Второй долг
Шрифт:
Бросаясь вперед, я схватил ее со всей силы за локоть и потянул в сторону от проклятого кладбища.
— Нет! — закричала она в припадке неистового гнева, вырывая руку из моей хватки и отказываясь подчиняться. Мощная волна неподдельного мучения ударила по мне наотмашь. Все, что она чувствовала, вырвалось из нее словно мощное цунами. Я замер на месте, не в силах двинуться, когда эти чувства накрыли меня с головой.
Кроме того, как вырубить ее и принести ее бесчувственную обратно в «Холл», у меня не было больше никакого гребаного шанса увести ее
Я сломался.
Она кричала, одновременно с тем ее разбитое сердце разваливалось на куски, и только раз во мне проснулось желание поддаться милосердию, которым так наслаждаются другие.
Но я не мог.
Я не мог находиться здесь, пока она горевала и оплакивала.
Это было невозможно.
Не для того мужчины, как я.
Вздыхая, я проговорил:
— Отлично. Оставайся. Отдай дань уважения и помолись за умерших, но ты будешь делать это в одиночестве.
Ты сделаешь это сама, наедине с собой и своим горем, так я не потеряю остатки своей души.
Это было не подходящим местом для Хоук, но в каком-то роде, это стало «домом» для Уивер. Она могла найти тут все, по чему тосковала, общаясь с предками.
— Я... Я оставлю тебя одну.
Нила сжала руки в кулаки.
— Исчезни, мистер Хоук. Беги, как ты всегда это делаешь. Скатертью дорога. Проваливай. Пошел к черту, отвали от меня и не смей возвращаться!
Я замер на долю секунды. Мне следовало бы сделать что-нибудь по поводу ее эмоционального всплеска, преподать ей урок, показать, в конце концов, что я не потерплю, чтобы она повышала на меня голос, но я был опустошен.
Делая еще один шаг прочь от нее, я проговорил разбитым голосом:
— Встретимся в «Холле».
Она не ответила мне.
С жесткой тяжестью на сердце и пульсирующей головной болью, я начал отступать назад все быстрее и быстрее. Ее руки обхватили ее стройное тело, а волосы развевались на сильном ветру. Она выглядела, как ведьма, которая накладывала заклятье на мой дом. Затем она рухнула на колени у основания надгробия своей матери, склоняя голову к грязной земле. Я оставил ее наедине с призраками прошлого, приклонившую колени на могиле своих предков.
Вздрагивая, я резко развернулся в последний раз и больше не оборачивался, когда спешно убегал оттуда.
Я получила то, чего так желала.
Мое желание стать такой же холодной и такой же беспощадной, как Джетро, исполнилось, когда я лежала, свернувшись калачиком, на могиле матери. Моя покрытая потом кожа превратилась в лед с возрожденным чувством омерзения к Хоук. Я боролась с яростью настолько сильно, что меня не покидало чувство уверенности в том, что земля под моими ногами может разверзнуться и поглотить меня.
«Как он мог?
Как они могли?
Как могли монстры
Мои зубы болели от того, насколько сильно я их стискивала; мои глаза щипало от непролитых слез.
Я дышала жаждой мести. Я насыщала свое тело мыслями о возмездии. Все, что я могла видеть, была чистая ненависть.
Я чувствовала себя неуязвимой, как будто могла управлять движением тектонических плит и была наделена властью повелевать разрушительными землетрясениями, чтобы эти бедствия могли поглотить это прогнившее место навсегда.
Как могло существовать во мне чувство доброты, когда все, чего я желала, было четыре могилы — по каждой для мужчин семейства Хоук? Как я могла верить в добро и зло, когда все, чего я хотела с неистовой страстью, чтобы их жестокие сердца валялись кровоточащими у моих ног?
Утро плавно перешло в день.
День сменился сумраком.
Сумерки плавно уступили дорогу полуночи.
Я продолжала бодрствовать, перемещаясь между шестью могилами. С моих бледных губ срывался шепот, когда я читала вслух ужасные надгробные надписи.
Прощай, Мэри Уивер.
Ныне ты можешь вечно пребывать в одиночестве и пожинать плоды разрушения, что ты посеяла.
Мое сердце раскололось надвое при мысли о том, что моя бабушка и моя прабабушка влачили такое существование.
Здесь покоится душа Бэсс Уивер.
Ее единственная выплата оплатила все долги.
Надгробный камень, который выглядел древнее всех, имел незамысловатую надпись, но которая содержала в себе самое худшее, какое только могло быть, осквернение умершей души.
Здесь покоится труп Грешной Уивер, которая положила начало всему.
Жена предателя, мать шлюхи.
Я не смогла бы понять. Я не смогла бы простить. Я даже не могла постичь, как я могла вновь смотреть на Хоук без желания умертвить их голыми руками. Моя ярость питала мое тело лучше, чем какой-либо из продуктов питания.
Я неистово желала, чтобы я могла обладать магическими силами и с помощью одной лишь дозы яда уничтожить всех их разом.
Каждое бормотание, которое срывалось с моих губ, каждое заклинание и обещание, работали как колдовское проклятие.
Мой шепот окружил меня, обернулся вокруг меня словно защитное покрытие, превращая мою добросердечную наивность в плотную куколку, под покровом которой быстро развивался монстр, настолько же ужасный и смертоносный, как и они.
Я безжалостно бросила себя в темноту. Я обменяла всю свою доброту, что у меня оставалась, на силу, которая могла бы уничтожить их.
Меня больше не волновали такие насущные мелочи, как еда или вода, или же крыша над головой.