Второй шанс. Ведун
Шрифт:
Первым делом медведь ухватился лапами за круп и вытащил всю тушу из сугроба. Легким движением когтистой лапы он вскрыл живот мертвого зверя и с довольным урчанием принялся уплетать его содержимое: кишки, печень легкие, сердце и прочий ливер очень быстро исчезли в его прожорливой пасти. Постепенно первый самый страшный голод был приглушен. Глазами зверь съел бы и всю тушу за один раз, но объем желудка уже не позволял добавить туда хотя бы маленький кусочек.
Отойдя в сторонку, но не выпуская пищу из виду, могучий лесной хищник принялся кататься и извиваться на искрящемся в свете полной Луны снегу. В какой-то момент лес огласил характерный звук исходящих из кишечника газов, затем мишке все-таки удалось с шумом и треском выдавить из себя мешавшую ему жить фекальную пробку. Как только это случилось, окрестности огласил яростный рев. Тем самым медведь давал понять обитателям леса, что Хозяин проснулся, так что будьте начеку.
Освободившись от гнета переработанной прошлогодней пищи, медведь вернулся к мертвому лосю. Усевшись рядышком он с видом гурмана принялся когтями снимать полоски волокнистого мяса с ноги животного и запихивать в свою огромную пасть. При этом могучий хищник довольно урчал и пофыркивал. Вполне возможно, этим самым он выражал свою благодарность какому-нибудь медвежьему богу. Так или иначе настроение медведя с каждым съеденным куском дохлой лосятины становилось все благодушнее и благодушнее.
Набив до упора живот, зверь прилег у наполовину обглоданной туши. Пока есть еда покидать это место он не собирался. Вдыхая аромат подгнившего мяса, мишка блаженствовал. Неожиданно в его мохнатой голове сформировался милый образ бревенчатой избушки, а вместе с ней фигура двуногой самки людей, которая в отличие от прочих её соплеменников, никогда не возьмет в руки железную палку, больно плюющуюся твердым горохом, а еще одного мохнатого своенравного зверя, с которым когда-то успел подружиться.
Инстинкт подсказал, что изба никуда не могла подеваться со своего места, и было бы неплохо нанести друзьям визит вежливости. Но медведя смущала мысль, что во время его отсутствия оставшееся мясо кто-нибудь сожрет. После недолгих размышлений выход был найден. Остатки лося доставлены в покинутую берлогу, а вход завален толстенным буреломом, коего вокруг было видимо-невидимо. Теперь даже куница или хорек не смогут подобраться к его еде. Впрочем, если даже и смогут, много не сожрут. Тут главное от прожорливых волков и лисиц оборониться.
Завалив толстыми стволами вход в берлогу, медведь окинул подслеповатым взглядом дело лап своих. Удовлетворенно рыкнув, медленно, без спешки потрусил прочь. В его косматой башке место положения ухоронки отпечаталось надежнее, чем клинопись на глиняных табличках у древних шумеров или загадочные иероглифы египтян на стенках каменных саркофагов. По мере надобности инстинкт безошибочно приведет его сюда для продолжения банкета.
***
Грохот начавшегося ледохода вывел меня посреди ночи из состояния сонного забытья. Вообще-то, мне и раньше доводилось быть свидетелем начала таяния льда на реке. Неподалеку от домика моих бабушки и деда протекала речка, вроде этой Протвы. Так вот, ледоход иногда начинался в конце марта, когда я приезжал к ним на короткие весенние каникулы. Всякий раз мальчишкой я с восторгом наблюдал за разгулом стихии.
Так же и сегодня, будто в далекое детство вернулся. Хотя какое будто? Я реально вернулся в детство, поскольку нахожусь в теле ребенка. При этом малолеткой вовсе себя не чувствую. Согласитесь, невозможно взрослому человеку стать по-настоящему полноценным дитем, будь ты хотя бы самым выдающимся лицедеем. А поскольку артист из меня, как из обитателя далекого таджикского аула, впервые оказавшегося в Москве, учитель русского языка, взрослость временами так и прет из тщедушного детского тельца.
Бабушка, конечно, что-то чувствует – не дура, и обладает определенными экстрасенсорными способностями, однако не особо парится на сей счет, ибо «неисповедимы пути Господни». Вот в этом мне крупно подфартило. Век девятнадцатый, народ свято верит в существование Высших Сил, без воли которых на Земле ничего не происходит. Впрочем, считается, что существует антипод Всевышнего, именуемый Дьявол (Диавол). Слава Богу, к его приспешникам меня ну никак не причислить, поскольку в первые минуты после попадания в дом Третьяковой был многократно осенен крестным знамением и окроплен святой водой. Тест прошел успешно. От святого креста и освященной в церкви водицы не окочурился, даже наоборот, по словам доброй старушки, «ликом просветлел».
Очередной мощный залп «речной артиллерии» заставил меня вскочить с постели и начать одеваться. В комнате было довольно светло из-за льющегося в незанавешенное окно лунного света, да еще масляная лампадка у образов служила своего рода ночником, так что бежать к столу и зажигать керосиновую лампу не пришлось.
Глядь, Егоровна также проснулась. Едва успел надеть штаны и рубаху, старушка тут как тут с керосиновой лампой в руке. Моя покровительница и благодетельница не может спать без света, поэтому по ночам в её спаленке всегда горит ночничок.
– Андрюша, проснулся, мальчик! А чего поднялся?
– Хочу посмотреть, что там на реке происходит.
– Дык, лед пошел. Значица, весна пришла.
Накинув полушубки, мы вышли на крыльцо. Благодаря полной луне, окрест было все отлично видно. Дом Егоровны находился на левом берегу Протвы, немногим выше по течению деревеньки Добролюбово, также расположенной на довольно крутом взгорье, только на противоположном правом берегу. Ниже по течению вдоль нашего берега аж до самого Боровеска широко раскинулись заливные пойменные луга.
В данный момент я имел удовольствие наблюдать, как поднявшиеся на попа льдины сгрудились в трехстах метрах вниз по течению в районе брода и образовали своего рода плотину. Подпертая речная вода какое-то время скапливалась, норовя прорвать возникшую преграду, но подошедшие льдины лишь еще больше укрепили запруду. В какой-то момент река вышла из берегов и бурлящий поток устремился на заснеженную равнину. В течение часа протяженный участок поймы был затоплен полностью. А вода в реке тем временем все продолжала и продолжала пребывать. И не мудрено, теплый воздух, поступающий в последние дни из южных широт планеты, заставляет снег в лесах таять значительно активнее. Отсюда резкое поступление воды в речное русло.
В какой-то момент выше по течению река буквально вспучилась. Похоже, где-то в верховьях напору воды все-таки удалось прорвать точно такую же ледяную дамбу, возможно не одну, и накопившийся избыток воды вместе с массивом льда помчался вниз по течению, сметая все на своем пути. Неподалеку от нас на самой стремнине был небольшой островок, заросший невысокими деревцами и кустарником. Водно-ледяной вал, пройдясь по нему, в мгновенье ока повыдирал всю растительность вместе с корнями и потащил куда-то вниз по течению. Наконец он достиг плотины на переправе. Удар влекомых бурным водным потоком льдин по запруде был страшен, будто где-то рядом шарахнул мощный разряд небесного электричества с соответствующим громовым аккомпанементом. Я едва не присел от неожиданности, а Егоровна принялась усердно креститься и причитать: