Второе дыхание
Шрифт:
— А я не переношу фантазий с элементами насилия.
Мгновенная усмешка, скользнувшая по губам Пола, вызвала дрожь в ее коленках.
— Аналогично, — кивнул Вудс, как бы между прочим проводя большим пальцем по губам Кэрри. — Просто речь идет о том, чего взрослые мужчина и женщина желают друг от друга.
— Нет, Пол. Прошу тебя, если ты способен взглянуть на вещи трезво…
— Даже не мечтай, — хрипло произнес он. — Вчера ты достаточно постаралась, чтобы я потерял голову. — С этими словами Пол предпринял попытку взять Кэрри за плечи, но она ударила его босой ногой по колену, нырнула под протянутую руку и бросилась бежать. Впрочем, далеко удрать
Тонкий батист треснул под руками Пола, расходясь в стороны на груди, а затем… Кэрри очутилась в его объятиях.
Стоило Вудсу прикоснуться к ее губам, как весь его гнев испарился. Он застонал, впился пальцами в белокурые волосы, не позволяя Кэрри увернуться от поцелуя, но к этому моменту она уже стала добровольной пленницей. И от осознания этого воспоминание о ее давешнем презрении, лишившее Пола сна и заставившее его вскочить с постели ни свет ни заря, улетучилось в мгновение ока.
Кэрри просто бесновалась в его объятиях. То, как она вела себя прошлым вечером, не шло ни в какое сравнение с происходившим сейчас. Трепеща от желания, Кэрри вцепилась пальцами в футболку на его груди и поднялась на цыпочки, чтобы достичь губ. А Пол обеими руками прижал ее к себе и крепко уперся расставленными ногами в пол, стремясь, чтобы она во всей полноте ощутила состояние своей отвердевшей плоти. Кэрри застонала. Ее губы раскрылись навстречу Полу, и их сладостная податливость на миг затмила ему разум.
Она была мягче разогретого воска в его руках, на вкус казалась слаще меда и пахла весенними цветами. Вудс понимал, что сейчас может получить все, чего только пожелает, и он брал, брал без всякого стеснения. Ему хотелось всего. Ее поцелуев, тела, страсти.
Он прикасался к ее упругой груди, животу, к треугольнику золотистых волос меж бедер. Однако этого было недостаточно. Ему хотелось проникнуть в ее тело, в горячую влажную глубину, и сила этого желания была так велика, что он не мог ждать, пока они доберутся до кровати или, на худой конец, до ковра. Вудс словно умирал от голода, и только Кэрри могла насытить его.
— Пол, — всхлипнула она, — пожалуйста…
Эта страстная мольба явилась для него последней каплей. Он крепко прижал Кэрри к стене, его пожирало желание.
— Сейчас, — сдавленно шепнул он, дрожащими пальцами расстегивая молнию на джинсах и высвобождая свою разбухшую плоть.
— Да, да, да… — повторяла Кэрри, словно в забытьи.
Она громко вскрикнула, когда Пол резко вошел в нее. Спустя мгновение он ощутил, как ее мышцы конвульсивно сомкнулись вокруг его твердой плоти. В этот миг Кэрри снова вскрикнула, тем самым ввергая в неистовство не только Пола, но и себя саму. И он понимал, что это только начало.
Когда Пол вновь обрел способность дышать, он взял лицо Кэрри в ладони и припал к ее раскрытому рту. Потом подхватил ее под ягодицы — она обвила его руками и ногами и прижалась губами к шее — и понес вверх по широкой мраморной лестнице в комнату, оказавшуюся, к счастью, спальней. Окна здесь были скрыты за бархатными шторами. В благодатном полумраке он опустил Кэрри на широкую постель — в этот момент им пришлось разомкнуть объятия — и быстро сбросил с себя одежду. Затем лег рядом с Кэрри.
Он приказал себе не спешить. Ему хотелось сначала медленно и нежно исследовать все заветные уголки женского тела, прикосновения к которым доставили бы Кэрри наивысшее наслаждение. Пол жаждал увидеть, как потемнеют ее прекрасные голубые глаза, как она задрожит от прилива страсти. Но при виде того, как она лежит в разорванной до пояса сорочке, подол которой разметался по постели подобно лепесткам диковинного цветка, с такими яркими, припухшими от его поцелуев губами, все благие желания покинули Пола.
— Скажи мне, — требовательно произнес он, сжимая запястья Кэрри и заводя ее руки за голову. — Скажи, чего ты хочешь, Принцесса. Я хочу услышать это.
Он увидел движение ее горла, когда она глотнула воздух, и осознал, что даже сейчас, после всего произошедшего, ей трудно признать очевидную истину.
Пол склонил голову и взял губами розовый сосок. С губ Кэрри слетел слабый стон, она изогнулась под ним, но тот остался непреклонен.
— Скажи, Принцесса.
Она опустила ресницы.
— Не могу. Прошу тебя, Пол, не требуй этого.
Продолжая одной рукой удерживать ее запястья, второй он провел по ее телу, завершив путешествие меж бедер.
— Скажи, — повторил Пол и, раздвинув волоски, прикоснулся к чувствительному бугорку.
— Да! — почти сразу выдохнула Кэрри. — Я хочу этого… Хочу тебя, Пол.
Затем из ее горла вырвался крик, потому что Вудс вошел в нее. Он напомнил себе, что хочет понаблюдать за Кэрри, и некоторое время ему это удавалось. Пол увидел, какими темными и бездонными стали ее глаза, как она всем телом подалась ему навстречу. Как протянула руку, чтобы погладить его по лицу, очень женственным и нежным жестом, казавшимся чрезвычайно трогательным посреди текущего буйства страстей.
— Пол, — шепнула Кэрри. — Пол…
Ее голос сорвался, и тут Вудс окончательно сдался. На милость чувств. Желаний. И самой Кэрри.
Она медленно выплыла из дремы, и поначалу ей показалось, что сон продолжается.
Голова Кэрри покоилась на сильной руке, обнимавшей ее за плечи. Тело было во всю длину прижато к мужскому…
Но потом Пол пошевелился, пробормотав что-то во сне, и Кэрри охватила паника.
Что она наделала!
Переспала с совершенно посторонним человеком, вот что.
Затаив дыхание, Кэрри как можно осторожнее поднялась с постели. Ее взгляд упал на валявшуюся в изножье кровати ночную сорочку, вернее на то, что от нее осталось. В тот же миг перед мысленным взором Кэрри пронеслась череда образов. Она будто наяву увидела, как обвивает руками шею Пола, льнет к его губам, подается всем телом вперед, навстречу входящему в нее члену, а затем бесстыдно просит — точнее, умоляет — любить ее еще и еще…
Подавив стон досады, Кэрри прикрыла губы пальцами и на цыпочках убежала в ванную. Там она оперлась руками об умывальник и взглянула на себя в зеркало.
Оттуда на нее смотрела беспутная женщина. Конечно, определение было довольно старомодным, но очень точно описывало, как Кэрри сейчас выглядела. Растрепанные белокурые пряди в беспорядке лежали на обнаженных плечах. Под глазами залегли легкие тени. Шея и грудь украсились голубоватыми следами страстных поцелуев. Распухшие губы, напротив, алели. Их слегка пощипывало.
Кэрри задрожала, вспомнив пылкость поцелуев Пола, то, как он раздвигал ее губы, как проникал меж них языком. Подумав обо всем этом, она почувствовала, что ее соски вновь твердеют, а между ног становится жарко и влажно.