Второй шанс
Шрифт:
— Вам повезло?
— Да. Дома меня подлечили, приказали вернуться в строй, потому что временное перемирие было закончено. Я дезертировал с полдороги. Не хотелось снова очутиться в той капсуле. Мне удалось перебраться в другую систему. Там… там я встретил Гримо.
— Капитана Ашера?
— Да. Мы были знакомы. С детства. Вместе поступили в полетную школу. Только потом он пошел в торговцы, а я в армию. Мы общались — пока оставались на одной планете. Потом несколько раз пытались возобновить переписку… Знаете, как это бывает — ты возвращаешься домой на короткую побывку, а на комме тебя ждет несколько непрочитанных писем, отправленных
— Уж точно не здесь.
— Да, — он впервые улыбнулся. — Из всех вариантов, которые мне приходят на ум, это — лучший!
Ольга почувствовала, как ожила его рука на ее талии и поспешила вырваться, спрыгнув наземь.
— Перестаньте.
— Доктор… Ольга, я…
Он мягко приземлился рядом. Гораздо ловчее, чем она. Наемник. Десантник. Бывший военный. Дезертир. Опасный тип.
Нет, хватит с нее опасных типов. Может, где-то и есть девушки, которые млеют от хамов и гордецов, которые направо и налево утверждают свое мужское эго, но она сыта по горло.
— Вы все не так поняли.
— Да все я прекрасно поняла! Выпейте брома. Двойную порцию.
Развернулась и зашагала прочь.
— Доктор Ольга, я прошу вас! — догнал, пошел рядом. — Пожалуйста. Вы действительно не так все понимаете.
— Да? — она остановилась, обернулась. — И как, по-вашему, я должна все это понимать? «Я, старый солдат и не знаю слов любви…» Так, что ли? Или то, что вы, истомленный зноем путник, наконец-то нашли в тени деревьев на горном склоне у ручья нежную фиалку? Или что после долгих лет одиноких скитаний впереди замаячила тихая гавань, где захотелось бросить якорь и отдохнуть от житейских бурь? Или что? Что вы еще намерены мне сказать?
Какое-то время он молча смотрел женщине в глаза, и Ольга не могла понять, какие мысли бродят в его голове. Но когда Примек Варвич все-таки открыл рот, она услышала совсем не то, чего ждала.
— Что такое «фиалка»? — спросил он.
— Дурак!
Он издевается! Ольга еле заставила себя сдержаться. Какие все-таки мужчины дураки. И как глупы мы, женщины, когда уверяем себя, что вот это и есть счастье — всю жизнь провести рядом с напыщенным самцом, который абсолютно уверен в своем превосходстве. Равноправие? Не смешите меня! Его нет и быть не может. Но как дать понять всем этом типам, что она сюда приехала работать. Работать, а не искать любовных развлечений.
Развернулась, пошла прочь. Варвич остался стоять там, не двинулся с места. И в глубине души Ольга была ему за это благодарна.
Зашипела пневматика, и капитан первым, согласно обычаю, ступил на трап. Постоял на верхней ступеньке, вертя головой во все стороны. Команда топталась сзади, в шлюзе было тесно от скафандров легкой защиты. Махур ад-Дин затерялся среди них, но решительно протолкался вперед.
— Чего мы стоим?
— Производится анализ среды…
— Планета пригодна для дыхания. Ее открыли несколько лет назад, тут уже успели побывать две экспедиции… даже три, считая одну аварийную посадку. Те, кого мы ищем, уже тоже должны сюда заявиться. Мы — пятые! И, насколько мне известно, все, побывавшие тут, до сих пор живы и здоровы.
— Может быть. А может быть, и нет, — капитан, тем не менее, не спешил открывать щиток шлема, хотя автономное обеспечение и выключил. — Кто тебя знает, Скользкий?
Махур подавил вздох. Он уже несколько раз называл этому типу свое имя, но тот упрямо звал его по придуманному за время полета прозвищу. Дескать, такие, как он, никогда не говорят правды, врут, выкручиваются, ускользают от ответа. С одной стороны, это было разумно — в случае чего Интергалакпол так и запишет его в ориентировки как Скользкого, не сумев раскрыть его инкогнито. А в худшем…худшее значит, что ему по-прежнему не доверяют и надо стараться как можно скорее выполнить задание.
Он демонстративно поднял щиток, сделав глубокий вдох. Закашлялся — и тут же почувствовал, как пираты шарахнулись в стороны. Зашипела пневматика, закрывая шлюз. Капитан, матюгнувшись, метнулся мимо него внутрь корабля.
— Да все в порядке. Просто тут… как в лавке пряностей… Чем только не пахнет, — он сделал второй вдох, чихнул. — Анализатор среды подключите, — он включил собственный наручный комм. — Читайте. Тут полным-полно эфирных масел! Вон, целый список! И только!
Вперед протолкался корабельный доктор. Сверил показания своего комма и тоже откинул щиток шлема.
— Да, запашок еще тот, — констатировал он, сделав пару вздохов. — Придется раздать респираторы на первое время, пока не принюхаемся.
Вслед за ним поснимали шлемы остальные. Выбрались из корабля, сопя и морща носы.
— Ну и вонища! И как в такой атмосфере можно жить? — скривился капитан.
— Местные живут, — обронил док.
— Ты имеешь в виду аборигенов?
— Нет, — поддержал врача Махур. — Местное зверье и птицы. Но, насколько мне удалось выяснить, на Охане нет крупных наземных животных. Вся суша планеты — два архипелага и десятка два-три островов. Те люди, за которыми мы сюда прилетели, сидят на одном из них.
— И ты, Скользкий, предлагаешь обшарить все острова? Мотаться по планете и обыскивать каждый клочок суши? А карта у тебя есть?
— Карты нет, — он вздохнул. Этот разговор велся не первый раз, и он успел от него устать. — Но есть ориентировки. Сюда наша академия отправила две группы ученых. Для изучения и описания местных видов, а также для розыска следов разумной жизни, если она тут вообще была. Им предписано выбрать один из крупных островов одного из архипелагов. Мы тоже сели на один из островов одного из архипелагов. Ученые — люди дисциплинированные. Они наверняка сели так, где им приказано. Значит, мотаться по всей планете смысла нет. Надо только прочесать с помощью зондов всего полтора десятка островов. Простой облет и аэрофотосъемка наверняка позволит вычислить, на каком из них обитают люди. Две группы ученых, в общей сложности двенадцать человек, и девять человек экипажа доставившего их сюда корабля. Такую толпу сложно не заметить.
— Девять. И двенадцать, — кивнул капитан. — Нас, Скользкий, если ты умеешь считать, всего семеро. С тобой вместе — восемь. И мы должны у этой толпы похитить женщину. И быть уверенными, что вся эта свора из двух десятков мужиков не кинется на нас.
— Во-первых, большинство там все-таки ученые. Они не станут хвататься за оружие, поскольку просто не знают, с какого конца хвататься за бластер. А во-вторых, без этой женщины в экипаже тоже окажется восемь человек. Их восемь, нас — восемь. Расклад уже другой. И, в-третьих, вам что, деньги не нужны? Или вам мало обещано?