Второй шанс 5
Шрифт:
Она рассмеялась и шлёпнула меня ладонью по уже покрасневшей спине, отчего я выгнулся дугой и зашипел от неожиданной боли. Почему она не взяла крем от загара?!!
– Ой, Макс, прости! Сильно болит?
– Да ерунда… Но ты всё равно должна понести за это наказание.
Я приобнял Ингу, приблизив своё лицо к её лицу, глядя прямо в глаза. Она дважды быстро моргнула, крылья ноздрей затрепетали, и наши губы наконец сомкнулись, как «Союз» и «Аполлон» четыре года назад.
Давно мы так неистово не целовались. А затем я взял её, неистово и нежно одновременно, стараясь доставить максимум наслаждения не только себя, но прежде всего моей партнёрше.
Потом, когда мы обессиленные лежали на песке, закрыв глаза (и солнце красным полыхало сквозь тонкую кожицу век), я думал о том, что, возможно, это лето станет последним, когда мы сможем видеть друг друга, когда захотим. В середине июля у неё экзамены, если всё сложится удачно, то там и учёба не за горами, да и у меня третий курс начнётся. В лучшем случае она сможет периодически наведываться в Пензу, а я в Москву.
– Слушай, – открыл я глаза и повернулся к Инге, – а тех двух маленьких заметок, которые вышли в мае в «Молодом Ленинце» хватит, чтобы тебя допустили к вступительным экзаменам? Не маловато будет?
– Да хотелось бы, конечно, что-то ещё написать, только редактор говорит, что он и так темы у штатного журналиста отнял и мне отдал. Ищи, говорит, тему сама, а лучше героя. Я вот всё думаю, где мне этого героя найти…
– Да их и искать не надо, сами в руки идут. Конечно, проще всего взять какую-то более-менее известную личность и сделать с ней интервью. Но это слишком просто, вот если бы ты нашла необычного человека, о котором мало кто слышал, а благодаря тебе о нём узнал бы весь город… Да что там город, вся область – тогда да, совсем другое дело.
– Ну и где мне такого героя взять?
– А давай ради эксперимента сейчас заедем в ближайшее село и поищем такого человека. У нас даже фотокамера есть, представишь материал сразу с фотографией.
– А давай! – легко согласилась Инга.
Полчаса спустя мы въезжали в татарское село Усть-Уза. Встречные смотрели на нас с подозрением, а собаки так и кидались под колёса со злобным лаем. Мне даже показалось, что они лаяли по-татарски. Я интуитивно зарулил в центр, где и обнаружилось здание сельской администрации с косо висевшим грязноватым серпасто-молоткастым флагом. Здесь последняя из преследующих нас псин почему-то сразу замолчала и отбежала в сторону. Я понялся на крылечко и дёрнул на себя дверь. Всё-таки сегодня не выходной, кто-то должен внутри находиться. Сразу за дверью обнаружился коридорчик с тремя дверьми. Мы постучались в среднюю, на которой висела табличка: «Глава сельского совета Р. Т. Туктаров».
– Войдите, – раздался женский голос.
Хм, странный какой голос для обладателя мужской фамилии. Однако в помещении за столом с пишущей машинкой действительно сидела женщина с явно выраженными татарскими чертами лица, а налево вела ещё одна дверь, уже без таблички. По ходу, мы попали в приёмную.
Посмотрев на нас, секретарша поджала и без того тонкие губы. Да уж, я-то был в шортах, а Инга в коротком сарафане, для татарского села даже в это время это, наверное, считалось верхом неприличия. В общем-то, проезжая по селу, я заметил пару женщин в хиджабах, но хотя бы с открытыми лицами, а в целом в коротких платьишках
– Здравствуйте! А можем мы увидеть товарища Туктарова?
– Рафик Тимурович сейчас дома обедает. А что вы хотели?
– Видите ли, вот эта девушка, которую зовут Инга, поступает в МГУ на факультет журналистики, и ей для поступления придётся представить несколько опубликованных в газете работ. Писать об известных людях, о которых уже не раз писали, на её взгляд, неинтересно. Гораздо интереснее писать об интересных людях из глубинки. Вот мы в их поиске и решили махнуть к вам.
– То есть у нас в Усть-Узе, по вашему мнению, живут интересные люди?
– А вы хотите сказать, что их нет?
– Ну почему же… Вот, например, в колхозе «Дружба» работает доярка Венера Зарипова, Герой Социалистического труда. Или комбайнёр Ришат Алекперов, в прошлом году больше всех в районе намолотил пшеницы.
– Ну это всё-таки известнее люди, о них наверняка писали если не пензенские издания, то районная газета точно. А нам хочется найти человека… Ну как бы сказать, незаметного героя, что ли…
– Образцовая многодетная семья подойдёт? – сделала ещё одну попытку женщина.
– Немного не то, – поморщился я. – Может быть, хотя бы какие-то мастера у вас есть, с золотыми руками?
– А, есть один, Жиганша Кузяров, – оживилась собеседница. – Через три дома отсюда живёт. Один живёт – жена умерла в позапрошлом году, трое взрослых детей разъехались. Вот он по дереву режет – залюбуешься. У него не дом, а музей самый натуральный. И сколько его уговаривали выставку сделать – ни в какую, говорит, я это не для того, чтобы хвалиться, делаю, а по зову сердца. И всё, что делает – раздаёт просто так. Кому на день рождения подарит, кому на свадьбу. Не знаю, правда, согласится ли он с журналистами общаться, я же говорю, он скромный…
– Ничего, попытка не пытка… Как его по отчеству? Жиганша Анвярович? А дом какой, говорите? С зелёной крышей и весь в резьбе? Спасибо вам за помощь!
Дом мы и впрямь сразу нашли. И хозяина – немолодого мужчину в каких-то онучах на ногах и жилетке на голое тело, увидели сразу: он сидел в красивой, ажурной беседке и что-то вырезал из куска дерева.
– Жиганша Анвярович, добрый день!
Тот поднял голову, зачем-то снял очки и, подслеповато щурясь, посмотрел в нашу сторону.
– Здравствуйте!
– Можно, мы зайдём?
– Заходите, собак не держу, так что можете не бояться.
Зашли, познакомились, я рассказал, с какой целью мы прибыли сюда. Кузяров задумался, затем качнул головой:
– Давайте я вас пока чаем напою. У меня хороший чай, есть с травами, есть чёрный индийский, есть зелёный, есть каркаде…
– От каркаде я, пожалуй, не откажусь. А ты? И она тоже будет.
– Тогда подождите меня буквально десять минут.
Жиганша Анвярович оказался гостеприимным хозяином. Помимо чайника с напитком из гибискуса на столе, с которого был убран на лавочку недорезанный – в хорошем смысле слова – орёл, появились тарелочки с горячими эчпочмаками (уже и их разогреть успел) чак-чаком, и непонятными пирамидками, про которые Кузяров сказал, что это какой-то талкыш-калеве. В прежней жизни я о таком и не слышал, не говоря уже о том, чтобы попробовать, а сейчас отведал – и мне понравилось. Как оказалось, готовится из муки, мёда, сливочного масла, сахара и воды. Несмотря на то, что наши желудки ещё не так давно переваривали шашлык, вид этих яств снова пробудил в нас аппетит.