Второй раунд
Шрифт:
— Я забыл, что вы нездешний. Ну, в общем, там находится ГПУ, русская контрразведка.
— Ух ты! Знал бы, не остановил тебя. И кем же ты там? Не начальником случайно?
Старик захихикал, а с ним и хозяин. Хаазе тоже поддержал их. Наконец Зепп ответил:
— Старший автомеханик в гараже я там.
— А я бы ни за что не согласился возиться с ними. Силой бы не заставили. Все равно, как гестапо. Страха не оберешься.
— Э, нет, ты зря, парень. Вполне приличные ребята. Вежливые, веселые, одна беда — неизлечимые трезвенники. — Зепп заулыбался, довольный своей шуткой. — И представьте себе, совсем не чванятся. Заходят в мастерскую, обязательно здороваются, за руку, — Зепп поднял указательный палец, — не то что те молодчики, о которых вы вспомнили. Те никого за людей не считали. Между прочим, хотя я и немец, но тех всех бы передушил. Некоторые еще по земле ходят, да исподтишка кусаются.
— Их, правда, потихоньку ловят, — вставил хозяин.
— Неужто и сейчас еще ловят? — удивленно воскликнул Хаазе.
— А что ты думаешь! — сердито сказал Зепп. — Здесь никакого нет секрета. Вон у нас на днях одного такого поймали. Отстреливался, коровий сын.
— И попал в кого? — подзадоривал захмелевшего старика Хаазе.
— Убил молодого пария. Сегодня хоронили.
Хаазе поднялся.
— Ну, спасибо, старик, за ремонт. Я поеду, а то ты страшные вещи рассказываешь. Может быть, еще загляну. Проезжаю тут почти ежедневно.
Он быстро погнал машину, словно желая скоростью развеять невеселые мысли. Итак, конечно, это Лютце арестован. Из русского подвала ему не выкарабкаться. А что может поделать он, Хаазе? Пожалуй, пора уносить отсюда ноги, неровен час — и сам попадешься.
Он заехал в ресторанчик, поужинал, и это немного улучшило его настроение. Возвращаясь в мотель, решил подождать еще пару деньков. Лютце один из тех, кто стоит хорошей игры и риска.
«Наверно, среди обслуживающего персонала есть немцы, и не такие красные, как этот Зепп, — рассуждал Хаазе. — Надо проверить. Между прочим, узнать это можно у того же старика Только найти для встречи вполне правдоподобный повод и покрепче его накачать».
Бломберг позвонил Еноку, едва тот приехал на работу, и попросил о немедленной встрече. Есть, мол, новости.
— Ждите у почты. У главного входа. Я там найду вас, — сказал Енок и тотчас связался со Скитальцем.
На встречу они приехали вместе.
— Господа, он здесь, — сказал Бломберг. — Вчера вечером, когда я возвращался с работы, Фердман подошел ко мне на улице и пригласил зайти в локаль. Это на Шварценвальдештрассе. Откровенно говоря, в первый момент я даже испугался: появился, думаю, точно по заказу. Ну, как всегда, для начала обменялись общими новостями, потом он потребовал раздобыть ему списки немецких сотрудников того конструкторского бюро, о котором вы говорили, и возможные данные о работах, которые в нем ведутся.
— И что же вы?
— Ответил, что с такими сложными делами вряд ли смогу сейчас справиться. Необходимо-де время подумать, как это сделать. Он объявил мне, что вознаграждение будет высоким, — этого раньше с ним не случалось. Установил мне срок — пять дней, сказал, что звонить не будет, а сам встретит где-нибудь на улице. И вот смотрите, — Бломберг достал пачку денег, — дал мне задаток — 500 марок.
— Да, теперь будет не просто, — вздохнул Скиталец. — Звонить не будет, подойдет сам. Хорошо хоть срок установил — пять дней.
— Это срок условный, геноссе, — заметил Енок, — но задача наша действительно осложнилась. Искать Фердмана по приметам в городе с многотысячным населением, все равно что ловить кильку в сети для акул.
— Вообще-то время для обдумывания он нам отпустил. Найдем выход. Завтра, господин Бломберг, в десять утра встретимся здесь же. Мы придем с готовым решением.
— Я все сделаю, как вы прикажете.
Разговор происходил у одного из столиков зала почты, где народу было немного. При этом каждый делал вид, что заполняет какой-то бланк — обычные посетители. Когда Енок и Скиталец направились к выходу, Бломберг пошел рядом.
— Вы не опасаетесь, что Фердман увидит нас вместе? — спросил Енок.
— Нет. Зачем ему следить за мной. Мы слишком давно сотрудничаем. И у него нет оснований не доверять мне.
Они расстались у дверей. Садясь в машину, увидели, как чуть сгорбившись Бломберг медленно, словно совершая моцион, пошел в сторону бургомистрата.
— С чего начнем? — спросил Скиталец Енока, когда они вернулись в управление народной полиции.
— Знаете, геноссе лейтенант, давайте так: пусть при встрече Бломберг расскажет Фердману, что предпринял шаги для получения нужных ему материалов и что они попадут к нему через день — другой. Пока же, чтобы не спугнуть «Лоцмана», пусть старик передаст ему какие-нибудь незначительные сведения. Посоветуемся потом, что ему подсунуть. Воспользовавшись этой встречей, наши сотрудники возьмут «Лоцмана» под наблюдение. Попробуем узнать, где он живет, его связи и в подходящий момент задержим.
— Задержать нужно с поличным, — сказал Скиталец.
— Ну, это уже потом. У меня, между прочим, есть одна идея. Почему бы нам не арестовать его на квартире Бломберга?
— Да, но в последнее время Фердман у него не бывал. Обратите внимание, даже точно не обуславливает встречи.
— А мы заставим его пойти к Бломбергу. Оставляем старика дома. На работу тот, допустим, не идет. Фердман его не видит. В чем дело? Звонит на работу. Там ему сообщают: Бломберг болен. А время не ждет. И Фердман вынужден будет сам пойти в нашу ловушку. Ну что?
— В общем, — годится! — забыв о том, что дал себе обещание держаться солидно, Скиталец широко улыбнулся и потер ладонью о ладонь. — Интересно получается. Да, нет, просто здорово!
— Сегодня надо посоветоваться с капитаном Фоминым. Он просил рассказывать ему обо всем, что имеет отношение к бюро. Фердмана интересует бюро. И сведения, сведения… Нужно составить «сведения» для этого Фердмана. Поможем Бломбергу отработать свои деньги, — улыбнулся Енок.
— Как вы думаете, геноссе Енок, тот тип, которого арестовал капитан Фомин, и Фердман из одной компании?
— Наверно, так. Геноссе Кторов думает, что так. Но это легко проверить.
— Как? — удивленно посмотрел на Енока Скиталец.
— Просто нужно суметь изловить Фердмана.
— Просто?.. Ха!.. Вы шутник, товарищ Енок.
И оба рассмеялись.
Вечером Фомин снова вызвал арестованного на допрос. Решил идти в лобовую атаку, ибо фактов было предостаточно.
— Вы великолепно знаете, Лютце, что Факлер мертв. Он в чем-то не согласился с вами?