Второй Император
Шрифт:
– Трудно представить – не успел сделать даже пару шагов и столкнулся с таким противником! – произнес Петух, не поворачиваясь к Фенгу, продолжая ходить по кругу в такт падающей воде.
– Ты о чем? – спросил Фенг, находясь в плену звуков, не понимая где он и что с ним произошло.
Он
Петух резко повернулся на звук его голоса, неестественно выпучив глаза.
– О чем это я?! – Он стукнул себя крылом по лбу. – Это катастрофа! Ты куда полез, недоумок?! Пре… При… Кх-кхх… – Петух закашлялся, синея от удушья и негодования. – Придурок! Тебя кто просил соваться сюда?!
– Да что я такого сделал? – снова захныкал Фенг, предчувствуя избиение беззащитного тела.
– Да все что угодно! – подпрыгнул к нему Петух и замахал острым, как лезвие, пером перед самым его носом. – Только не это!
– Так что же произошло, такого страшного… – удивился Фенг бурной реакции духа.
– Страшного? Да ничего страшного. Ты умер, дурак!
– Как это – умер? – еще больше удивился Фенг.
– Очень просто, как умирают все ослы. Скопытился.
– ?!
– Тебя приголубили Буддой Просветления. Открыли третий глаз!
– И что теперь? – как-то безразлично поинтересовался Фенг, чисто из любопытства.
– Честно сказать, не знаю, – развел крыльями Петух. – Ты застрял между жизнью и смертью.
– То есть… Я еще в теле… – медленно прозревал Фенг.
Что-то вдруг прояснилось, в общем, хотя вряд ли это можно было назвать светом… Тусклое желто-молочное пространство, глухой угол – кут под потолком, под тяжелым каменным сводом, абсолютно непроницаемым для всего. Жуткая ограниченность, похлеще всякой тюрьмы, хотя и очень похожа… И такая же беспредельная тоска желто-молочного света, остро режущая душу – ад одиночества. А еще невыносимая мука от осознания необратимости – это произошло?! Уже произошло. И никаких изменений в перспективе, навсегда!
– Да, это трудно принять, еще тяжелее понести, – послышалось где-то рядом.
Находясь в сплошной желто-молочной массе, густом-прегустом тумане, освещаемым только его одинокой, подвешенной под потолком душой, Фенг, словно надутый бычий пузырь, продолжал слышать голос Петуха внутри самого себя – один-единственный голос, заменяющий целый мир. И трудно было даже представить, что произойдет, если исчезнет и он.
– Это что, ад? – спросил Фенг сам у себя, точнее, у Петуха, существовавшего в его уме.
– А почему бы и нет? – ответил голос уже значительно мягче. – Ад всегда присутствует в человеке – его эгоизм.
– Но… Но, как же так! – заплакал Фенг, – я же хотел все изменить… Я бы обязательно все изменил! О, Небеса!..
– Так все говорят, попав сюда, – с сожалением констатировал Петух печальный факт. – А в реальной земной жизни практически ни у кого не достает решимости даже пальцем пошевелить. Нет, многие готовы начать добродетельную жизнь, ну, скажем, завтра… Жаль только, что только завтра никак не наступит.
Конец ознакомительного фрагмента.