Второе рождение Венеры
Шрифт:
– Нет, – ответил Дронго, – я вообще не особенно пьющий человек.
– Тогда гулящий, – вставил Вацлав, улыбнувшись, – посмотрите на круги у него под глазами. Он, наверно, ночью куда-нибудь ездил.
Все рассмеялись, даже Каролина и Стефания. Вид у Дронго действительно был довольно помятый. Мильви неодобрительно покачала головой. Динара улыбнулась. Она была уверена, что Катиба вернулась в номер эксперта после того, как они вместе ушли оттуда. Но говорить об этом не стоило. Энтони удивленно посмотрел на
– Вы выглядите хуже, чем я вчера вечером, – сообщил Дикинсон. – Такое ощущение, что вы всю ночь кололи дрова. У вас такой уставший вид.
– Да, – согласился Дронго, – наверно, вы правы. Только я не колол дрова, а сидел перед своим ноутбуком.
– Что-нибудь высидели? – тут же уточнил Вацлав.
– Пока нет. Только узнал имена предыдущих владельцев этой куклы. Но там ничего особенного.
Зазвонил его мобильный телефон. Он вытащил аппарат.
– Мы приехали, – сообщил Абрамшис, – и привезли коробку миссис Пухвель. Но сеньор ди Фигейреду сказал, чтобы я оставил коробку в ресторане и сразу же ушел. Мы не будем иметь к этому никакого отношения. Вы должны нас понять.
– В таком случае не нужно вносить коробку, – решил Дронго, – я сейчас выйду и заберу ее. Она тяжелая?
– Да, тяжеловатая. Четырнадцать килограммов.
– Это не так страшно. Как-нибудь донесу, – он поднялся из-за стола и, извинившись, вышел из зала. В холле его ждал Абрамшис с большой коробкой в руках. Он передал коробку Дронго, тот едва ее не уронил. Затем, тяжело вздохнув, понес ее в зал ресторана. Он внес коробку и поставил на стул так, чтобы ее не было видно. Затем снова прошел на свое место.
– Ураган уходит на восток, – сообщил Вацлав, – наверно, уже к вечеру самолеты начнут летать. По предварительным прогнозам аэропорты должны открыться завтра, но сейчас говорят, что, возможно, они заработают уже сегодня.
– Очень хорошо, – кивнула Мильви, – значит, мы сможем сегодня улететь.
– И вас не будет мучить совесть? – неожиданно громко спросил Дронго.
Мильви вздрогнула. Посмотрела на Дронго.
– Почему это меня должна мучить совесть? – спросила она.
– Вы же видели, что здесь происходит. Смерть баронессы, пропажа куклы, попытка убийства Кристины Маркевич. И вы так спокойно улетите, даже не попытавшись помочь всем этим людям? Неужели у вас совсем не осталось совести?
– Что вы такое говорите? – разозлилась она. – Вы просто пьяны. Вы ничего не понимаете. При чем тут я и пропавшая кукла?
– Вчера вы отправили коробку с документами в багажное отделение аэропорта, – сообщил Дронго, – вы помните – мы говорили об этом?
– Да, это моя переписка и документы. При чем тут пропавшая кукла?
– Очень даже при чем. Коробку просветили рентгеном и выяснили, что кукла находится в ней, – отчаянно врал Дронго, – и еще они установили, что вашу коробку
– Этого не может быть, – крикнула Мильви, – это был специальный багаж, который не подлежит досмотру! У меня дипломатический статус!
– Они заметили, что коробку вскрывали, и поэтому просветили ее рентгеном, – продолжал блефовать Дронго, – неужели вы еще не поняли, что вас обманули? Вместо документов в аэропорт отвезли украденную куклу.
– Этого не может быть, – от волнения Мильви начала говорить по-английски с таким же сильным эстонским акцентом, с каким она говорила по-русски.
– Может, – продолжал злить свою собеседницу Дронго, – и вы лично будете нести моральную ответственность за то, что всех остальных гостей отеля, которые находятся сейчас вместе с нами, оставят на острове еще на несколько дней, чтобы допросить и, возможно, арестовать. Вы, конечно, уедете, ведь у вас есть дипломатический статус, а как же быть остальным?
– Это неправильно, – сказала Мильви, заметив на себе взгляды остальных. Дронго увидел, как усмехнулась Стефания. Она поняла его игру.
– Конечно, неправильно, – согласился Дронго, – и поэтому вам нужно было дать разрешение на вскрытие и проверку этой коробки. Но вместо этого вы воспользовались своим статусом депутата Европарламента и не захотели помочь своим товарищам по общей беде. А теперь вы бросаете их на произвол судьбы и улетаете, чтобы потом в Страсбурге начать выяснять, как эта кукла могла попасть в ваш дипломатический багаж.
– Я не улечу, пока не откроют мою коробку, – твердо заявила Мильви, – пусть они все проверят, чтобы потом не обвинять невиновных людей.
– Правильно, – сразу согласился Дронго, – лучше проверить самим.
– Как мы можем проверить, ведь коробка находится в аэропорту? – недоуменно спросил Вацлав, невольно подыграв Дронго.
– Для нас самое важное – это согласие госпожи Пухвель, ведь она такой ответственный человек и должна понимать, в каком положении могут оказаться все остальные, – не давал времени одуматься Дронго, – она должна согласиться.
– Конечно, я согласна, – закивала Мильви, – мы поедем в аэропорт, и я сама буду настаивать на этой проверке. Зачем мне увозить эту куклу, если кто-то мне подсунул ее.
– Значит, вы согласны? – не унимался Дронго.
– Обязательно, – кивнула она. Дронго поднялся и пошел к крайнему столику. Взял со стула коробку, принес ее к большому столу. Все молча наблюдали, что он будет делать. Стефания улыбалась, ей понравилось, как Дронго разыграл эту суровую эстонку.
– Вы все слышали, что госпожа Пухвель разрешила осмотреть свой багаж, – напомнил Дронго. Он взял нож и аккуратно вскрыл коробку. Затем начал копаться в ней, вынимая бумаги. Одну стопку, другую, рядом были письма.