Второй шанс
Шрифт:
– А в первый класс пошел с синим портфельчиком.
– И рогаткой, помню.
– Умный, хороший мальчик…
– Нормальный парень, что ты сюсюкаешь?
– Да я так соскучилась.
– Вот доедем и наобнимаешься с ним, пока орать не станет.
– Он на нас еще никогда не орал.
– Вот и ладно, надеюсь, так будет и дальше.
– Ты, Володя, на дорогу смотри. Сейчас бандитов кругом, как собак нерезаных, хотя у меня в сумочке пистолет есть.
– Сдурела?
– А что? У меня с собой разрешение на газовый пистолет,
– С ума сойти, - простонал Семенов и начал притормаживать. – Лучше садись за руль, ты когда ведешь, собранная и серьезная. Истерить оба будем, когда доедем.
По пути обогнули по объездной Умань, потом Первомайск, свернули на Николаевскую трассу и с облегчением вздохнули «Уже не долго осталось».
В два часа пополудни Семеновы связались с полковником Саенко, что подъезжают, и их действительно встретили на УАЗике защитной расцветки, проводив до больницы, а потом и в палату, где лежал Женя.
Облачившись в белые халаты, супруги вначале переговорили с лечащим врачом, уединившись в ординаторской. Новости не радовали. Женя сломал ногу и перелом был плохим, его ожидало долгое лечение, но что хуже всего – парень сорвал голос и в ближайшие дни ему предстояла операция на голосовых связках.
– Не давайте сыну разговаривать, - предупредил врач. – Ни в коем случае, даже звука произносить нельзя, иначе останется немым до смерти. А вот после операции, надеюсь, голос восстановится.
Лариса всхлипнула:
– Он же музыкант, для него песни – это жизнь.
Врач вздохнул:
– Мне говорили. К сожалению, вашему сыну придется жить без пения. Слава Богу, парень жив и будет здоров, а ваша задача ему в этом помочь. И совет – поддержка должна быть без слёз, сопель и жалости.
– Мы поняли, – Семенов-старший помог подняться жене и подал руку врачу. – Спасибо, доктор. Мы сейчас побываем у сына, а потом еще раз переговорим с вами, хорошо?
– Пожалуйста, - улыбнулся врач. – Я сегодня дежурный, так что буду здесь до восьми утра.
Палату для пострадавших офицеров выделили большую, самую лучшую на этаже. Позже, вспоминая те дни, Лариса Юрьевна говорила, что им с Владимиром тогда повезло - они смогли устроиться рядом с сыном, никого не потеснив. Оба парня лежали в разных концах комнаты и возле незнакомого, упакованного в гипс по самое горло, больного уже сидела посетительница.
Женя тоже лежал весь в бинтах, как в коконе, его левая нога была высоко поднята на вытяжку (врач Семеновых об этом предупредил), рядом стояла капельница, а в изголовье тихо попискивал аппарат, фиксируя давление и сердцебиение больного. Увидев сына ТАКИМ, Лариса начала оседать, но муж быстро её подхватил, приткнув на стул у стены.
– Добрый день, меня зовут Лена Фроляк, - подошла к ним знакомиться миловидная женщина. Ступала она тяжело, и немудрено, ей, по-видимому, было скоро рожать. – Вы не пугайтесь, всё не так страшно, как выглядит. И говорить можно нормально,
– Очень приятно познакомиться, - вежливо ответил Владимир Иванович, следя за тем, как жена встала и начала хлопотать возле сына. Лариса гладила лицо Жени, что-то тихо ему бормоча, перебирала пальцы на его руках, выцеловывая каждый, и тихо всхлипывала, проклиная злодейку-судьбу. – Вы извините, мы обязательно поговорим попозже, нам нужно…
– Да-да, конечно, - женщина отошла и вновь присела у постели мужа. – Здесь, в палате, оставшиеся две кровати свободны, больше никого подселять не будут, полковник Саенко договорился. Так что мы можем тут ночевать и сами ухаживать за нашими парнями.
– Это хорошо, - грозно откликнулась Лариса Юрьевна, - иначе я бы тут устроила революцию.
Владимир Иванович лишь вздохнул и пошел принести их сумки из машины. Вскоре палата преобразилась, тумбочки покрылись салфетками, на которые Лариса выставила пачки соков и воды, у стены уютно зашумел электрочайник, а на большом блюде выстроилась гора бутербродов. «И когда только успела?» - удивился муж, когда его деятельная жена пригласила к столу соседку и начала допрос.
– Леночка, вы кушайте, не стесняйтесь. Наверное, и не помните, когда ели в последний раз, - сунув женщине в руки большой бутерброд с красной рыбой, женщина требовательно спросила. – Вы знаете, что случилось?
– Я имею право рассказать только общие сведения, - виновато покаялась Лена. – Полковник Саенко специально меня об этом просил. Он скоро подъедет и сам объяснит, что произошло с Женей и Антоном.
– Хорошо, - согласился Владимир Иванович. – Мы согласны выслушать вашу версию событий. Подробно, пожалуйста.
Лена улыбнулась.
– Конечно. Начну с того, что Антон подружился с Женей с первого дня, когда тот приехал в часть, а услышав его пение под гитару, стал приводить к нам домой на спевки. Мы с мужем оба из поющих южных семей, где принято вечерами устраивать посиделки с гулянием и песнями до утра. Сейчас, правда, молодежь больше любит топтаться под магнитофон, но мы с Антоном предпочитаем живую музыку. Так что Женя вскоре стал нашим общим другом и уже дал согласие стать крестным отцом нашему первенцу. – Женщина погладила живот и вдруг всхлипнула.
– А если бы не ваш сын, мой ребенок родился бы сиротой.
– Так, Лена, - устало вздохнула Лариса, - ты можешь подробнее объяснить, что случилось с Женей и Антоном?
– Я могу, - раздался за спинами Семеновых мужской низкий голос, а когда они обернулись, то увидели крупного загорелого до черноты военного с усталым лицом. – Разрешите представиться, полковник Саенко Михаил Михайлович.
– Присаживайтесь, - захлопотала вокруг него Лариса, - вы наверное тоже голодный. Вот и попьем вместе чаю, а вы нам расскажете, что и как произошло.
Рассказ полковника Саенко М.М.