Второй контакт
Шрифт:
— С кем это — с нами? — спросил Беккер. — С Соединенными Штатами?
— По правде говоря, первыми их сигналы поймали китайцы. Они известили три других народа, занимающихся межзвездными полетами, и все согласились объединить свои ресурсы и ответить чеботти от общего имени. Нашим мощнейшим компьютерам понадобилось почти три месяца, чтобы создать язык для общения с чеботти, — Полковник вдруг усмехнулся. — Думаю, что если бы на нас работала ваша подруга мисс Нчобе, мы затратили бы на это вдвое меньше времени. — Усмешка исчезла. — Как бы то ни было, мы начали диалог с чеботти. Они тоже понятия не имели, что вызвало ту трагедию. Они стремились обуздать наши военные и экспансионистские
Стюарт положил сигару в большую пепельницу, утвердил локти на столе и сплел пальцы рук.
— С полным основанием можно сказать, что с этим проблем не возникнет. В конце концов, наши расы никогда не смогут осваивать планеты одного и того же типа. Кислород для чеботти — яд.
— Если они нас так опасались, почему же не уничтожили нас? — спросил Беккер. — Всякая раса, которая достигла уровня межзвездных перелетов…
— Их технология развивалась совершенно иными путями, нежели наша, — перебил его Стюарт. — Они нашли способ входить в гиперпространство и обойти закон, который запрещает передвигаться со скоростью выше световой. С другой стороны, если бы дело дошло до сражения, не только наше оружие превосходит их, но и новые титановые корпуса кораблей, которые мы стали использовать после первой встречи с ними, практически неуязвимы для их орудий. Иными словами, они могут обогнать нас, а мы — перестрелять их.
— Однако, — продолжал Стюарт, вновь пыхнув сигарой, — их дьявольски много, и они прочно обосновались в этой части Галактики — Спиральной ветви, как называем ее мы. Мы заверили их в наших мирных намерениях и получили от них подобные заверения, но из-за той злосчастной первой встречи мы не слишком доверяем друг другу. — Он замолчал и поглядел на Беккера. — Понимаете, к чему я клоню, майор?
— Думаю, да — но все же я не понимаю, какими способностями они должны обладать, чтобы становиться так похожими на людей, или почему, зная об этих способностях, вы даете им доступ к нашей технологии.
— У них нет таких способностей, — заверил его Стюарт.
Беккер нахмурился.
— Тогда я ничего не понимаю.
— В сущности, майор, вы были куда ближе к истине, чем представляете, — сказал Стюарт. — После того как мы больше года общались с чеботти, мы заключили с ними соглашение — секретное соглашение, на основании которого поставили на несколько кораблей чеботти свои следящие приборы. Благодаря физическим и сенсорным ограничениям раса чеботти достигла немалых успехов в кибернетике, и в обмен на установку наших приборов мы согласились поместить на наши корабли определенное количество их андроидов: четырнадцать здесь, в Штатах, и тридцать семь в других странах. Согласно нашему договору, после примерно двадцати пяти лет взаимных наблюдений, когда каждая сторона окончательно удостоверится в доброй воле партнера, мы известим об этом втором контакте обе расы и в мире и гармонии будем расселяться по Спиральной ветви Галактики, зная, что ни одна сторона не захватит то, что нужно другой. — Он помолчал. — Я был поставлен руководить тем, что получило название операция «Джокер». Я нахожусь в постоянном контакте с моими коллегами в России, Китае и Бразилии, и разумеется, наши ученые постоянно анализируют данные, полученные от наших следящих приборов. Единственные компьютеры во всей Америке, имеющие доступ к нашим файлам, находятся в этом здании и в Белом доме, и в других трех странах установлен тот же уровень секретности. Я сам остаюсь в звании полковника, чтобы не привлекать внимания к своей персоне. Теоретически, — добавил он с усмешкой, — армия должна компенсировать мне это, когда я выйду в отставку.
— Для такого крупного проекта
— Верхушка айсберга, — пояснил Стюарт. — Хотя все фирмы, находящиеся в этом здании, существуют совершенно законно, само здание построено космической службой. Операция «Джокер» занимает целиком пять его подземных этажей. Именно там мы и держим вашу подругу мисс Нчобе.
Стюарт заметил, что его сигара погасла, и вновь раскурил ее.
— Итак, продолжим. Больше десяти лет все шло гладко. Мы воспользовались авиакатастрофой, чтобы около девяти лет назад внедрить на наши корабли замаскированных андроидов чеботти и установить свои следящие приборы на их корабли. Учитывая тонкость этой операции, поистине поразительно, что почти целое десятилетие мы обходились без серьезных проблем.
— И тут появился Дженнингс, — вставил Беккер.
— И тут появился Дженнингс, — кивнул Стюарт. — Проблемы начались, когда он заметил что-то неладное в андроидах. Девять лет никто не сомневался в том, что они — люди, но он разглядел то, чего не увидел никто другой. — Стюарт вздохнул. — Вот что бывает, когда для командных должностей отбирают лучших из лучших. Что бы там ни заметил Дженнингс, он решил, что на его корабле двое инопланетян, — и убил их.
— Джиллетт тоже андроид? — спросил Беккер.
— Разумеется, — сказал Стюарт, — иначе и быть не могло. Андроиды могли пройти практически любой социологический или психологический тест, но тщательная медицинская проверка неизбежно разоблачила бы их. Джиллетт был третьим андроидом на борту «Теодора Рузвельта», и у Дженнингса достало сообразительности догадаться об этом, когда Джиллетт выбросил трупы в космос. — Стюарт вновь помолчал. — Благодарение Богу, что он не убил его! У нас всего четыре андроида-врача; эти девять лет они почти без перерыва провели в глубоком космосе. Мы не осмелились бы посылать в полет андроида без медика-андроида, который мог бы проводить еженедельные проверки его физического состояния.
— Значит, на «Мартине Лютере Кинге», кроме Джиллетта, есть еще андроиды?
Стюарт кивнул.
— Четверо.
— И он оказался там не потому, что вы прятали его от меня?
— Нет. Это соответствовало истории с наркотиками, поэтому мы поощряли в вас уверенность, что его прячут от вас, но на самом деле ни один андроид-врач не проводит на Земле между полетами больше месяца. Разумеется, — добавил Стюарт, — мы соответственно фальсифицировали их послужные списки.
Мгновение Беккер в упор смотрел на полковника.
— Почему вы не замолчали это дело? — спросил он наконец. — Это, похоже, получается у вас особенно хорошо.
— Мы так и собирались поступить. Никто не хотел, чтобы Дженнингса судили — этот процесс он никак не мог выиграть — за принятие решения, защищавшего нашу безопасность. Но у убийства было чересчур много свидетелей. Мы просто не могли замолчать его — дело слишком разрослось. Когда «Рузвельт» приземлился и история стала достоянием гласности, мы взяли Дженнингса под стражу и решили, что он выйдет из этой истории с наименьшими потерями, если сошлется на временную невменяемость.
— Но он не согласился, — с усмешкой сказал Беккер.
— Не согласился. Он был твердо уверен в разумности своих действий, более того, он был полон решимости предостеречь общественность о том, что он счел угрозой безопасности всей планеты. — Стюарт поглядел на Беккера. — И тогда-то, майор, в игру вступили вы. Мы хотели придать суду пристойный вид, а это значило дать Дженнингсу хорошего адвоката. — Полковник скорчил ироническую гримасу. — Кто же знал, что вы ему действительно поверите?!