Второй шанс
Шрифт:
Пока соображала, что сделать или сказать, администратор скрылась за дверью, и мне ничего не осталось, как выполнить приказ и закончить обслуживание стола, за которым сидят Суржевский и его девушка…
Сглотнув, возобновила шаг, но ноги отказывались слушаться. Я двигалась непозволительно медленно. Сердце колотилось так, что я слышала только его биение.
Я сегодня ужасно работаю. Наверняка, Кристина это заметила, и большую часть чаевых, которые мы складываем в общую банку, отдаст Марине.
И это будет справедливо.
Пока
Сделав пару глубоких вдохов, повернулась к шестому столу.
Суржевский был поглощён рассказом своей собеседницы. Они оба пили чай, и это было довольно странно, учитывая, что Домовой — кофейня. И кофе здесь, надо заметить, очень хороший!
Может, девушка беременна? Ей нельзя, а он поддерживает?
А она красивая… Правильные черты лица, хорошая фигура, достаточно пухлые губы… Прямой нос и длинные ресницы. Охотно верю, что Игорю она нравится. Может, он даже влюблён.
Поняв, что снова зависла, тряхнула головой и решительно направилась к их столу.
Забрав сначала тарелку у девушки, чуть потянулась, чтобы достать до пустой посуды, отставленной Суржевским к краю стола.
Ноздри защекотал знакомый запах, пробуждая ненужные воспоминая. Сейчас я слишком близко. Так близко, что мужчина может расслышать, как быстро стучит сердце в груди.
Тело снова охватило жаром. Единственная мысль, которая крутилась в голове в эти секунды — ни в коем случае нельзя задевать Суржевского. Даже фартуком не дотрагиваться.
От мужчины буквально исходит энергетика властности, решительности, значимости. Он даже пахнет, как хозяин мира. Дорого, терпко.
Разместив тарелки на подносе, развернулась и услышала вежливое «спасибо», произнесённое женским голосом.
Она ещё и воспитанная. И вообще довольно милая…
А я зря волновалась. Суржевский ни разу не взглянул на меня. Конечно. Зачем ему рассматривать обсуживающий персонал. Этой акуле бизнеса некогда тратить своё драгоценное время на мелкую рыбу. Мы не стоим его внимания. Я не стою его внимания.
Испытав непонятный укол разочарования от того, что Суржевский меня не заметил, хотя сама пряталась от него больше получаса, двинулась к третьему столику. Там справилась чуть быстрее, громко скидав тарелки одну на одну.
Чёрт, скорее бы они уже ушли! Почему счёт не попросили? Может, самой рассчитать?
Сгрузив грязную посуду, позволила себе небольшую передышку. Оперлась на стол для раздачи и прикрыла глаза, глубоко дыша.
— Алис, ты меня сегодня удивляешь! Опять спишь!
Марина была недовольна, но она от природы слишком добрая, чтобы напрямую высказывать претензии.
— Да, прости. Просто там в зале…
— Бывший, что ли? — с искренним интересом поинтересовалась
— Невозможный, — пробубнила под нос и забрала заказ для девятого стола.
Коллега присвистнула.
— Ничего не поняла. Потом расскажешь.
И Марина вышла в зал, а я, надеясь, что злосчастная парочка уже покинула заведение, смело шагнула следом.
— Ну, привет, красная шапочка.
ГЛАВА 6
Кажется, на секунду я потеряла сознание. Чуть не выронила поднос, тарелки зазвенели, и я крепче схватила драгоценную ношу.
Суржевский стоял у барной стойки. Там, где у нас касса. И здесь же выход из кухни.
Он снова делал это. Рассматривал меня. Нагло, дерзко, не таясь, заставляя чувствовать себя голой.
А я опять дар речи потеряла. Как будто школьница, которую вызвали к доске, а она не подготовила урок!
Чёрт, это же было так давно! И я всегда хорошо училась!
Давай, Алиса. Скажи что-нибудь. Ты взрослая женщина, ты журналист. Язык подвешен. Ты сможешь. Но Суржевский снова меня опередил.
— И, кстати, зря пряталась, — слегка усмехнувшись, добавил мужчина, — твой красный капюшон ни за каким подносом не спрячешь.
Игорь кивнул на мои волосы, собранные в объёмный пучок, а я зарделась алой краской.
Боже, мужчина заметил меня. Видел, как я жонглирую подносом, пытаясь скрыться.
Почему я всегда позорюсь перед ним? Это какой-то злой рок. За всю жизнь со мной не происходило столько неловких ситуаций, сколько удалось лицезреть этому типу.
Нет, я должна показать себя достойно. Я должна сделать что-то, за что он хоть немного зауважает меня.
И я, прочистив горло, заговорила:
— Здравствуйте. Простите, просто не ожидала вас здесь увидеть.
— Да, — Суржевский кивнул. — Я нечасто бываю в Домовом.
Я зачем-то тоже кивнула в ответ и опустила глаза на свои балетки. Господи, почему же так неловко? И почему я всё ещё здесь стою? Мне ведь работать надо… И Игорь не уходит… Он разве ещё не расплатился?
— И, — я снова заговорила, — я бы хотела извиниться…
— А сейчас за что? — Суржевский не проявил терпения.
А мне было сложно говорить. Ужасно. В горле словно ком застрял, щёки пылали. А взгляд я так и не сумела поднять. Руки уже затекли держать поднос, поэтому я всё же продолжила, выпалив на одном дыхании:
— За моё поведение на той вечеринке. Обычно я так не делаю. И если бы я знала, что вы не свободны, то никогда бы не стала… Я бы не стала…
Я переступила с ноги на ногу, испытывая жуткую неловкость. Суржевский возвышается надо мной, словно айсберг над Титаником. Чувствует себя абсолютно уверено, а я мямлю что-то нечленораздельное и не могу подобрать слова. Тону всё глубже и глубже…