Вторая жизнь майора. Агент Ада
Шрифт:
– Нет, – ответил я. – Не очень.
Старый пень сразу ухватил суть:
– Так немного или не очень много? – посмотрел он на меня.
– Для кого-то много, для кого-то нет, – равнодушно ответил я. – И давай собирайся живее, мы уезжаем.
– Что, договорился с караваном? – поинтересовался он.
– Нет, лошадей достал. Я вниз, закажу завтрак, – постарался я побыстрее уйти от разговора о деньгах.
В общем зале была предотъездная суета. Кто-то ел, кто-то сновал туда-сюда, решая последние дела. Подавальщицы
– Мой господин! – услышал я очень знакомый голос за спиной.
Почему-то Шиза не показывала Уммару как опасность. Но я-то считал по-другому.
– Стол для ВАС накрыт, – продолжала она мурлыкать.
Ее счастливое лицо сияло как светило или даже ярче. Синяка как не бывало. Я затравленно огляделся. Отступать было некуда: слева стол, справа стол, а позади Уммара.
– Ну веди, – тяжело вздохнул я и поплелся следом за ней. Когда мы проходили мимо маленького мужичонки, стоящего за стойкой, я услышал злой шепот:
– Сучка, никого не пропускает! – Как оказалось, это был муж Уммары – Рух, хозяин постоялого двора.
Уммара, гордо вскинув голову, не обращая внимания ни на что, продефилировала в малый зал, я невольно залюбовался ее походкой, но быстро опомнился и прошел следом за ней.
Там был накрыт ну просто роскошный стол с дорогой серебряной посудой, с цветами.
Я величественно прошел к столу под взглядами знакомых рож. Ну а как без них? Чмокнул Уммару в щечку и сказал:
– Уммара, ты сегодня неотразима.
– Благодаря вам, милорд, – с улыбкой до ушей, закатив глаза, проворковала прелестница и вышла.
Что, съели? Я взглядом победителя посмотрел на застывшие лица вчерашних моих линчевателей.
– Мам, а можно я ей тоже в глаз дам? – спросил толстый паренек, с восхищением смотрящий на меня.
– Нет, – ответил за него отец и отвесил недорослю подзатыльник. – Если бы ваша мать не говорила чепухи, то тебе не пришла бы эта глупая мысль в голову.
«Хоть один нормальный мужик здесь оказался», – подумал я о нем. Но тут вошел Овор, лыбясь во весь рот, увидел наш стол и пошутил:
– Всего пара синяков, а какой стол!
Когда я вышел на высокое крыльцо постоялого двора, светило поднялось уже высоко и ласково согревало землю, из которой густо поднималась сплошным зеленым ковром трава, расцвеченная необыкновенно красивыми полевыми цветами. Переполняемый бодростью и хорошим настроением, я свистнул громко и залихватски. Из конюшни вынырнул Вихор, и, кинув ему серебряк, я приказал:
– Выводи коней!
Во двор вошла группа людей в сопровождении вооруженных стражников и направилась в нашу сторону, среди них был красным маркером отмеченный субъект, которого я заприметил из-за его способности «скрыта». Шли они по мою душу с намерением наезда, это было видно по ментальному сканированию (как это у меня получалось, я не знал, но пользовался, как пользуются
Среди них был и мой ходячий кошелек – Хряк-лошадник. Увидев меня, он заорал:
– Господин сержант, вон он, разбойник, который меня ограбил и угрожал убить. Держите его.
– Закрой пасть, – лениво сказал коренастый стражник, осмотрел меня, стоящего рядом мечтающего Овора и сплюнул в сторону. Для него мы были никто, и звать нас никак. Худой подросток и старый дед, который глупо улыбался.
– Значит, так, тан, я сержант Уррам, начальник патруля дружины префекта этого округа барона тан Шарду.
Наверное, он хотел произвести впечатление, обозначив свою принадлежность к дружине префекта.
– На вас поступила жалоба, что вы на территории округа совершили произвол. А проще сказать – ограбили добропорядочного торговца. Вон стоят свидетели вашего преступления, – показал он рукой на личностей, стоявших с наглыми ухмылками, среди них был и тот странный субъект, который ловко прятался. – А вот пострадавший, – показал он на Хряка.
– Да, это я пострадавший, – громко подтвердил лошадник и оглянулся, чтобы убедиться, все ли его видят.
Сержант просто посмотрел на Хряка и вновь сплюнул.
– Вам есть что сказать? – без малейшего интереса спросил он.
– Конечно! – с усмешкой глядя на наглого сержанта, сказал я и гаркнул: – Пшел вон!
Меня, майора, пришел нагибать какой-то гребаный сержант! Эти ухари почему-то решили, что могут развести меня, как я развел Хряка.
Сержант остолбенел, вытаращив глаза. Оторопели и свидетели – своим криком я смел ухмылки с их лиц.
– Пошел вон, дурак, – теперь не так громко добавил я.
Десятник побагровел, силясь что-то сказать. Его, того, кто здесь был и царь, и бог, оскорбил какой-то мальчишка. Да что он о себе думает!
– Взять его, – рявкнул он, выходя из себя.
Опомнившиеся солдаты толпой бросились на меня, стоящего на крыльце.
Первого подбежавшего я пропустил мимо себя, немного сдвинувшись в сторону, и когда он оказался за спиной, не оборачиваясь, пнул его ногой в спину, добавив энергии. Теперь процессом подкачки энергии руководила Шиза. Получив ускорение, воин с громким воплем влетел в большой зал. Второго я встретил встречным ударом той же ноги в грудь.
Здесь результат был еще более впечатляющим. Дружинник оторвался от крыльца и словно снаряд, пущенный из катапульты, врезался в бегущих за ним солдат. Разметав их, словно солому, он с воплем врезался в сержанта и вместе с ним полетел дальше, погребя под собой троицу свидетелей.
На ногах остался только стоявший в стороне открывший рот Хряк.
– Вот зачем тебе голова, лошадник, если ты ею не умеешь пользоваться? – вспомнил я наш прежний разговор.
– Не губите, барин, Буч попутал, – упал на колени Хряк.