрочем, и у Эдварда. Тут они были на положении реальных подростков — несмотря на весь их опыт и возраст.

В школе их отношения стали сенсацией. Ещё бы: самая популярная незанятая девушка и самый популярный свободный парень — стали встречаться друг с другом. Эдвард не знал, куда и деваться от возмущенно-завистливых мыслей учеников обоих полов. Девушки завидовали Белле, что та единственная смогла растопить сердце красавчика Каллена, а парни корили себя, что не посмели раньше приблизиться к Белле до того, как её увёл этот "чёртов Каллен".

Когда на биологии, словив волну агрессивных мыслей Майка Ньютона, Эдвард поморщился и приложил свои тонкие и длинные пальцы к вискам, Белла спросила шепотом:

— Что случилось?

— Ньютон очень громко думает, — пожаловался Каллен, — считает, что если бы не я, у него был бы шанс с тобой.

— Пфф!.. — Фыркнула девушка. — Детишки не в моём вкусе.

Эдвард улыбнулся, но тут же снова страдальчески поморщился.

— Знаешь, я ведь могу тебе попробовать помочь, — задумчиво произнесла Белла.

— Что? Как? — Удивился Эдвард.

— Мистер Каллен! Мисс Свон! Даже если вы уже закончили лабораторную, это не повод болтать и мешать остальным, — вмешался в их тихую беседу мистер Баннер.

— Простите, — извинился Эдвард.

После уроков они с Беллой поехали к Калленам на Хаммере. Белла отказалась его бросать на стоянке, так что Эдварду пришлось смириться. В конце концов, он мог в любое время сбегать до парковки и пригнать свой Астон Мартин домой.

Оказавшись в комнате у Эдварда, девушка пояснила, что хочет попробовать научить вампира окклюменции.

— Что это такое? — Спросил Эдвард.

— Это то, благодаря чему ты не слышишь мои мысли. Защита разума.

— Да? А я думал, что это потому, что ты волшебница.

— Нет, — покачала головой Белла, — вот мысли Анжелы ты ведь слышишь?

Эдвард был вынужден согласиться, что да, слышит. Он уже знал, что лучшая подруга Беллы тоже оказалась колдуньей — только необученной.

— Так что это не врожденное свойство, а умение. Хотя-а-а, — протянула Белла, — у меня лично некоторая защита мыслей была и до того, как я вспомнила прошлую жизнь. Думаю, я настолько довела это умение до автоматизма, что защитила разум рефлекторно даже после перерождения. Другого объяснения этому у меня нет.

— С чего мы начнём? — Азартно спросил Эдвард. Его неимоверно вдохновляла мысль научиться управлять своим даром, и уметь закрываться от чужих мыслей.

— Для начала давай проверим, можешь ли ты пользоваться волшебной палочкой. Так как других вампиров с магическими способностями тут сейчас нет, попробуем пока на тебе. Это не имеет отношения к окклюменции — для неё волшебная палочка не нужна. Просто я уже давно хотела проверить эту теорию. Карлайл говорил, что дар вампиров возможно развить со временем, так может вас можно и колдовать полноценно обучить?

Эдвард с трепетом протянул руку к хрупкой древесине и легонько сжал её в ладони. Поначалу он почувствовал исходящее от палочки тепло, переросшее в одно мгновение в невыносимый жар. Вампир с опаской отбросил палочку — одновременно с тем, как та взорвалась, оставив на полу лишь горку щепок и пепла.

— Н-да, — проговорила Белла, глядя на бренные останки своей первой в этом мире палочки, — а ведь эта палочка служила мне не один год. Хорошо, что я не провела этот эксперимент раньше. Теперь-то у меня есть отличная палочка с волосом Розали — она и слушается меня гораздо легче. Но всё равно немного жаль.

— Прости, — выдавил из себя Эдвард.

— А, не переживай, это же не твоя вина, — махнула рукой Белла, а затем, подумав, добавила:

— Но будь это моя единственная палочка, я бы тебя точно прибила.

Затем Белла заставила Эдварда взять ручку и тетрадь — и сделать описание эксперимента, а также записать выводы. Девушка часто использовала вампира в качестве секретаря во время их совместных исследований, говоря, что у него почерк лучше. Но Эдвард подозревал, что ей просто нравится его эксплуатировать — впрочем, сам вампир ничего против этого не имел.

— Итак, — размышляла Белла вслух, пока Эдвард за ней конспектировал, — почему могла взорваться палочка? Причин может быть несколько. Первая: палочка тебе не подходит. Вторая: палочка тебе подходит, но древесина — слишком хрупкий материал, чтобы выдержать силу вампира. А может и начинка слишком слабая — что такое язык и яд кобры для древнего вампира с его смертоносным ядом? Хорошо бы раздобыть какие-нибудь части от василиска или дракона — возможно, тогда бы всё получилось. Да и дереву какую-то замену найти…

— Может, попробовать эбеновое дерево? — Предложил Эдвард. — Оно гораздо твёрже и тяжелее обычных пород деревьев.

— Можно, — кивнула Белла, — найди мне потом всю информацию по нему и распечатай, ладно? Так, что там дальше? А, ну и третий вариант: вампиры не могут пользоваться волшебной палочкой. Это на самом деле самый вероятный вариант. В моём мире магические существа обладали собственной, особой магией, и большинству из них не нужны были проводники в виде палочек. Но вампиры — бывшие люди, так что тут не всё так однозначно. В общем, тут нужны дополнительные исследования. Записал?