Второй шанс для Тумана
Шрифт:
– Тебе не нужна работа идиотка. Ты завидная невеста! Чтобы вечером была как кукла. Как для Тумана своего наряжалась, так и для Мусаева нарядишься!
Вышел. Хлопнул дверью так, я думала окна посыпятся.
Поднимаюсь кое-как по стене и иду в ванну. Смотрюсь на себя в зеркало. Кошмар. Из носа идет кровь, губа разбита... Да тут шить нужно... Вот урод...
– Так вот для чего я тебе понадобилась... Разменная монета...
Меня пробирает дикий смех...
Я всегда думала что когда я вырасту, он избавится от меня. Ну типо дальше сама как хочешь... Но от
– Какой долг у меня перед тобой "папа"? Те деньги которыми ты откупался от меня всю жизнь? Разве я их у тебя просила?
Я срываюсь... Видимо за всю свою жизнь... Пришло это время... Я сметаю все с полок, со столешницы... Все летит и разбивается. Вылетаю из ванны и крушу все что попадает под руку.
Никуда не пойду... Пусть хоть убивает.
Я не знаю сколько времени продолжалась моя истерика. Но в один момент я просто упала без сил. И видимо отключилась.
Проснулась я уже ближе к вечеру. Когда солнце медленно опускалось. Лежала на полу среди осколков. И смотрела в окно. На красивый вечер. На листву которую качал ветер. Я слушала этот шелест за окном. В доме была тишина. Я лежала и не шевелилась. Я чувствую как кожу на лице стянуло коркой от запекшейся крови. Но я все равно продолжала лежать и смотреть в никуда. Там Настя, наверно, сходит с ума.
Я слышу как открылась входная дверь.
– Батюшки мои!
– вскрикивает Мария Ивановна.
– Еся, Есечка...
– подбегает она ко мне.
– Господи, что же он творит?!
– Тише шшш...
– шиплю я.
Черт губа треснула.
– Поднимайся девочка. Твои вещи привезли.
– я смотрю в сторону входа и вижу свой чемодан.
– Настя приезжала?
– с надеждой спрашиваю я.
– Нет, охрана привезла.
– Господи надеюсь Насте ничего не сделали?
– Я не знаю девочка. Отец сказал, что скоро ужин тебя ждут.
– Я не пойду!
– заявляю ей.
– Есения...
– Так ему и передайте...
– Не зли его, он стал еще хуже...
– И пусть...
Она вздыхает и охая уходит.
Я была у себя в комнате, когда он влетел. Злой как тысяча чертей. И в его взгляде я увидела приговор. Убьет прямо здесь и сейчас.
– Не хочешь ты по-хорошему, да? Значит будет по-плохому!
Он еще не договорил, но уже подлетел ко мне. Схватил за волосы и поволок из комнаты. Притащил в гостиную и швырнул в середину комнаты.
– Я не люблю, когда меня не слушаются. Я таких наказываю...
– рычит он.
– Пристрелишь в подвале, как остальных?!
– говорю со смешком.
Это нервы или стресс, а может это с детства боязнь быть неугодной.
Кто мне поможет? Кто меня спасет? Вот тот кто должен меня спасать! Но видимо не в этой жизни.
– Ах, ты ж паршивка...
Удары посыпались со всех сторон. Он бил руками и ногами. Сначала я закрывалась, уворачивалась пока боль, была терпимой. А потом и на это сил не осталось. Все болело от головы до пяток. Он бил и сыпал проклятия. Как ненавидит.
– Почему же ты
– прохрипела я.
Но в ответ получала лишь удар за ударом. Я начинала терять сознание... Все словно было в тумане... А потом крик и визги болью прошлись по голове. Выдергивая меня обратно...
Я попыталась приоткрыть глаза, но от света было больно. Кто-то оттащил отца от меня. На пороге стояла Лизаветта, Стелла. Я не видела в их глазах сочувствия. Ко мне подбежала Мария Ивановна, что-то шептала. Но я не могла ничего разобрать. Все кружилось и болело. Дико болело. Мне дышать было больно...
– Ты что натворил?
– раздался грозный рык.
Но это было уже где-то далеко... За гранью...
– Ты же сломал ее всю...
– Вызывайте скорую...
– С лестницы упала...
А дальше темнота...
10. Есения
– Хм-м-м...
Слышу стон. Это мой стон.
Открываю глаза... Точнее пытаюсь... Жмурюсь, но не сдаюсь...
Вокруг меня белые стены. Больница?!
Поворачиваю голову в бок и упираюсь взглядом в охранника... Личный пес отца...
С губ срывается смешок. Он поворачивается...
– Очнулись Есения Эдуардовна? Сейчас позову врача...
Да зови ты кого хочешь... Мне так плевать... Все болит так, что нет слов подходящих описать это. Все тело словно один сплошной синяк. Даже вдох делать больно.
В палату заходит доктор, а за ним и мой конвоир. В глазах доктора я не вижу сочувствия, ему плевать что со мной и как. Ему платят он молча делает. Таких людей видно издалека. Я научилась этому еще в детстве.
– Ну что же вы так не аккуратно Есения Эдуардовна?! В целом все не так печально, переломы пары ребер и несколько трещин, и перелом правой руки. Остальное все ушибы и ссадины. Аккуратнее надо голубушка.
Я лишь усмехаюсь и тут же стону от боли. Очень больно.
– Сколько я тут?
– удается прохрипеть мне.
– Четвертый день...
Просто киваю.
Ну вот и все, ты пленница теперь Есения.
Как там Настя?
А Макс? Вспоминает ли он обо мне? Да с чего он должен вспоминать то о тебе? Он же не дурак понимает что ты его кинула...
Как же мне выбраться? Помощи просить не у кого... Вот она безысходность...
Дверь в палату открывается и входит тот мужчина, что был у отца. Мусаев кажется... Меня передергивает, я боюсь его.
– Привет, Красавица!
– говорит мне.
– Иди погуляй!
– это уже охраннику.
Тот молча уходит. А мне становится еще страшнее...
– Есения...
– он так противно растягивает мое имя.
Отворачиваюсь к стене. Не хочу с ним разговаривать... Ни хочу его видеть!
– С характером...
– выдыхает он с усмешкой.
– Мне такие нравится!
Не реагирую.
– Ну и зачем так злить отца? Неужели на постели с переломами лучше лежать?
Молчу. А про себя шепчу просто уйди.